душа мира удержит его живым. К тому же такой полет вызовет гнев северного ветра, ведь Торак пообещал ему, что больше никогда не будет летать.

Размышляя о том, как же лучше поступить, Торак выплыл к бухте за мысом. Волк, не дожидаясь, пока Торак вытащит лодку на берег, выпрыгнул на отмель и, разбрызгивая воду, помчался к ручью.

На скале над берегом сидела белая сова. Ее желтые глаза были обведены черным, и она, словно злой дух, не отрываясь смотрела на Торака.

Торак облизал пересохшие губы и крикнул стражу Дальнего Севера:

– Все хорошо! Я наполню бурдюк водой и уйду!

Сова расправила крылья, взлетела со скалы и без единого взмаха заскользила прочь по течению ветра.

Волк, принюхиваясь, бегал вверх-вниз вдоль ручья. Торак быстро увидел следы. Одни принадлежали мужчине, мужчина был молод, потому что носок погружался в землю глубже пятки. А рядом следы поменьше и, судя по тому, что они были не такими глубокими, их оставила женщина.

Это была Ренн. Некоторые люди ходят, расставляя ступни в стороны, как утки, некоторые наоборот – носками внутрь, словно вороны, Ренн ставила ступни прямо, подобно волкам.

Следы были свежими. Торак прошел по ним до болотистого клочка земли, где Ренн собирала морошку. Морошка – ее любимые ягоды. Они между собой шутили: мол, Ренн так их любит, что обдирает до последней и ни одной ему не оставляет. Вот и сейчас Торак нашел только одну потемневшую ягоду и запихнул ее в рот. Раскусил, и по языку разлилась медовая сладость.

Волк стоял мордой к ветру. Хвост у него был напряжен. Он что-то почуял, и не добычу. Посмотрел на Торака, потом снова по ветру в сторону мыса.

Волны разбивались о берег, а за мысом ветер уносил поднимавшиеся к небу клочки дыма.

Глава 9

Волк злился. Из-за сестры по стае он оставил свою подругу и волчат и пошел за Большим Бесхвостым через голые земли, где нет деревьев и где добыча видит его за много прыжков. Он сидел в этой жуткой плавающей шкуре и ничего не мог сделать, его тошнило, Большая Мокрая урчала, поднималась и опускалась, а в ее глубине выла гигантская рыба.

А теперь у подножия холма, куда он взобрался, сестра по стае спокойно сидела возле Яркого Зверя, Который Больно Кусается. Она выглядела и пахла по-другому, и была не одна. Рядом с ней сидел на корточках молодой бесхвостый – улыбающийся чужак со светлой шкурой.

Что это значит?

Волк побежал обратно, чтобы рассказать обо всем Большому Бесхвостому. Но в этом не было нужды. Большой Бесхвостый уже поднимался по склону холма, взгляд у него был тяжелый, а лицо стало неподвижным. Волк чуял, что брата по стае изнутри пожирают любовь, ревность, злость и боль.

Сестра по стае их заметила. И чужак бесхвостый тоже. Они медленно встали и смотрели, как к ним спускается Большой Бесхвостый.

Волк шел следом, но держался на расстоянии. Он чувствовал напряжение в воздухе, даже шерсть немного шевелилась. У бесхвостых, как у волков: два самца и одна самка может значить только одно – драку.

* * *

– Я оставлю вас наедине, – сказал парень Нарвал и, грустно улыбаясь, отошел назад.

– Спасибо, Наигинн, – поблагодарила Ренн, не отрывая взгляда от Торака.

Торак сорвал с лица щитки для глаз и холодно посмотрел на парня.

Тот перестал улыбаться, тряхнул головой и поднял руки, как бы говоря: я не хочу драться.

«Это мы еще посмотрим», – подумал Торак.

Песцы не предупредили его о том, что Наигинн – красавец, но они были правы: он совсем не похож на Нарвалов. Длинные светлые волосы, голубые глаза, правильные черты лица и золотистая юношеская бородка.

Торак возненавидел его с первого взгляда.

Он молча наблюдал за тем, как Нарвал бредет в сторону пустошей. Когда парень отошел достаточно далеко, Торак повернулся к Ренн.

Она стояла по другую сторону костра, поэтому Торак видел ее словно через мерцающий туман.

С того самого мгновения, как она ушла, он все время думал о том, что скажет ей, когда найдет. Но теперь…

Она даже не была похожа на Ренн. Короткие волосы, с тоненькими прядями, которые, словно черные змейки, сползали на шею. И глаза у нее тоже казались черными, хотя на самом деле были темно-коричневыми. Наверное, это оттого, что кожа стала белой из-за пепла, которым она замазала татуировки племени.

Пепел скрывал веснушки и родинку в уголке рта, которую так любил Торак. Это больше всего его разозлило. Хотелось встряхнуть Ренн, поцеловать ее и одновременно накричать. А она просто стояла, смотрела на него огромными глазами и не обходила костер.

Наконец к Тораку вернулся дар речи.

– Танугеак сказала, что ты покрасила волосы. Если и губы покрасишь в черный цвет, станешь точно как твоя мать.

Ренн поморщилась и тихо сказала:

– Я знаю, ты злишься на меня.

Торак фыркнул.

– Как ты меня нашел?

– Какая разница?

Волк стоял чуть в стороне и настороженно наблюдал.

Ренн спросила Торака, с ним ли Темная Шерсть с волчатами.

– Конечно нет, волчата еще слишком мелкие. Волку пришлось их оставить. Из-за тебя распалась стая. – Торак начал ходить взад-вперед, сжимая и разжимая кулаки. – Представляешь, каково ему было?

Ренн вскинула подбородок:

– Я сделала то, что должна была сделать.

– А представляешь, каково было мне?

– Торак…

– Спрашивать чужаков, не видели ли они тебя? Идти по твоему следу, как за добычей?

– Я не могла остаться. Я ушла, чтобы не причинить тебе вред. Разве Дарк тебе не сказал?

– Ты оставила меня, большего вреда ты не могла мне нанести.

– Нет могла. Я чуть не пустила стрелу тебе в голову! А что, если бы в следующий раз я тебя убила?

– Это была случайность!

– Таких случайностей было несколько, забыл? Поверь, Торак, я бы не ушла, если бы не была уверена, что…

– Поверить тебе? – сорвался на крик Торак. – Да как тебе верить после всего?

Волк прижал уши и смотрел то на Торака, то на Ренн.

– Если бы моя жизнь была в опасности? – спокойным голосом спросила Ренн. – Если бы единственным способом спасти меня было уйти, ты бы сделал это, не раздумывая. Я знаю, ты бы тоже ушел!

Она была права, но Торак не мог этого признать.

«Почему мы вообще ругаемся? – вдруг спросил он себя. – Я люблю ее, она любит меня, вот что главное».

А потом он увидел Наигинна на пустошах, и злость вернулась.

– Ну а он откуда взялся? –