Пока он говорил, вся команда выстроилась кругом, занимая места на семи вершинах начертанной звезды. Лишь Роб и Астер заняли места подле Стена, создавая с ним свой малый треугольник.

Никто не возразил Стену, во многом соглашаясь с ним, ведь было практически очевидно, что против них будет сильное создание, которое не взять простыми схемами и классическими подходами, однако с чего-то надо начинать. Стен был уверен, что справится, ведь уже делал подобное в прошлом, пусть и в менее важных боях.

Однако прежде нужно было совершить ритуал, крайне важный в будущей работе. Это был древний способ объединения сознаний, позволяющий экзорцистам общаться при помощи мыслей. Теперь все соединялось в сознании Стенета, а он сам, после ритуала резко открыв глаза, почувствовал, как выпускает на волю свою боль и своих демонов, ничего уже не замечая и шагая к часовне, словно та Тьма, которая сокрылась там, была источником его боли и тревог.

Стен превратился в страшного бойца, не способного заметить, как блестели черные глаза Ричарда, так внимательно следящие за ним.

Часовня была окружена вооруженными мечниками ордена.

− Вы пришли? Наконец-то! – воскликнул один из бойцов, видно лидер данного отряда. – Он очень силен, боюсь, еще немного, и он разрушит здешние стены.

Словно в подтверждение этих слов смех сменился рычанием, и что-то сотрясло ударом каменную стену часовни.

Молодые мечники с оружием наготове невольно отшатнулись. Стен знал этот страх и понимал весь ужас перед неизвестностью, но не стал об этом долго думать, а лишь коротко взглянул на свою команду, чтобы убедиться, что с ним идут профессионалы, которые не дрогнут. В их глазах он увидел то, что искал: и силу, и решимость, и бесстрашие. Они были готовы сражаться и если нужно – умирать.

− Эйд, Олли, Ричард и Роб, со мной к южному входу. Остальные, под командованием Рейнхарда, – к северному.

Это было последнее, что Стен сказал вслух своей команде, и поспешил к нужным дверям. Когда же они достигли цели, а на это потребовалось всего несколько минут, перед ними были простые двери часовни, наспех укрепленные металлическими брусами. Двери были готовы тут же отворить, но Стен задержал их жестом, подняв руку.

«Готовы?»

«Да», − ответил Рейнхард в его сознании.

«Тогда на счет три».

Показывая цифры пальцами на поднятой руке, Стен отсчитал три последние секунды и резко опустил руку, давая команду открывать. Все сработало, как часы. Распахнувшись, обе двери выпустили на волю затхлый аромат зловонного разложения. Так пахли лишь очень сильные посланники Тьмы. Но в этом отряде и не ждали другого, бесстрашно ступая в темную пустошь, окутавшую часовню будто живыми щупальцами.

Стену действительно казалось, что этот темный туман и его запах буквально обнимали его, словно принимая в свои объятья нового брата, как мать обнимала бы родное дитя. Такова иллюзия Тьмы. Она ласкает тебя, пригревает и утаскивает на самое дно, где ты опомнишься лишь тогда, когда будет слишком поздно спасаться. Тьма прогрызет тебя насквозь, и тогда ты почувствуешь всю ее боль и свою глупость. Экзорцистов этим нельзя было обмануть, и даже боль Стена не могла нарушить его убеждений и заставить поддаться сладкому дурману темного забытья.

Как только все десять бойцов оказались в часовне, двери вновь захлопнулись. Тусклый свет огней исчез. Осталась лишь тьма, в которой невозможно было даже дышать, а они продолжали думать и действовать.

Несколько тихих шагов по деревянному полу, и в полной тишине стал разноситься напевный голос Ричарда, который с самого начала не собирался действовать по схеме. От этого пения темный зарычал.

Словно отвечая на это самоуправство, вспыхнул свет, созданный другими заклинателями. Форму задавал старейший из них, Лоренс Мар, поэтому все увидели привычную спираль света, которая, поднимаясь от самого пола, ползла по стенам вверх, сохраняя бесконечное движение и освещая все равномерным голубоватым сиянием.

Тогда они и увидели одержимого. Это был один из ни в чем не повинных звонарей. Его серое одеяние, подобное сутане, было испачкано кровью, говорящей о том вреде, который руки этого человека уже нанесли, став рабами темных сил. Он был покрыт черными язвами и, казалось, сам уже умер.

При свете экзорцисты переглянулись.

«Попробуем спасти», − принял решение Стен, ибо по-другому не умел. Он искренне верил, что каждый служитель ордена, каждый посвященный должен быть готов умереть во имя мирных людей, особенно если речь идет о тех, кто годами помогал ордену.

Тут же на одержимого легли призрачные сияющие цепи, деликатно сжавшие его дух. А Ричард пел, словно насмехаясь. И эта насмешка, эти его дивные напевы выводили из себя то, что жило в этом человеке.

Вдруг Ричард стих, и, помолчав немного, заговорил громко и четко:

− Кхерекер экренрос, викра срадос.

«Выходи, иначе я запою песнь твоей боли», − прозвучало в голове Стенета, будто мальчишка переводил для растерянных экзорцистов, не знающих ни слова на языке Тьмы.

Эти слова никому не понравились, а Олли, тут же став строгим, приставил нож к горлу подопечного с темной душой. Однако Тьма внезапно покинула жертву и огромным туманным демоном вырвалась наружу. С диким криком пронеслось воплощение Тьмы над головами экзорцистов, собираясь ударить в стену, но благоразумно скользнуло вдоль спирали и помчавшись ввысь.

Классический план проваливался мгновенно. Захвата не вышло, да и теперь, глядя на этого черного змея, который формировался из тумана, все они понимали, что никакой классический захват не удастся.

«Лестницу», − скомандовал Стенет, а сам метнулся к телу одержимого, шипящему от цепей света. Быстро сбросив их, Стен передал его Астер.

«Найдите убежище и позаботьтесь о нем. Если что, я позову».

Девушка кивнула, отступая с раненым, но живым человеком.

Тем временем заклинатели завершили магическую «лестницу», которая лишь называлась так, а в действительности представляла собой пентаграммы, находящиеся на разном уровне в пространстве. Теперь можно было сражаться с летающим змеем, но неистовый враг, быстро сделав круг, атаковал своих противников первым. Один удар хвостоподобной единственной конечности пригвоздил большую часть команды к стене, буквально вбивая их в каменные плиты часовни. При этом старику Лоренсу не повезло. Он стоял слишком близко, и все происходило слишком быстро, поэтому верный ордену заклинатель пролетел до ближайшей колонны и, сломав ее своим хрупким телом, пал замертво.

Стен успел уйти выше, быстро прыгая на пентаграммы. Он все прекрасно видел, но понимал, что перед ним слишком могучее создание, чтобы тратить время на скорбь во время боя.

«Попробуйте его сковать», − велел Стенет живым заклинателям, бросаясь в бой.

Рейнхарду, который избежал удара тем же способом, он не сказал ничего: хватило лишь решительного взгляда, чтобы учитель и ученик дружно вонзили в темное создание свои мечи и, разрывая тот плотный дух, что заменял ему тело, тут же атаковали вновь.