- Хорошо, – выдохнула я.

- И вообще, нечего ждать, ты уже девица на выданье, зачем искушать судьбу? Поживи пару неделек, присмотрись и выбери себе мужа из достойных женихов. Такую красотку всякий согласится взять. Король тебя быстро сосватает. И уедешь отсюда женой под покровительством новой семьи.

Я поняла, что жизнь моя больше не будет прежней, судьба ускоряет ход.

- Пойдем выбирать платье, – подмигнула мне королева.

На праздник мне совсем не хотелось идти, понятно из-за кого, но нельзя же отказать королеве.

София весело щебетала в окружении служанок, перебирая наряды.

- Подойди, как тебе это? – повернула она ко мне серебристое платье.

- Прекрасное, – согласилась я.

- ЧУдное, – закачали головами служанки.

- Нет, – повертела платье королева, – панна зеленоглаза, нужно что-нибудь потеплее. Вот, бархат цвета молодого вина с альтским кружевом. То, что надо.

Зеркало в королевских покоях отразило неизвестную мне красотку. Отец искренне меня любил, но считал баловством дорогие наряды. Я одевалась чуть богаче своих служанок, по-деревенски заплетала косу, и, когда не было гостей, обматывала стан цветастой поневой. А тут на меня смотрела утонченная панночка, ничуть не хуже, тех, что я видела в главном зале замка.  Кружевной воротничок, жемчужные бусы, прическа, уложенная наверх, тоже с нитками жемчуга. А платье совсем не тяжелое, юбка плавно колыхалась от каждого движения. Может он меня не узнает, а камень можно передать и через слугу.

- У меня уже есть несколько женихов на примете, – тоже залюбовалась делом своих рук королева, – пан Бежский, пан Горский, пан Ковальский, - начала перебирать она, загибая пальчики.

- Пан Ковальский – это такой высокий и белокурый?

- Ну, да, – удивленно посмотрела на меня королева.

- Вот пана Ковальского совсем не надо! – вырвалось у меня. – Ой, постите.

- А что так? Вы разве знакомы? – изумилась София.

- Не совсем, мы столкнулись сейчас в коридоре, это ужасный грубиян и, наверное, пьяница, – я доверительно склонилась к королеве, – от него так несло.

- Вы ему представились? – насторожилась София.

- Нет.

- Приставал? – нахмурилась королева.

- Н-нет, но этого жениха не нужно.

Королева закатилась заливистым смехом.

- Это мой Кароль виноват. Вчера на охоте объявил: кто первым цаплю добудет, разрешу в королевском погребе переночевать. Кароль-то надеялся самому выиграть, у нас лучшие соколы. Да только Ярек хитрее оказался, заранее место присмотрел. Его сокол первым и цапнул птичку. Пришлось пускать его с дружками, как они вообще на своих ногах вышли после ночи попойки?  А так обычно он мирный и учтивый, храбрый воин и человек чести. Да и пригожий. Обычно не он на панночек, а они на него внимание обращают.

- Вот и пусть обращают, а я лучше в сторонке постою.

- В сторонке вряд ли получится постоять, – опять засмеялась София.

Вечер начался с королевского пира. В большой трапезной громоздился традиционный, уходящий вниз уступами стол, с местами для каждого по статусу. Вот только куда садиться Янине Гриб, бедной шляхетке, в платье с чужого плеча, пусть и королевского? И поскольку мне никто не собирался подсказывать, я села рядом с Яровыми, стараясь не привлекать внимание.

Я не искала глазами пана Ковальского, и вообще не поднимала глаза к первому ярусу, где располагались князья и гетманы со своими женами и дочками. Если бы не наша с государыней тайна, я сидела бы там же.

Внезапно все гости вскочили со своих мест: это король с королевой почтили пир своим присутствием. Карл Первый – мужчина в рассвете сил: красивое, обветренное лицо воина, ранняя седина на висках, пронзительный взгляд из-под черных бровей. А рядом королева, смотрит преданно и восхищенно на своего короля, подавая пример подданным. Мудрая женщина.

Рассматриваю королевскую чету, а боковым зрением (совсем случайно) выхватываю Ковальского: белокурая грива забрана назад, щеки выбриты, оставлены только небольшие тонкие усы и маленькая бородка щеголя. Ярек улыбается, приветствуя знакомых дам, и на щеке играет озорная ямочка. «И ни петух, и ни фазан, гусь самодовольный, вот он кто!» А глазки голубые-то бегают вдоль стола, кого-то явно выискивают. Вряд ли меня, но на всякий случай отодвигаюсь за пани Еву. Начнутся танцы, попрошу незаметно кого-нибудь из слуг передать ему камень.

Тост следует за тостом, гости веселы. Королева машет платочком, это знак для начала новых развлечений. Шляхта дружно вскакивает из-за стола. Первый танец открывают король с королевой и танцуют его все гости, без исключения (и старые, и больные, и хромые), ну а дальше пожилая публика может вернуться к трапезе, а молодежь остаться в танцевальном зале веселиться до глубокой ночи. Все это мне прощебетала пани Ева, которая, несмотря на свой солидный возраст и дородные размеры, обожала танцевать. Она же шепнула, что пары договариваются заранее, чтобы не создавать суеты, и никто не остался бы в сторонке, и если я не сговорилась с кавалером, то придется постоять у стены, пока меня не «подберет» какой-нибудь зазевавшийся кавалер.

Стоять у стены мне уже не привыкать. Я приготовилась ждать какого-нибудь завалящего старичка. Но вместо дедушки явно ко мне, пробиваясь через толпу, устремился худощавый, узкоплечий шляхтич с козлиной бородкой. Он таращился на меня все время пира, глупо улыбаясь, и даже решился выкрикнуть здравицу «за прекрасные глаза незнакомки». Танцевать с ним мне совсем не хотелось, но выбора не было. Отказывать в первом танце, если ты не сговорилась заранее с другим кавалером, не принято. Я разочаровано выдохнула. Узкоплечий, поравнявшись со мной, поклонился и протянул руку, я потянула к нему свою, но ее буквально в воздухе перехватила грубая мужская ладонь.

- Прошу прощения, пан, но панна обещала мне первый танец еще утром, – рядом со мной как из-под земли вырос Ярек Ковальский.

Узкоплечий разочарованно вздохнул, его родовитость не позволяла тягаться с князем, но все же он храбро решился под грозным взглядом Ковальского попросить у меня второй танец. Оценив смелость, я любезно согласилась.

- Вороненок, я не понял, ты чуть не ушла плясать с этой жердью, а как же наш уговор? – Ковальский в знак недовольства слегка сжал мою руку.

- Я с вами ни о чем не договаривалась, – нахмурила я брови.

Мы вышли на большой круг. Танец был незамысловат: пары медленно, приставными шагами, шествовали сначала по большому кругу, потом по внутреннему малому, затем обходили друг друга, разъединив руки, и снова кружились, но уже взявшись за руки.

- Как же не договаривалась? – продолжал доставать меня Ярек. – Сама сказала: пан Ковальский, не забудьте – первый танец со мной, вырву волосы любой, кто на вас позарится. Я испугался и сразу прибежал.

Понятно, зачем он ко мне подошел – скучно, решил деревенщину подергать.