litbaza книги онлайнДетективыАлмаз раздора. До и после Шерлока Холмса - Артур Конан Дойл

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 64
Перейти на страницу:

— Вот вы так говорите, а на самом деле это лишь мимолетное увлечение.

— Нет, никогда! Я не оставлю вас, Роуз, разве что вы отвергнете меня. Не будьте же столь жестоки, не разбивайте мое бедное сердце.

Его грустные голубые глаза смотрели на нее с такой печалью, что Роуз готова была расплакаться от жалости.

— Мне будет больно причинить вам хоть малейшее огорчение, — ответила она дрожащим голосом.

— Тогда обещайте мне, что вы непременно…

— Нет, нет, сейчас не время говорить об этом. Видите, все собираются у фонографа. Пойдемте послушаем. Это так забавно. Вы когда- нибудь слушали фонограф?

— Нет, никогда.

— Это вас премного позабавит. Я уверена, что вы ни за что не догадаетесь, о чем эта машина нам расскажет?

— Так о чем же?

— Нет, нет, не скажу. Сами услышите. Давайте сядем у двери, там прохладнее.

Сгорая от любопытства, все собравшиеся окружили диковинный аппарат. Послышалось шиканье, Руперт Эсдейл подсоединил провода, а его мать тем временем мерно покачивала рукой из стороны в сторону, словно задавая такт словам, что вот — вот должны были раздаться из рупора.

— Как насчет Люси Араминты по прозвищу «Велосипед с буферами»? — рявкнул визгливый голосок. Среди слушателей пронесся озадаченный ропот и хихиканье. Руперт украдкой взглянул на капитана Бизли. Он увидел отвисшую челюсть, вытаращенные глаза и желтое, цвета сыра, лицо.

— А как насчет малышки Марты Хоувдин из кордебалета? — продолжал сипеть голос.

Хихиканье сделалось громче. Миссис Эсдейл в полном замешательстве смотрела по сторонам невидящим взглядом. Роуз вдруг расхохоталась, а у капитана челюсть отвисла еще больше, к желтому цвету лица добавился зеленоватый оттенок.

— Кто это спрятал туза в офицерском казино в Пешаваре? Кто в конечном итоге спустил все состояние за карточным столом? Кто…

— Боже милосердный! — вскричала хозяйка дома. — Что это за чушь? Машина наверняка сломалась. Руперт, выключи ее. Это не лекция профессора. Но, Боже правый, куда же запропастился наш друг капитан Бизли?

— Боюсь, что ему стало дурно, мама, — сказала Роуз. — Он выбежал из комнаты.

— Дело совсем не в этом, — промолвил Руперт. — Вон он, бежит по проспекту что есть мочи. Не думаю, что мы когда- нибудь еще увидим его. Однако я должен извиниться. Я поставил не те пластины. Вот на этих, мне кажется, и записана лекция профессора Стандертона.

Роуз Эсдейл теперь стала Роуз Стерз, а ее муж — один из самых перспективных ученых графства. Несомненно, она очень гордится его интеллектом и растущей известностью, но, тем не менее, она нет — нет да и вспомнит голубоглазого капитана, каждый раз недоумевая, отчего же он столь скоропостижно ее покинул.

Алмаз раздора. До и после Шерлока Холмса
ГОЛОВОРЕЗЫ ИЗ МАРКЕТ — ДРЕЙТОНА Алмаз раздора. До и после Шерлока Холмса

К северу от реки Рекин, среди пасторальных холмов на границе графств Шропшир и Стаффордшир, лежит идиллический уголок доброй старой Англии, один из немногих, что еще сохранились в наших местах. Далее к юго — западу простираются знаменитые стаффордширские керамические мануфактуры, а еще южнее, под сумрачным дымным покровом, лежит земля угля и стали. Тем не менее все еще уцелели разбросанные по берегам реки Торн очаровательные деревеньки и сонные ярмарочные городки, мало изменившиеся за последнюю сотню лет; разве что еще шире разрослись плауны, да еще сильней поблекла некогда яркая кладка красного кирпича. Путешественник, во времена наших дедов проезжавший эти дивные места на козлах экипажа, следовавшего из Ливерпуля в Шрусбери, восторгался и умилялся поистине легендарной простоте здешних крестьян. Он мог с уверенностью утверждать, что простодушие и наивность, давным — давно исчезнувшие из больших городов, все еще могли найти прибежище в этих тихих краях. Скорее всего, он лишь недоверчиво улыбнулся бы, узнав, что ни в притонах Ист — Энда, ни в трущобах Бирмингема нравы не были столь распущенными, а жизнь человеческая не стоила столь дешево, как в этом чудесном райском уголке, которым он так восторгался.

Сейчас уже трудно понять и определить, каким образом сложилось подобное положение вещей. Весьма возможно, что именно спокойствие и красота этих мест невольно притупили бдительность тех, кому должно в зародыше пресекать любое преступление. Четко организованной полиции, впоследствии учрежденной сэром Робертом Пилем, еще не существовало. Даже в Лондоне правопорядок держался только на местных «городовых», получивших прозвище «Чарли». На смену им пришла охранная и сыскная служба Ричарда Форда, да и то лишь после того, как столицу чуть было не захлестнула волна преступности. Поэтому можно предположить, что среди яблочных садов и овечьих пастбищ Шропшира рука Правосудия, какой бы могучей и карающей она ни была, могла мало что сделать для охраны закона. Безусловно, мелкие правонарушения, оставшись безнаказанными, неизбежно вели к более крупным и к более тяжким. Это продолжалось до 1828 года, когда множество крестьян объединились, чтобы сообща попирать закон и защищать друг друга от возмездия за свои преступные деяния. Это «тайное общество» немало бы преуспело в своих целях, если бы не беспримерная и поистине нечеловеческая жестокость одного из его членов, чье запредельно злодейское и эгоистичное поведение затмевает даже хладнокровное изуверство его сообщников.

В 1827 году крестьянин по имени Томас Эллсон, не лишенный привлекательности молодой мужчина в расцвете сил, был арестован в местечке Маркет — Дрейтон сразу по двум обвинениям — за кражу картофеля и за кражу овец. В те времена второе из правонарушений каралось виселицей. Доводы обвинения рухнули в самый последний момент по причине необъяснимого отсутствия важного свидетеля по имени Джеймс Гаррисон. Судебный глашатай трижды выкликал его имя, но каждый раз безрезультатно. После этого обвинение было снято, и Томаса Эллсона освободили из‑под стражи со строгим предупреждением. Нужен был глас куда более громкий, чтобы воскресить Джеймса Гаррисона, который был предательски убит. Тело его лежало в наскоро вырытой могиле буквально в миле от здания суда.

Алмаз раздора. До и после Шерлока Холмса

Джон Гримшоу. Полнолуние

Алмаз раздора. До и после Шерлока Холмса

Очевидно, что у членов шайки, бесчинствовавшей в тех краях, помимо их бесчисленных пороков, была также одна сомнительная добродетель — их суровая и непоколебимая верность друг другу. Ни один шотландец, стремящийся вызволить своего собрата по клану из узилища захватчиков — англичан, не выказал бы столь твердой и злодейски беззаветной преданности. Их сплоченность усиливалась еще и тем, что все они так или иначе были связаны между собой — либо кровными узами, либо брачным свойством. Когда стало ясно, что освободить Эллсона можно, лишь заставив Джеймса Гаррисона замолчать, не было, по — видимому, ни малейших сомнений в том, каким способом это осуществить.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 64
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?