Наверное, арабы теперь будут ненавидеть уральцев вообще и Александрова в частности. Плевать, куда важнее другое. Халифат останется в стороне, не рискнет вступить в войну. Угроза того, что эти падальщики объединятся с восточниками, казалась реальной еще до начала войны, а после тяжелых поражений начального этапа и вовсе стала угрожающей. Войска Халифата не бог весть какие герои, но всемером одного не боятся. Для охраны тыла и коммуникаций их устаревшие корабли вполне подойдут, высвобождая силы восточников, которые можно бросить на фронт. Словом, неприятная перспектива.

Сейчас Александров небрежным движением смахнул с доски одну из фигур. Не спортивно, зато эффективно. Арабы всегда были восприимчивы к наглядным и жестоким урокам. Будут ненавидеть, плевать в спину, точить ножи – но пока не почувствуют себя намного сильнее, в драку не полезут. Сильнее не станут, у них просто нет технологий, никто их не даст, а если даже случится чудо, освоить до конца войны точно не успеют. Урок же получился и жестокий, и наглядный. Когда всего несколько кораблей походя уничтожают самую боеспособную часть флота и, предварительно хорошенько отделав, внаглую грабят ваших покровителей, то поневоле задумаешься. О своем месте в мире, к примеру. А еще о том, так ли сильны хозяева, как всем рассказывают. А еще о том, стоит ли им служить. Свое пространство для восточников арабы, конечно, не закроют, те и сами плюх им накидают запросто, но от схватки постараются дистанцироваться.

И это радовало!

Дворец чернокожего диктатора впечатлял. Правда, в первую очередь, своими размерами и безвкусицей. Громадное здание приятного глазу нежно-розового цвета, похожее на особняки в колониальном стиле, которых на старушке Земле британцы когда-то наштамповали предостаточно. Тщательная – и от того выглядящая невероятно фальшиво стилизация под старину. Хотя бы потому, что в доиндустриальную эпоху строить что-то похожее по габаритам попросту не умели. Или потому, что фактуру пластибетона, как ее ни облагораживай, все равно с настоящим камнем не перепутаешь.

Сейчас, правда, в фальши проглядывали и нотки настоящей жизни. К примеру, закопченное до истинной, непроницаемой черноты восточное крыло. Или впечатляющих размеров дыра на месте центрального входа, где почтил обитателей своим присутствием штурмовой танк. Ну и прочие мелочи вроде зияющих осколками стекла выбитых окон и испятнанных пулями стен. В общем, классическая картина успешного штурма, дополненная сваленными в кучу трупами и замершими в ожидании своей участи испуганными пленными с руками на затылках.

Вот так оно и бывает. И диктатора уже вроде давно нет, и погиб он далеко отсюда, а его дворец все равно остался последней линией обороны. И защищали его храбро и умело. Во всяком случае, даже когда на планете и в космосе были подавлены все очаги сопротивления, здесь шел бой. Жаркий бой, отчаянный, насмерть. И защитников можно было ненавидеть, но поневоле стоило уважать.

Ирина чуть неловко вылезла из тяжелого десантного бота. Хорошо вооруженная, быстроходная и отлично бронированная машина пришлась как нельзя кстати – в местных лесах все еще прятались, периодически бестолково стреляя по всему, что движется, свежеиспеченные партизаны. К счастью, немногочисленные – во-первых, все произошло настолько быстро, что никто не успел толком организовать процесс, а во-вторых, принимали в нем участие только соплеменники покойного Бамбуту. Эти слишком многое потеряли со смертью диктатора и вполне резонно опасались, что ранее притесняемые ими соседи припомнят прошлые обиды.

Однако много ли партизан, мало ли, а шмальнуть из ПЗРК могли запросто. И десантные боты, которым имеющиеся у нигерийцев давно устаревшие игрушки были не страшны, оказались на своем месте. Возили людей, грузы, а если случалась накладка, то причину ее выжигали капитально, вместе с участком леса. Довольно быстро местные обезьяны смекнули, что связываться с ними себе дороже, но если не трогать – то и десантникам на тебя наплевать. Так что уже к концу первой декады стрельба практически прекратилась. Словом, все как всегда – пришел белый человек и навел порядок.

Позади Ирины образовалось некоторое замешательство. Если на право капитан-лейтенанта Николаевой идти первой никто не покушался, то следом за ней полезла вся группа поддержки. И, закономерно, столкнулась в проходе. Еще хорошо, что парни оказались джентльменами и пропустили вперед дам. Ирина даже усмехнулась про себя, настолько забавной ей казалась реакция местных на подобное воспитание. У них впереди мужчина, самец, а на Урале принято уважать женщину, и вперед нее идти, оттирая широкими плечами, разве что на амбразуру. Вот такая разница культур. Впрочем, по большому счету сейчас это было неважно.

Следом за Ириной вылезла, изящно оттерев локтем великосветскую комиссаршу, Евгения. Выпрыгнула – и тут же чертыхнулась, потирая ушибленное колено. Была у нее такая проблема. При отличной вроде бы координации движений некоторая замедленность и привычка цепляться за всевозможные углы. Довольно странно то выглядело. Хотя этим странности не ограничивались. Вон, на корабле Женька вела себя так, словно там нет ничего интересного, и ориентировалась мгновенно. В отличие, кстати, от всех остальных, вначале разглядывавших изнутри громаду линкора, разинув рот. Совершенно непонятно… И вообще, хотя Женя вроде бы разбитная девчонка и душа компании, но толком про нее Ирина ничего не знала. И ладно бы она, но и парни, работавшие с ней в одном отделе, даже сидевшие в одном кабинете, тоже. А с другой стороны, какая разница, что у кого за душой? Главное, чтобы делу не мешало.

Мудива встретил их у входа во дворец. От одежды свежеиспеченного диктатора воняло дымом, левая рука была на перевязи и, судя по всему, болела – когда их ручной негр считал, что его не видят, то при любом резком движении неловко кривился. Однако же молодец, не трус. Сам, во главе своих людей, возглавил атаку, пользуясь теми же доспехами, что и они. А ведь предлагали ему броню уральского производства, но – отказался, и это тоже внушало уважение.

– Рад вас видеть, миледи.

– Нашел миледи, – с беззлобной усмешкой отозвалась Ирина.

Мудива не ответил, лишь окинул ее странным, оценивающим взглядом, затем так же внимательно посмотрел на Евгению и подоспевшую, наконец, Татьяну. Ребята, чуть подзадержавшиеся, не вызвали у него какого-либо интереса, а вот их троица… Похоже, для Мудивы то, что женщина может командовать мужчинами, все еще оставалось чем-то за гранью понимания.

– Завтра улетаете?

– Да, Татьяна Ивановна и Евгения Леонидовна остаются координировать работу вместо меня. Они профессиональные управленцы, им и карты в руки.

О том, что Евгения, случись нужда, может и запытать кого-нибудь до смерти, Ирина, естественно, не сказала. Незачем. Случись что, сами на себе ощутят. Да и вообще, Евгения оставалась в качестве личного представителя маршала Устинова при контрразведке, и это тоже кому ни попадя сообщать не стоило.

– Понятно… – судя по голосу, Мудива был не в восторге. Та стычка при штурме планеты не прошла бесследно, и между этими двоими всегда висело напряжение. Впрочем, не страшно. Пусть не любит, лишь бы боялся и слушался. – Тогда прошу, осмотрим хоть напоследок, что нам досталось.