Но все это оказалось дутой мечтой. Лопнувшей, как мыльный пузырь. Всю первую половину рабочего дня Паша сидел как на иголках. Он ожидал, что начальство вот-вот вызовет его к себе. Но секретарша шефа позвонила только после обеденного перерыва и попросила его зайти в приемную. Полный радужных ожиданий, Паша переступил порог кабинета Константина Борисовича. Однако вместо похвалы Паша услышал следующее:

— Ворсилов, ты знаешь первую заповедь нашего агентства? Первый пункт Устава?

Это была задумка шефа: написать Устав «Квадро» и раздать его всем сотрудникам. Устав должен был непременно находиться на рабочем месте. Под Рукой, чтобы в любой момент можно было заглянуть в него и почерпнуть оттуда бесценные заповеди шефа. Устав был напечатан на мелованной бумаге с золотым тиснением. На это денег было не жалко. Первые десять пунктов Устава директор «Квадро» обязал своих подчиненных выучить наизусть. И горе было тому, кто посмел бы нарушить царскую волю. Его могли уволить, понизить в должности, лишить премии.

— Первый пункт? — Паша наморщил лоб. — Ну, конечно! «Реклама должна удовлетворять интересы заказчика и способствовать дальнейшему процветанию его дела».

— Точно, Ворсилов, точно! Память тебя не подвела. Ну а ты… Что делаешь ты?

— В смысле? — не понял Паша.

Константин Борисович откинулся назад в черном кресле. И, задрав вверх голову, обвел взглядом стены кабинета. Паша невольно сделал то же самое. Шеф был невероятно тщеславен. Все стены кабинета были увешаны фотографиями, где директор «Квадро» был запечатлен с разного рода знаменитостями. Кого там только не было! И артисты, и политики, и чиновники мэрии, и бизнесмены. И на каждом снимке красовался Константин Борисович — с неизменной улыбкой прожженного дельца, только что впарившего своим клиентам второсортный товар по первосортной цене.

— В смысле, что ты режешь на корню будущую прибыль универмага «Малиновский»!

— Каким образом? — Паша внезапно почувствовал себя бандитом с большой дороги, обворовавшим всю кассу несчастного универмага.

Таким, Ворсилов, таким. Ты подрываешь главную стратегию бизнеса. — Паша даже вспотел. Он стоял перед Константином Борисовичем навытяжку, а тот даже не предложил ему сесть, что являлось показателем особой немилости. — А главная стратегия бизнеса состоит в непрерывном обороте капитала. А что предлагаешь ты? Прийти в универмаг всего один раз, накупить товара на целый год и больше туда не казать и носа!

— Это образная метафора, Константин Борисович! Поэтический оборот…

— Это не оборот, а элементарная халтура! Я недоволен тем, как ты выполнил порученное тебе задание.

— Мне переделывать?

— Нет. Я поручу это кому-нибудь другому. Ты у нас отдохнул. Повеселился в кварталах Стамбула. Теперь пора и за дело браться. Не все же в гаремах прохлаждаться. — И Константин Борисович рассмеялся, довольный своей остротой. Как и большинство руководителей, он считал, что обладает тонким чувством юмора. — Вот тебе новый материал. Новое задание. Фирма «Нежный аист» производит детские товары самого различного назначения. Им нужна хорошая реклама, — сделал шеф ударение на слове «хорошая», — для продвижения своего брэнда на рынке. Необходимые материалы тебе передаст Бартков. У тебя, Ворсилов, есть возможность исправить свой промах с рекламой «Малиновского». Все, разговор окончен. Иди работай.

Паша покинул кабинет шефа с чувством досады на себя. Вместо того чтобы красиво и достойно ответить начальнику, он стоял и мекал, как баран в загоне. Неудивительно, что ему поручают самые отстойные задания и вытирают об него ноги при каждом удобном случае. Он не может держать удар, вот в чем проблема.

Взяв у Барткова материалы, Паша вернулся на свое рабочее место. Развернул переданную ему папку. На него смотрели розовощекие младенцы, пускающие слюни и бессмысленно таращившие глаза, пеленальные столики, влаговпитывающие матрацы, ночные горшки с музыкальной подсветкой. Паше захотелось взять папку и швырнуть ее на пол или еще лучше: подкинуть ее в воздух, и пусть себе эти листы плавно опускаются на плечи и головы сотрудников. Что за материалы ему постоянно подсовывают! Неужели он так всю жизнь и прогорбатится в этой конторе на третьих ролях? Пашу охватила злость, которую надо было срочно на ком-то выместить. И жертвой его паршивого настроения пали ни в чем не повинные младенцы. Паша взял ручку и стал старательно подрисовывать младенцам усы, бороды, рожки, покрывать их головы буйной растительностью. Он вошел в азарт и рисовал, рисовал, ничего не видя и не слыша вокруг. Очнулся он от звенящей тишины. Паша мгновенно понял: тут что-то не так. Он повернул голову вправо и увидел рядом с собой Константина Борисовича, смотревшего на его художества. Пашу бросило в жар.

— Да… Ворсилов, — только и сказал шеф. — Это на вас так Стамбул повлиял, восточные наложницы или что-то другое? Например, неурядицы в личной жизни?

— Извините, — буркнул Паша. Ему было невыносимо стыдно.

— До конца рабочего дня, между прочим, пятнадцать минут. А вы используете служебное время явно не по назначению. Вы считаете, что я должен платить вам зарплату за красивые глаза?

Паше хотелось сказать, как маленькому, что он больше не будет, но шеф снисходительно бросил:

— На этот раз я вас прощаю. Но если такое повторится, считайте, что вы уволены. Вы поняли, Ворсилов?

— Да.

— Думаю, вы сделаете из нашего разговора определенные выводы.

Домой Паша пришел в крайне растрепанных чувствах. Вместо похвалы ему устроили выволочку — раз. Подсунули идиотское задание — рекламировать детские товары — два!

Вон Артем Лебедев занимается любимым делом. Оформляет сайты, посвященные «мистической» тематике. «Заказов хватает?» — поинтересовался однажды Паша. «Не так чтобы много, но есть. Главное — я делаю то, что мне нравится», — ответил Артем.

А он, Павел Ворсилов, занимается черт-те чем. А чем? «Чем мне тогда заниматься, — подумал Паша. — Чего бы я хотел? Никакой мечты у меня никогда не было. Всю жизнь я плыл по течению. Окончил школу. Поступил в коммерческий вуз на отделение рекламы. И ни разу я не задал себе вопрос: это действительно то, что я хочу? Это мне надо? Я всегда был примерным мальчиком и старался не огорчать мать и бабушку. А жить своей жизнью у меня не хватило смелости».

Паша отказался от ужина, несмотря на аппетитные запахи, плывшие из кухни. Пахло тушеным мясом и жареной картошкой. Матери дома еще не было. Паша включил ноутбук и полюбовался лицом Ларисы Марголиной. Он вдруг поймал себя на мысли, что это лицо стало для него спасательным кругом в водовороте мерзкой жизни, где правят бал Бартков и иже с ним. И вдруг Паша понял, что ему нужно делать. Найти Ларису! Для начала надо еще раз поговорить с Надин. Он набрал номер ее мобильника.

— Это я, Паша, — сказал он, когда она взяла трубку.

— Я это поняла.

— Ты занята?

— Да.

— Надолго?