Судя по голосу, он остался доволен помощницей, равно как и самим собою. Вдруг возникло безумное желание — вылить содержимое бокала ему на голову. Может быть, хоть тогда этот негодяй соизволит как-то с ней считаться?

— Скажи, ты хоть взвесил последствия подобного заявления или поддался минутному порыву?

— Разумеется, я все обдумал. Ты только представь себе, как забегают газетчики, разыскивая свидетельства нашего тайного брака, чтобы потом раззвонить обо всех подробностях. Разумеется, начнут они с Майами, а когда ничего не найдут, примутся прочесывать окрестности. В конце концов они обыщут каждую церковь в Соединенных Штатах, чтобы убедиться, что не пропустили ни одной записи в приходских книгах. — По голосу Реймонда можно было легко заключить, что такая перспектива ему весьма по душе.

Барбара скептически хмыкнула.

— Не хочу тебя разочаровывать, но газетчики, скорее всего, просто придумают очередную байку и сошлются на свидетеля, пожелавшего остаться неизвестным. На следующей неделе ты развернешь «Репортер» и прочтешь, что нас обвенчал гуру, вися вниз головой на скале Мак-Кинли.

— Да ну? — В глазах Реймонда блеснул живой интерес. — Твое знание желтой прессы и источников ее так называемой информации просто восхищает!

— По-моему, это очевидно, — парировала Барбара. — Или ты отродясь не читал бульварных газет? — Прежде чем Реймонд успел возразить, она быстро добавила: — Впрочем, они могут просто проследить твои перемещения за последние несколько недель. И как только убедятся, что в тех местах, где ты недавно побывал, никакого брачного свидетельства и в помине нет, они тут же бросят поиски…

— Ты, возможно, удивишься, но проследить мой путь — нелегкая задача. За последний месяц я исколесил страну вдоль и поперек.

— Нарочно, надо полагать, в порядке подготовки к этому фарсу?

— О нет, по делам. Законный бизнес, не более того. Но сколько, по-твоему, требуется времени, чтобы сочетаться браком? Все, что человеку нужно — это исчезнуть на пару часов, а газетчики понятия не имеют, где и когда это могло произойти. Нет же, они потратят не одну неделю, стараясь отыскать несуществующее брачное свидетельство. В ближайшее время представители прессы будут весьма заняты…

— Ну, не настолько, чтобы оставить нас в покое, — сухо отозвалась Барбара. — Здесь ты можешь на меня положиться.

Адамс пожал плечами.

— Этого мы и добиваемся, верно? Наша задача — привлечь внимание. Если бы не сегодняшнее заявление, о нашем романе посплетничали бы еще неделю, ну, от силы две. А так я обеспечил нам место на первых страницах каждой бульварной газетенки в пределах страны. И поскольку я не собираюсь ждать целую вечность результатов…

— Обо мне, конечно, забыто. — Барбара решительно отодвинула тарелку. — Я тут статист, и не более. Но все же для чего это затеяно? Посмотрим правде в глаза: желтая пресса изощрялась по твоему поводу на протяжении многих лет, ты и ухом не вел. Почему же теперь?.. Впрочем, ты все равно не скажешь.

У стола снова возник официант.

— Что-то не так, миссис Адамс? Вам не поправилась утка?

— Просто бедняжку расстроил фотограф, — пояснил Реймонд. — Может быть, заказать тебе что-то другое, родная, или удовольствуемся клубникой с шампанским?

Барбара покачала головой. Обращение «миссис Адамс» лишило ее дара речи.

— Не тревожься, они больше не станут тебе досаждать, — заверил Реймонд, надо полагать, рисуясь перед официантом. — Мне тут пришел в голову один план…

Это не удивило. Впрочем, она уже была просто не в состоянии вникать в хитроумные замыслы Адамса, даже если бы тому пришла охота разоткровенничаться.

Барбара покачала головой.

— Надеюсь, ты уже придумал, как нам выпутаться из этой истории?

— Я обо всем позабочусь.

— Вот это меня и пугает.

Реймонд улыбнулся.

— Барбара, милая, доверься мне.

Барбара наклонилась вперед и заговорила горячо и убежденно:

— Послушай, Реймонд, я недооценила ситуацию. Если нас станут расспрашивать, недурно было бы иметь наготове правдоподобные ответы, чтобы впоследствии версии наши не слишком расходились. Например, как мы познакомились? Скажем, я предложила свои услуги для написания твоей «автобиографии» или что-то в этом духе.

— Хотя перспектива изложить свою жизнь на бумаге меня не прельщала, возможность узнать тебя поближе оказалась соблазнительной. Для передовицы неплохо. Однако лучше всего просто игнорировать все вопросы. Даже отдаленный намек на истинное положение вещей может навести газетчиков на верный след, а все вымышленные детали трудно упомнить.

— Похоже, у тебя немалый опыт по части мистификаций, — заметила Барбара сквозь зубы. — Может быть, заняться сочинительство в качестве второй специальности?

— Осторожно, дорогая. Мы избавились от одной камеры, но это вовсе не означает, что других не осталось.

Напоминание было своевременным: она и впрямь вышла из роли.

— Разумеется. Но боюсь, что потребуется минута-другая, прежде чем я смогу взять себя в руки и изобразить обожающий взгляд.

Реймонд тихо рассмеялся.

Патрик принес клубнику: огромные ослепительно-алые ломтики, изящно уложенные на хрустальном блюде в окружении матового соуса из взбитых сливок и апельсинового ликера. Реймонд отобрал у Барбары вилочку и принялся собственноручно кормить свою спутницу ягодами.

По крайней мере, с надеждой подумала она, когда эта очаровательная для зрителей сцена наконец закончилась, сегодняшним своим заявлением магнат существенно ускорил события. Может быть, не так уж эта затея и нелепа, как показалось в первое мгновение. Если газетчики клюнут на приманку и ринутся на поиски мифического брачного свидетельства…

Нет, надеяться глупо. Желтая пресса живет по своим законам, и если Адамс наивно полагает, что газетчиков легко водить за нос, его ждет разочарование.

Несколькими часами раньше, проходя через вестибюль, Барбара не обратила внимания на казино. Шум, толпы народу, ослепительно перепивающиеся огни — примерно так представлялось ей святилище азартных игр. Теперь, остановившись в сводчатом проеме, Барбара с любопытством оглядывалась по сторонам, пока Адамс что-то говорил охраннику у входа.

Насчет огней она не ошиблась: зеркала, хрустальные канделябры и позолота наводили на мысль о дворце. Но остальные предположения не подтвердились; несмотря на то, что в посетителях недостатка не было, зал оказался весьма просторным, и ощущения тесноты или давки не возникало.

Сто или более игральных автоматов, расставленных вдоль стен, наполняли зал ритмичным пощелкиванием, которое перемежалось звонками и гудками. В центре зала распорядитель выкрикивал какие-то загадочные цифры, а скрытые в потолке громкоговорители призывали того или иного посетителя подойти к стойке. Перекрывая приглушенный гул голосов, игроки перебрасывались только им понятными жаргонными словечками — отрывисто и кратко.