Но придумывать операм ничего не пришлось. Ровно без пяти минут шесть, рядом с красным «Фордом» остановилось такси, из которого вылезла размалеванная девица лет пятнадцати и прежде чем войти в подъезд, подошла к водителю иномарки. Разговаривая с ним, слегка наклонилась к открытому окну, отчего ее короткая юбочка прикрывавшая кругленькую попку, сделалась еще короче, что сразу же не осталось не замеченным Лехой Ваняшиным.

– Ничего себе, куколка, – проговорил он. А Грек, осуждающе глянув на приятеля, сказал:

– Леш, ведь ей от силы лет пятнадцать.

– Ну да, – немного растерянно произнес Ваняшин, понимая, о чем подумал Грек. – Вот я и говорю, что малолетка. Получается, что Волочко назначил свидание ей? – он взглянул на Туманова.

Само по себе для оперов было не ново, когда солидный человек, которому уже за пятьдесят снимает малолетнюю проститутку, но что этим человеком оказался не кто-то, а председатель общества автомобилистов, оказалось даже весьма кстати.

– Вот теперь он наш. Целиком, с потрохами. Полчаса ждем, пока он залезет на нее, а потом входим и берем его тепленького.

Теперь все трое оперов не сводили глаз с молоденькой красотки, стройной походкой направлявшейся к подъезду. И только когда за ней закрылась дверь, Грек сказал с завистью:

– Красиво живет, этот Волочко. Деньги… Машины меняет как перчатки. Девочек, каких вон имеет…

– Не завидуй, Саня. Все, кто ведет такой образ жизни, как правило, заканчивают одинаково, – заметил на это Федор Туманов.

Трудно сказать, удалось ли ему переубедить Грека. Последнее время жизнь у Сан Саныча Грекова складывалась неважнецки, хотя сам он и не унывал из-за этого.

Сидя в машине, опера то и дело поглядывали на часы, словно вели отсчет убегающим минутам. Особенно это касалось Грека с Ваняшиным. Майор Туманов сидел, задумавшись о чем-то. И когда стрелки на часах показали половину седьмого, Грек сказал оживленно:

– Николаич, пора. – Он приоткрыл дверь, ожидая команды.

– Да. Пора, – сказал Туманов, вылезая из машины.

К «Форду» они подошли все втроем. Водитель узнал Туманова с Ваняшиным. Видел их, когда они сегодня в первой половине дня приезжали к Волочко. Понимая, что здесь они и этот усатый с ними, оказались далеко не случайно, быстро достал из кармана сотовый, чтобы предупредить Волочко, но позвонить не успел.

Грек схватил его за ухо, приставив к виску ствол табельного «Макарова».

– Не делай глупостей, парень. А то вдруг у меня палец дрогнет, и тогда твои мозги разлетятся по всей машине. Жаль салон портить, – сказал он водителю. Впрочем, тот как видно не очень-то испугался. Но трубку мобильника все же бросил на соседнее сиденье и наглющими глазами уставился на Грека, как бы спрашивая, чего еще от него хочет усач.

А усач хотел немногого.

– Девушку, которая полчаса назад подходила к тебе, а потом зашла в подъезд, зовут Юля? – спросил Грек.

Водитель молча уставился в лобовое стекло.

– Саня, у нас мало времени, – напомнил Федор, стоя рядом с Греком.

– Один момент, Николаич, – сказал Грек майору и опять обратился к водителю: – Ты слышал, что сказал наш майор. Или ты начинаешь говорить, или уже не заговоришь никогда. Выбирай.

– А смерть твою мы спишем, как попытка оказать сопротивление оперативным работникам, – подсказал Ваняшин с ухмылкой.

Парень покосился на него, потом уставился на Грека и сказал:

– Да. Юля.

Федор Туманов располагающе улыбнулся.

– Ну вот. Видишь, как у тебя все славно получается. Наполовину ты уже своего председателя заложил. Теперь давай уж, колись до конца, – предложил майор. – Так в какой квартире он с Юлей?

Грек довольно сильно дернул водителя за ухо, и лицо у того перекосилось от боли.

– Больно же, – взвыл он. На что Сан Саныч Грек только усмехнулся.

– Я тебе его оторву совсем, если ты не будешь говорить.

– В семьдесят шестой они. Только отпусти. Ну ты, чо в натуре? Оторвешь ведь.

Федор одобрительно кивнул и сказал Греку:

– Надень на него наручники. Он пойдет с нами.

Но парень не горел желанием появляться на глаза шефу в сопровождении ментов, заартачился, сопротивляясь. Причем одному Греку с ним бы явно не сладить, но на помощь пришел Леха Ваняшин. Он довольно легко вытащил парня из машины. Когда тот попытался извернуться и ударить Ваняшина в челюсть, лейтенант ловко увернулся от удара, поставив блок и перехватив его руку, с хрустом завернул ее тому за спину. Потом тоже самое проделал с его второй рукой.

– Уй, больно же, – завыл парень.

– Сам виноват. Послушался бы сразу Грека и было бы не больно, – сказал на это Ваняшин. – Да, Сан Саныч? – весело подмигнул он Греку.

Тот кивнул, соглашаясь.

– Ваша правда, товарищ лейтенант, – сказал Грек Ваняшину и тут же обратился к водителю: – Ты лучше не дергайся. И запомни, Леша Ваняшин, у нас мент крутой. Особенно с такими ребятами, как ты.

Входя в подъезд, оперативники пустили водителя впереди себя.

– Значит так, – сказал ему Федор. – Сейчас подходим к двери. Я позвоню, а ты поставишь свой объектив к глазку, чтоб Волочко тебя хорошенько разглядел.

– И смотри, не вздумай какой-нибудь финт выкинуть, – предупредил Грек. – Тогда я тебе руки, ноги переломаю. Понял?

– Понял, – угрюмо ответил парень, топая по ступенькам и проклиная себя, что ввязался в эту историю. Он понимал, что операм нужен Волочко. Только вот сам Волочко, когда узнает, кто его заложил, ни за что не простит предательства и выгонит его с работы.

Остановившись возле двери, обитой лакированной рейкой, Федор прислушался, но ничего не сумел расслышать. Точно Волочко с девушкой замерли там, в ожидании прихода оперативников. И тогда Федор пару раз нажал на кнопку звонка, а Ваняшин, схватив водителя за ворот пиджака, придвинул его голову к дверному глазку. Сам при этом вместе с Греком, отодвинулся в сторону.

Звонить пришлось еще несколько раз, прежде чем опера услышали осторожные, крадущиеся шаги. Вот они ближе, ближе. Вот замерли возле самой двери.

Теперь Федор не сомневался, Волочко стоял и пялился в глазок, не торопясь открывать дверь. И только разглядев, что за дверью стоит его водитель, защелкал замками.

Интимный покой председателя общества автомобилистов надежно защищали два замка повышенной секретности, и Туманов нисколько не сомневался в том, что если бы не водитель, им самим не справиться бы с ними.

Отперев один, а потом и другой замок, Волочко открыл дверь и от растерянности ахнул. Простыня, которой он обернулся, скользнула с его вспотевшего тела, поползла вниз и упала на пол.

– Вы? – оторопело выдавил он из себя. Ведь только что он видел перед дверью лицо своего водителя. Теперь же на том самом месте уже стоял майор и с ним высокий молодой лейтенант и усач.