позор. До бесчувствия не напивайся. Сделай так, что когда поедешь по дороге, никто бы твоего опьянения не заметил, и не напивайся так, чтобы нужно было отворачиваться от людей. Напивайся только дома. Если, к примеру, выпьешь один кубок вина и слуги твои совершат сто проступков, наказывать не вели, хотя бы они и заслужили наказания, потому что никто это не посчитает за наказание. Скажут: это он просто от вина буянит. Все, что захочешь, делай, не пив вина, тогда поймут, что это сознательно, а у пьяного все считают бессознательным. Говорят: „ал-джунун фунун“, существуют разные виды возбуждения от вина: и много в ладоши хлопать, и ногами топать, и смеяться и плакать, и петь, и есть сладости, и [слишком много] разговаривать, и молчать, и подлещиваться, и прислуживаться, — все это [разные виды] пьяного возбуждения или безумия.

Итак, всего, что я здесь перечислил, остерегайся и перед посторонними до бесчувствия не напивайся, а разве перед своими домашними и рабами. И если от музыкантов музыки потребуешь, не требуй только легких напевов, чтобы не обвиняли тебя в сладострастии и пьянстве. Хотя юношам легкая музыка нравится и требуют они ее и сами играют и приказывают играть.

Глава тринадцатая

О шутке, и нарде, и шахматах и необходимых для этого условиях

Знай, о сын, что говорят: шутка — вступление ко злу, т. е. шутка предшествует всякого рода бедам. Пока можешь, остерегайся неразумных шуток, а если уж шутишь — не делай этого в пьяном виде, ибо получится зло и беда. Стыдись также нехороших шуток и непристойных слов и в пьяном и в трезвом виде особенно за нардом и шахматами, потому что при этих двух занятиях люди бывают раздражительны и шутки плохо переносят.

И много играть в нард и шахматы не привыкай. Если играешь играй редко и играй не иначе, как на птицу или барана, или на угощение, или на какую-либо последнюю безделку. В долг не играй и на деньги не играй, ибо играть на деньги — невоспитанность и азартная игра.

Если умеешь хорошо играть, не играй с тем, кто известен как азартный игрок, а то и ты станешь известным как игрок. И если играешь, то играй с более известными и почтенными людьми, чем ты сам.

В нарде и шахматах есть правила приличия. Нужно, чтобы ты первым руками за шашки не хватался, пусть сначала соперник выберет, что хочет. А если играешь в нард, сначала дай кости сопернику и в шахматы первую руку дай ему.

А с тюрками, склочниками, слугами, женами и детьми и людьми тяжелого нрава в долг не играй, а то раздор будет. Из-за числа очков на костях с соперником не спорь и клятв не давай, что ты, мол, бросил столько-то очков, хотя бы уверения твои и были правильны, люди все равно решат, что это ложь.

Но источник всякого зла и склоки — шутка, и остерегайся шутить, хотя шутить — не порок и не грех, потому что даже пророк шутил.

Была старуха в доме у Аиши. Однажды она спросила у пророка: „О посланник божий, мое лицо — лицо райских жителей или адских?“ Т. е. „в рай я пойду или в ад?“ И говорят: посланник божий шутил, но говорил только правду. Пророк ответил старухе в виде шутки: „В том мире ни одной старухи в раю не будет“. Старуха опечалилась и заплакала. Посланник божий тогда улыбнулся и сказал: „Не плачь, ведь слова мои не противоречат [твоим желаниям]. Я сказал правду, что стариков в раю не будет, потому что в день воскресения все люди встанут из могил молодыми“. Старуха утешилась.

Шутить можно, но сквернословить не годится. Потому, если и скажешь скверное слово[136], то говори реже и когда необходимость будет. И что скажешь, говори своим сверстникам, если и ответят, беды не будет.

Но всякую остроту говори только соединенной с серьезным словом и остерегайся сквернословия. Хотя шуток без острословия не бывает, но нужно [знать] предел. Шутка унижает всякое достоинство[137]. Что бы ты ни сказал, поневоле то же и услышишь, от людей жди того же, что получают от тебя люди.

Но ни с кем не ссорься, ибо ссориться — не дело для мужей, это дело для жен и детей[138]. Потому, если случайно поссоришься, не говори все, что знаешь и что можешь сказать. Ссорься настолько, чтобы еще оставалось место для примирения, и не пустословь и не становись сразу бесстыдным. И из обычаев низких людей самый плохой обычай — пустословие и бесстыдство и лучший обычай — скромность, ибо скромность — милость божия, ей ведь никто не завидует.

И на каждом слове не говори: „эй муж!“, ибо всякий, кто говорит „эй муж“ без основания, мужа лишает его мужественности.

Но пить вино и шутить и играть в любовь — это все дела для юношей. Если ты будешь соблюдать меру в делах, прекраснейшим образом это можно делать, так чтобы люди не очень корили[139]. Раз уже сказано несколько слов о питье вина, и шутках, и нарде, и шахматах, поневоле придется сказать несколько слов и о любви, и объяснении ее, и условиях ее и вспомоществование от аллаха.

Глава четырнадцатая

О любовных делах и обычаях их[140]

Старайся, о сын, не влюбляться ни под старость, ни в юности. Но, если случится, сердцем к этому не привязывайся и не занимай сердце постоянно любовной игрой, ибо повиноваться страсти — не дело разумных. Любви, пока можешь, остерегайся, ибо влюбленность — дело, несущее беды, в особенности в старости и во время нищеты[141]. Ведь целый год блаженства свидания не стоит однодневного страдания разлуки, ведь влюбленность с начала до конца — страдания и муки сердца и бедствие, хотя это и сладостная боль. Если ты в разлуке, ты в страдании, а если ты с подругой, но возлюбленная твоя с норовом, из-за мук, [причиненных] ее кокетством и норовом, ты не заметишь и блаженства свидания. Если даже возлюбленная твоя будет подобна приближенному к богу ангелу, все же ты никогда не избавишься от попреков людских. Люди будут постоянно сплетничать про тебя и порицать твою возлюбленную, ибо таков уж обычай у людей.

Поэтому соблюдай себя и остерегайся влюбленности, ибо разумные люди могут остерегаться такого дела. Невозможно ведь, чтобы кто-нибудь влюбился в кого-либо с одного взгляда. Сначала глаз