Первым вмешался Ричард. Он не смог спастись от удара и, вылетев из коляски, прокатился по полу и ударился о стену. Он почти не чувствовал боли и лишь потерял время на то, чтобы сесть на новом месте так, чтобы видеть врага. После этого он тут же приступил к исполнению приказа, понимая, что другим нужно будет больше времени. Выбросив вперед руки, мальчик быстро и уверенно рисовал пальцами фигуры мощных оков, которые мгновенно появлялись и окутывали змея, стягивая его. Другие заклинатели присоединялись к работе юноши.

Обер Ко оказался мастеровитым чудом, успевшим закрыть себя щитом от молниеносной атаки, а теперь заставлял брыкающуюся Тьму покрываться пленкой света от его заклинаний, а строгий Олли создавал сложные защиту в виде столбов, напоминающих клетку.

Пока заклинатели колдовали, Леар Вейс и Эйден присоединились к мечникам. Цепи трещали от резких движений плененного змея. Он то и дело бил хвостом по защитным прутьям, сбрасывая с себя и мечников, и жалкую световую пыль, которая только злила его. Напрасно мечи царапали и рвали покров, который защищал этого страшного змея.

Все это пугало Стенета. Пользуясь опытом и знаниями, он мог организовать слаженность атак всей команды, однако он никогда не видел ничего подобного. Не стыдясь признать свою неосведомленность, Стен только убедился, что еще никто в команде не видел таких змеев, не сражался с ними и не знал, как себя вести. О чем-то подобном, но меньшего размера, было упоминание в древних книгах ордена, но никто не мог сказать, как их древние предшественники смогли победить, более того, он не был уверен, что победа была.

Постепенно команду охватывала неуверенность. Каждый из них понимал, что они удерживают Темного змея буквально своей волей, но это не может продолжаться вечно и неизбежно наступит тот миг, когда такая тактика истощит их. Нужно было что-то придумать, и как можно быстрее.

Лира сообщила, что спасти звонаря ей не удалось, и, конечно, тут же поспешила им на помощь. Роб вышел много раньше, он пытался передавать заклинателям энергию и помогал им держать свою волю, ведь именно она была источником их силы. Первой сломалась воля Олли, и Тьма поглотила его. Подобное могло случиться с любым экзорцистом, особенно с заклинателем, ведь он соединяет свой дух с бушующим чудовищем и подчиняет его себе, сковывает его и закаляет себя, но порою Тьма может взять верх над ним и, пробравшись в его сердце, высосать его силу и его жизнь, не оставив ему ничего. Так и случилось с Олли: он мгновенно посерел, иссох, словно мумия, и рухнул, а вместе с ним и созданные им световые прутья, мешающие змею.

Темный змей тут же встрепенулся, сбрасывая с себя остатки света. Наступало время его мести. Он метался по часовне, стараясь избавиться от цепей Ричарда, но упрямый малый старательно сжимал их всё крепче, бормоча что-то под нос. Более того, чтобы не потерять связь с созданной световой цепью, он соединил ее с собственным телом и тут же был вскинут змеем ввысь, ибо темное создание не могло терпеть жгучую боль и рвалось наружу, таща за собой слабое тело мальчика.

Змей сбросил Рейнхарда, заставляя его прокатиться по полу. Эйдена он ударом хвоста отправил в стену, и мужчина упал без сознания. Поспешивший к нему Роб утверждал, что жить мечник будет, однако сражаться точно не сможет.

«Лишь бы жил», − только и успел подумать Стен, однако в этот же миг змей схватил зубами Вейса, пробивая его тело насквозь острыми клыками и тут же выплевывая, словно некую мерзость.

Тогда-то и Стен рассвирепел и, буквально рыча, бросился в атаку. Его меч глубоко вошел в шкуру змея, но застрял там. Обезумевший от боли монстр сбросил нападающего, сломав клинок.

