Однако имелась и еще одна причина для посещения мною Дома Покинутых. Я хотела убедиться лично у Сестры Офелии, что больше воспитанники ни в чем не нуждаются. Не то чтобы я не верила своему куратору. Просто должна была удостовериться.

Уверенно направившись по тротуару к торговым улицам, я не успела сделать и двадцати шагов, как впереди напротив респектабельной ресторации остановилась карета. Выбравшись из экипажа, галеций Астер Лугстар поправил свой цилиндр и мазнул по мне пустым взглядом, намереваясь войти в мужской клуб, судя по вывеске.

Но не сделал этого. Остановившись, на мгновение замерев, он стремительно впился чернильным взором в мое лицо.

— Что ты здесь делаешь, Амбер?! — процедил мужчина сквозь зубы, бесцеремонно хватая меня чуть выше локтя.

Я даже опомниться не успела, не то что произнести хоть слово, как меня утянули в открывшийся перед нами портал. На то, чтобы сообразить, что мы сейчас находимся за пределами столицы, у меня ушло всего несколько секунд. В столице просто не было такого мрачного замка, выложенного черным камнем.

На то, чтобы проанализировать услышанное, — еще мгновение, увиденное, а именно живую и здоровую естию, прогуливающуюся по увядающему саду в компании то ли служанки, то ли фрейлины, — еще миг.

До галеция Лугстара произошедшее доходило гораздо дольше.

— Не Амбер, — заключил он страшным безэмоциональным шепотом.

Я просто не успела вырваться. До того, как мы были обнаружены женщинами, некромант утянул нас во вновь открывшееся кольцо портала. Во время перехода сопротивляться было глупо: я не хотела остаться без руки или ноги, но стоило нам только выбраться на твердую поверхность, как я выскользнула из чужого захвата.

И мгновенно поняла, что нахожусь в клетке. В самой что ни на есть настоящей клетке в окружении таких же камер заточения.

Демонстративно сделав шаг назад — в темный коридор, отец Ионтина закрыл за собой скрипучую дверь, состоящую из металлических прутьев, и активировал защитное плетение. Он молчал, но необъятная ненависть плескалась в его глазах, когда он смотрел на меня. Столько злости, столько угрозы я не видела даже во взгляде его сына.

— И? — произнесла я на удивление спокойно. — Что дальше?

Мне не требовался ответ на этот вопрос. По мрачному лицу этого аристократа, по его порывистым твердым шагам, что эхом отдавались в узком коридоре, я уже знала свой приговор.

В живых меня не оставят — это было ясно как день, но то, что я видела… Восемнадцать лет назад, в день, который прозвали “Страдсбурным пепелищем”, естия не погибла при пожаре. Я могла бы убедить себя в том, что мне показалось. Я могла бы соврать кому угодно, что не поняла ни слова, не увидела ничего вообще, но нет.

Я словно видела свое зеркальное отражение, которое разве что двигалось несколько изящнее. Лицо естии Амбер Мани Эллес еще в склепе показалось мне более миловидным, более женственным, чего несколько секунд назад я не успела рассмотреть, но это действительно будто была я. В голубой шубке с широким белоснежным воротником. В длинном голубом платье.

Тысячи мыслей проносились в моей голове, но один вопрос казался мне важнее остальных. Если естия все это время была жива, то кто тогда покоится в тринадцатом склепе на территории Академии Проклятых? И покоится ли вообще?

А еще я вдруг поняла очевидное: естий не ведает о том, что его супруга жива.

Я не знала, что буду делать с этой информацией. Не понимала, должна ли вообще что-то с ней делать. Вариантов того, что произошло в прошлом, могло быть сколько угодно. Возможно, пожар и попытка свергнуть властителя являлись лишь отвлекающим маневром, чтобы его супруга спаслась и скрылась от чего-то или кого-то, но…

Меня крайне смущал тот факт, что к парку, расположенному рядом с многоэтажным мрачным особняком, галеций Лугстар перенес меня, а точнее ее, как он думал в тот момент, насильно. Его удивило и разозлило нахождение естии на улицах столицы.

Шаги мужчины давно стихли. Вокруг моей камеры однозначно находились другие, но тишина стояла такая, будто они давно пустовали.

Выждав еще мгновение, старательно прислушиваясь к тишине, я сняла с запястья браслет, сдерживающий мой дар некромантии, и убрала его в карман плаща. Отец Ио тоже был некромантом, а потому выставленную им защиту я могла без каких-либо проблем впитать в себя, как сделала это на академическом кладбище.

Но куда дальше? Что делать дальше?

Вспомнив то престранное ощущение, я нащупала кончик чужого плетения, умело скрытый за слоями защиты. Рванув его на себя, представила, как впитываю в себя всю магию без остатка, но только с конкретной двери.

Я училась на своих ошибках и не собиралась снимать защиту со всей камеры или даже со всего этажа. В прошлый раз такое геройство для меня закончилось обмороком, который сейчас я себе позволить никак не могла.

Пошатнувшись, но устояв на ногах, я толкнула дверь, что не имела обычного замка. Створка, целиком состоящая из металлических прутьев, негромко скрипнула, выпуская меня в темный коридор, пропахший сыростью. Под потолком горели всего несколько светлячков, что не позволяло рассмотреть, что там впереди. Моя камера оказалась одной из самых дальних.

О, как бы я хотела уметь создавать порталы! В эту самую секунду я очень сильно жалела, что так и не попросила куратора научиться меня открывать пространственные переходы. Наверное, думала, что еще не готова к такого рода магии: преподаватель Вантерфул все время говорил, что магию необходимо изучать, постепенно продвигаясь от легкого к сложному, но навык перемещения конкретно сейчас мне ой как пригодился бы.

Добравшись до противоположного конца коридора, я не издала ни звука. Здесь тоже располагалась дверь, но она была литой, массивной, тяжелой. Тронув ручку кончиком пальца, я едва успела отдернуть руку: магический ток ударил лишь слегка, но и этого было достаточно, чтобы понять, что передо мной очередной уровень защиты.

А я продолжала задаваться вопросом: что дальше?

Допустим, я сниму защиту и с этой двери. Допустим, выйду наружу, но кто даст мне гарантию, что там нет жандармов или гвардейцев? Что я буду с ними делать?

Я умела создавать зеркальный клинок, но чем он мне поможет? В конце концов, убить кого-то я все равно не смогу: мне совесть и здравый смысл не позволят.

Обратиться за помощью? Что-то мне подсказывало, что меня просто вернут обратно в камеру, не давая ни единого шанса высказаться.

Нет, этот выход мне не подходил. Но, вероятно, я знала другой.

Вернувшись обратно в середину длинного коридора, я присела на корточки и попыталась сдвинуть тяжелую крышку люка. Она имела десятки маленьких отверстий, куда под наклоном стекали разного рода жидкости. Стекали они, должно быть, в трубу, которая соединялась с канализацией.

Попытавшись поддеть крышку пальцами, успеха я в этом деле не достигла. Понимала, что времени мало, но так кстати вспомнившийся клинок на данный момент был мне просто жизненно необходим. Сотворив его, потратив на его создание больше десяти минут, я взмокла, но тем не менее упрямо вновь взялась за крышку.