— Я упакую вещи и отправлюсь в дом Джорджетты. Ее мать приглашала меня, и таким образом я смогу освободиться от вашей тирании.

— Если ты думаешь, что я позволю тебе находиться в одном доме с Рамзи, то ты глубоко ошибаешься.

— Вам не удастся остановить меня! — фыркнула Джулиана.

Он поднял руки, и она задохнулась, когда он обхватил ее плечи.

— Ты слишком невинна, чтобы понять, что тебе грозит.

— Вы считаете меня наивной, но я знаю, как избавиться от мужских домогательств.

— Могу доказать, что ты ошибаешься, — заявил Хоук. Его глаза потемнели, когда он внимательно осмотрел ее всю, с головы до ног. Она чувствовала, как он словно притягивает ее к себе своим взглядом, давая понять, что она добыча, а он хищник.

Когда он обнял ее, она перестала дышать. Его грудь и бедра тесно прижались к ней, и она почувствовала твердую мускулистость его тела. Она пыталась побороть растущее в ней возбуждение, но ее твердость, да и колени быстро слабели.

Все это время он не отрывал от нее взгляда. Его дыхание участилось, стало громче, а Джулиана была не в силах даже вздохнуть. Джулиана приказала себе отвести от него взгляд, сбросить путы, которыми он окружил ее, но ощущение мужественности и чего-то запретного мешало ей взять себя в руки.

Он опустил голову, и его дыхание, когда он прошептал свой вопрос, коснулось ее губ.

— Не думаешь ли ты, что твоя бравада остановит Рамзи?

Его слова с трудом проникли в ее затуманенный мозг.

— Не пугайте… — Но он в это мгновение закрыл ей рот поцелуем.

В своих мечтах Джулиана представляла, с какой нежностью он будет ее целовать. Она не ожидала такого напора, такой жадности от его поцелуя. Она не была готова к тому, что Хоук станет буквально пожирать ее губы. Она знала, что должна остановить его, но это было выше ее сил.

Ее губы приоткрылись от толчка его языка. Язык проник внутрь, ритмично наступая и отступая. Она ухватила лацканы его сюртука, чтобы устоять, поскольку колени ее дрожали. Ни одна из ее фантазий не могла сравниться с реальностью его крепкого поцелуя.

Хоук провел рукой по ее спине, коснулся ягодиц, и кожа там сразу вспыхнула. Он сжимал ее все сильнее, и, чтобы получить опору, она положила руки ему на плечи.

Другую руку он положил на грудь и пальцем провел круг вокруг соска. Неожиданно она ощутила острый приступ наслаждения. Он продолжал двигать языком, когда она вдруг почувствовала что-то твердое у живота. Она испытала недоумение, которое тут же сменилось шоком. Она поняла, что он возбудился.

Еле слышный внутренний голос убеждал ее остановиться, но Хоук снова забрался языком в ее рот, и голос разума окончательно умолк. Она погибла, и ей ни до чего не было дела, кроме какого-то глупого желания, струившегося сквозь нее. Он оторвал губы от ее губ, и Джулиана ощутила себя покинутой. Его глаза потемнели, заблестели, и в них появилось выражение, которого она никогда прежде не видела.

Никогда не будите в себе спящего зверя.

Из «Правил поведения соблазнителя»

Его голову тоже окутал плотный туман. Его напрягшийся жезл выпирал из узких штанов. Прижав ее крепче, он разжег внутри себя пожар. За секунды, прежде чем еще раз поцеловать ее, Хоук поймал ее взгляд. Невинная голубизна ее глаз, внимательно глядящих на него, окатила его океанской волной.

Он отступил, тяжело дыша. Черт возьми! Он целовал и ласкал Джулиану.

В ее глазах он заметил удивление, когда она дотронулась пальцами до припухших от поцелуя губ. Возможно, это был первый в ее жизни поцелуй. Он сгорал от стыда. Он полностью потерял контроль над собой. И с кем? С сестрой лучшего друга. Так пусть же его подлая душа будет гореть в аду.

Хоук повернулся к Джулиане спиной и стиснул кулаки, тщетно пытаясь подавить эрекцию. Бога ради, ведь он же ее опекун! Тристан доверил ему защищать ее. А он потерял контроль над собой. Какое бесстыдство!

В мозгу вспыхнуло воспоминание об отповеди, которую произнес отец больше десяти лет назад: «Ты распутный мерзавец».

Он много раз подтверждал справедливость отцовских слов, но девственницы коснулся впервые. Только самые подлые из соблазнителей пользовались преимуществом перед невинностью молодой незамужней леди.

Он подошел к буфету у стены и налил в стакан бренди. От выпитого залпом крепкого напитка у него зажглось в горле и на глазах выступили слезы. Вожделение постепенно проходило, оставляя лишь тупую боль в паху.

Проклятие, что же с ним случилось?

Он вспомнил, как им овладел гнев, когда она отказывалась отнестись серьезно к его предупреждениям. И ему в голову внезапно пришла мысль преподать ей урок. А оказалось, что он ничуть не лучше Рамзи.

Он поставил стакан на место. Если бы кто-то вошел в тот момент в комнату, у Хоука не осталось бы другого выхода, как жениться на Джулиане. Он даже боялся подумать о реакции Тристана.

Сейчас нужно отбросить мысли о том, что произошло, и задуматься о последствиях. Он мог только принести ей извинения, но пустые слова не исправят того, что он с ней сделал.

Он повернулся к Джулиане лицом, и румянец на ее щеках заставил его вздрогнуть.

— Прошу простить меня. Этого не должно было случиться.

У нее подозрительно заблестели глаза, и она отвернулась.

— Это я… я позволила сделать это.

Хоук презирал себя. Ее первый поцелуй должен был быть мягким и нежным. И он никак не рассчитывал, что соприкосновение их губ разбудит в нем страсть такой силы.

— Тебе не в чем винить себя.

Джулиана грустно посмотрела на него и снова отвела взгляд. Хоук направился к ней с желанием успокоить, но остановился в шаге от нее, не решаясь коснуться.

— Я один во всем виноват.

Произнося эти слова, он вспомнил, как год назад вошел в библиотеку Эшдаун-Хауса и застал там Тристана и Тессу.

Тогда он подумал, что его друг не так уж и виноват. Теперь он точно знал, что Тристан был влюблен.

— Не говорите брату, — попросила она, судорожно вздохнув, — о моем опрометчивом поступке.

Неуверенность в ее голосе вызвала у него новый приступ угрызений совести.

— Признание не принесет ничего хорошего. — Последствия, признайся он, разрушат его дружбу с Тристаном и испортят отношения между их семьями.

Джулиана с облегчением выдохнула.

Он должен отказаться от роли опекуна, но тогда ему придется рассказать о причинах Тристану, а что он может сказать? «Твоя сестра напилась, и я наказал ее похотливым поцелуем»?

Он совершил ужасную ошибку, но не снимет с себя ответственности за Джулиану. Если что случится, он должен крепче держать вожжи, чтобы быть уверенным, что беда минует ее.