В этот миг из подвала поднялась Лира, и на нее была обрушена часть винтовой лестницы, пострадавшей от буйства раненного змея. Глупо и бессмысленно успела вскрикнуть единственная женщина в команде и тут же пала.

Роб, безмерно ее любивший, взвыл от боли.

Змей не успокаивался. Он вместе с цепью взмыл вверх и тут же рухнул, в очередной раз ударив Ричарда о пол, словно неживое тело. Умное создание Тьмы понимало, что не сможет так улететь и рванулось к выходу. Ломанувшись в дверь, оно вынесло ее вместе с частью стены и почти получило свободу, однако было отброшено мощным ударом внезапно возникшей преграды. Это было заклинание Обера Ко, который стоял теперь подле обломков лестницы, выбросив руку вперед. Он был оглушен, голова его была разбита, но в нем еще была воля, чтобы сражаться, и он отбросил змея, лишив его рвения на несколько мгновений.

Это был разгром. По-другому Стен не мог назвать случившееся. Они жестоко проигрывали. Обезоруженный, ослабленный и уже избитый мощным противником командир с трудом смог встать на ноги, оглядывая содрогающуюся часовню изнутри. Созданная спираль света постепенно разрушалась, рассыпаясь на огни и теряя свою силу. Она тоже устала.

Рядом лежал Эйд, бережно уложенный Робом на пол. Он стонал, жадно хватая воздух. Его сломанная правая рука была неестественно вывернута, но куда сильнее его мучала боль в спине, обратившая все его тело в единый ком беспомощного отчаянья. Подле Эйда расположилось тело Лоренса Мара. Казалось, он просто спал, опираясь на стену. Великий старик был мертв, и об этом жестоком факте напоминали капли крови на его губах и голова, упавшая на плечо. Шея опытного заклинателя была сломана. Вот только даже мертвым он выглядел мирно и спокойно, будто и не заметил собственной гибели. У ног старика тянулась кровавая полоса, которую оставил Ричард, прокатившись здесь по полу. И словно по иронии этот кровавый след бережно огибал иссохшую уродливую мумию в церковном одеянии, которая когда-то была Олли.

С остальной командой Стена разделял оглушенный змей, копошащийся в цепях, но Стен мог их видеть. Рейнхард, с трудом шевелясь и заметно хромая, оттаскивал от змея Ричарда, убедив юношу больше не злоупотреблять собственным мужеством и разорвать связь с цепью. Это было своевременно, ибо за несколько мгновений буйства змей столько раз протащил его по камням, что почти вся тонкая кожа темного экзорциста слезла, превратившись в кровавые лохмотья. Ричард не чувствовал боли и мог еще держать цепь силой своей решимости, однако он устал и на его лбу выступили капли холодного пота. Роб уже ничего не видел. Стоя совсем рядом, он прижимал к себе бездыханное окровавленное тело красавицы Лиры и рыдал, проклиная силы Тьмы и эту работу.

Завершал сцену трагедии далекий силуэт Обера Ко, который, прислонившись к стене, тяжело дышал, стараясь еще держаться на ногах. Он был цел, не считая удара камнем, который оглушил его при падении лестницы, но эта рана не была так опасна, как то количество энергии, которое было отдано, чтобы удержать врага в часовне. Он был бледен, истощен и просто выжат. Волосы на его лбу слиплись от пота и напряжения. Тьма пробиралась все ближе к его воле, и борьба с ней становилась все труднее. Чтобы не поддаться мощному чудовищу и не пасть, как Олли, он спешно отвернулся, прислонив висок к холодной стене. Так змея держали теперь лишь цепи Ричарда, и те справлялись лишь потому, что змей был еще оглушен.

Это Стен мог назвать лишь провалом. Хотя он прекрасно понимал, что как бы ни ужасно было все случившееся, он не был в этом виновен. Как командир он сделал все верно, и команда работала отлично, просто их противник внезапно оказался слишком силен. Таких надо брать несколькими командами.