– Где эти козлы зубастые?! Я им все рога обломаю! – раздался отчаянно-задорный, гневный крик Лакса, и взметнувшийся край ковра прогнал все видения.

– Каких животных вы тут собрались отыскать, юноша? – Суховатый голос, исполненный ехидства, мгновенно вышиб из вора весь пыл.

– А-а-а? Ой! Извинит-те, – смутился мой друг и быстро-быстро попятился к выходу.

– Лакс, в чем дело? Какие козлы? Мы гадали на воде, – удивленно повторила я вопрос балаганщицы, еще не вполне отойдя от странного темного транса.

– Два натуральных козла, – в сердцах буркнул парень, отчаянно краснея и оправляя разорванный ворот праздничной рубахи, выбившейся из брюк. – Один – Гиз, потому что несет всякую чушь, а второй – я, потому что верю как последний дурень полной ерунде.

– Прости, магева. – Из-за спины Лакса показался козел номер один, имевший малость потрепанный и даже, вот диво, чуток виноватый вид. – Я ему твои слова предал, как просила, но остановить после мог, только убив или покалечив, уж больно эльф прыток. Мы сильно помешали гаданию?

– Не знаю, – честно ответила в некоторой оторопи. – Я что-то видела, но что именно, пока не поняла, в основном какая-то чернота и звуки. Показали бы мне что-нибудь еще, если бы процесс не прервался, не могу сказать. Матиасса, как ты думаешь?

Старая женщина задумчиво покрутила в зубах мундштук:

– Мы не разделили видений, магева. Каждый получил свою череду образов. Для меня была явлена дорога нашего племени: прошлое, настоящее, будущее – путь, уходящий далеко вперед. Никогда еще я не видела столь ясно и столь много. Пожалуй, следует сказать вам, мальчики, спасибо за вмешательство. Вряд ли мой дряхлый разум смог бы вместить больше. Но все равно любопытно, что же привело вас в мой шатер?

– Эгм, – откашлялся Лакс и заложил Гиза с потрохами.

Оказывается, наш драгоценный киллер-актер удосужился воспроизвести мою шуточку насчет пары чернооких красавцев-балаганщиков с зубами белее, чем у Дэлькора, с потрясающей достоверностью. Вот уж по ком плакал бы Станиславский! Конечно, вор тут же помчался выяснять, где это я и с кем уединилась, а какой-то добросердечный, изрядно поддатый гость праздника совершенно добровольно указал ему место.

Старая дама бросила сигарету на стол и расхохоталась, хлопнув себя по тощему бедру. Она смеялась до слез, заливисто, от всей души и так заразительно, что мужчины и я вместе с ними не выдержали и присоединились к веселью.

– Гляжу, магева, ты не только колдовать успеваешь! – отсмеявшись, хитро заметила Матиасса. – Двух таких красавчиков без магии в козлов превратила!

– Предлагаешь бросить ворожбу и заняться более прибыльным делом – животноводством? – окидывая парней придирчивым взглядом, задумчиво осведомилась я, чем вызвала новый приступ гомерического смеха.

– Нет, таким искусством многие женщины владеют, я и сама, бывало… – цокнула языком балаганщица, но, слава богу, в романтические воспоминания не ударилась и продолжила уже серьезно, даже с каким-то фанатичным блеском в глазах: – Твой же истинный талант – великое сокровище для всего нашего мира! Ты как луч солнца, освещающий верный путь другим и разгоняющий смутные тени!..

– Смотрите не перехвалите, – поморщилась я от сильного чувства неловкости и встала с подушек.

– Разве людская молва имеет для тебя значение, магева? – тихо промолвила старуха и сама же ответила, отрицательно качнув головой.

– Я слушаю, что говорят другие мне и обо мне, во всяком случае, обыкновенно слушаю, – попыталась возразить ей, – правда, поступаю всегда так, как считаю нужным.

– Вот об этом я и говорю, – снова гордо кивнула Матиасса.

– Но ведь точно так же делает куча народа! – удивилась я.

– Все дело в том, какие именно поступки ты совершаешь и считаешь правильными. Такой выбор, чувство правильного, готовность действовать и возможность к свершению – редкость, – торжественно заключила пожилая провидица и скрестила на груди руки, показывая, что спор закончен и, сколько бы я ни вякала, она останется при своем мнении.

– Вот об этом и говорил, служительница, – шепнул на ухо Гиз, и я вздрогнула, не успев учуять, как мужчина сумел подкрасться так близко.

– Ну тебя на фиг, – огрызнулась нервно. – Ладно, Матиасса, спасибо за помощь в гадании, но теперь тебе надо о многом подумать после видений, да и я хотела бы обмозговать свои комиксы.

– Спасибо, магева. – Старушка осталась при своем твердом убеждении в моей уникальности, но, по крайней мере, не стала настаивать на совместном анализе полученной информации – и то хлеб.

Мы вынырнули из ароматных клубов дыма на относительно свежий воздух. Я задышала полной грудью, очищая легкие от дурман-травы и озираясь по сторонам. Ни Кейра, ни Фаля поблизости не наблюдалось. Первый наверняка отыскал себе бабенку с пышными формами и отправился праздновать в уголке поукромнее, а второй небось не мог уняться, пока не проинспектировал все закоулки площади и не продегустировал каждое блюдо, во всяком случае, каждое сладкое блюдо. Что ж, я уважала их выбор, зато сама могла нынче слинять с мероприятия на законных, многозначительных магевских основаниях.

– А что ты видела в этот раз на воде, Оса? – нетерпеливо, хоть и с кажущейся беспечностью, спросил Лакс, принимая вопрос о гадании весьма близко к сердцу.

Печальный личный опыт толкования пророчеств и весьма полезная для его здоровья моя первая проба в тонком искусстве предсказания весьма способствовали такому настрою.

– Тьму! – наклонившись поближе к вору, зловеще провыла я, не в силах бороться с искушением. Уж слишком обстановка показалась подходящей: гул веселья, свет праздника за нашими спинами, а впереди сумеречные контуры затихшей ярмарки, темные очертания шатров, палаток, лотков, еще различимые, но уже таящие в себе темную загадку случайные голоса, шорохи, скрипы. Ну как тут было не рассказать страшной истории?

Лакс вздрогнул всем телом и с такой тревогой поглядел на меня, что я моментально устыдилась собственной проказы. Его психика, еще не успевшая оклематься после ряда душевных потрясений, похоже, мигом предоставила хозяину широкий выбор разнообразных катастроф – для впадения в панику.

– Черный цвет? Ночь? Зло?.. – взялся деловито перебирать Гиз, пока мы неторопливо брели к фургону с тюфяками и багажом.

– В первых двух эпизодах, скорее, отсутствие любого света, может, мне подземелья показывали, в последнем же – просто ночь, даже звезды видела и озеро с чернильно-темной водой, в которой в солнечный день, как в колодце, отражались светила. Может, то самое Проклятое озеро, о котором Лакс говорил? – перебрав в памяти подробности видений, всплывающие с неожиданной четкостью, выдала порцию информации. – Эй, вокруг твоего легендарного озера случайно не цветут такие багряные цветы с лепестками, похожими на перевернутые сердечки?

– Растут, – осипшим голосом согласился Лакс, и его по-эльфийски гладкая кожа приобрела странный бледно-серый цвет, будто мой парень из представителя Дивного народа мгновенно обратился в вампира.