Однако, как и следовало ожидать, период всеобщего лобзания и братской любви каждого к любому достаточно быстро закончился. Толпа собравшихся начала распадаться на группы и группочки по интересам, хотя, судя по доносившимся до адмирала обрывкам разговоров, они практически все свелись к обсуждению присутствующего здесь прекрасного (и не очень) пола. Александров даже охнуть не успел, как остался один. К счастью, ненадолго.

– Скучаешь? – Вассерман чувствовал себя на этом сборище людей разной степени важности как рыба в воде. К тому же он был весел и слегка пьян – праздновал заодно и свое новое назначение, которое утвердили без звука. Точнее, звук-то был, и даже возмущение присутствовало, и вообще, на место командира перспективного корабля у местных деятелей имелось немало претендентов, по их мнению, более достойных, чем сомнительного происхождения артиллерист. Пришлось их малость попугать, но как раз об этом Вассерману знать не стоило – спать будет спокойнее. – А зря. Тут иногда такие цыпочки попадаются!

– Слав, ты неисправим, – рассмеялся адмирал.

– Мужские слабости – это мужские достоинства. И исправлять их не надо, только улучшать. Я, кстати, не шучу, пора уж тебе и забыть о… неудачном опыте. Да и вообще, тебя же никто не заставляет доводить вопрос до чего-то официального, а снять на ночь аристократочку местного разлива здесь и сейчас, поверь моему опыту, можно запросто.

– Даже и не сомневаюсь. Вон, идет одна.

Изящная девушка в темно-синем шелковом платье как раз направлялась мимо них к столу с закусками. Увы, видна была лишь спина. Красивой, надо сказать, формы и с очень чистой кожей, благо покрой платья давал возможность разглядеть ее, так сказать, без купюр где-то на две трети. Ну и ноги тоже хороши – разрез на бедре открывал ровно столько, чтобы позволить оценить, но не давать намека на что-то лишнее. Темные волосы чуть ниже плеч хоть и не были слишком длинными, но, благодаря густоте, производили впечатление настоящей гривы. Оставалось надеяться, что и лицо, которое они проворонили, соответствует всему остальному.

– Красивая девушка, – пробормотал Вассерман, провожая взглядом изящно покачивающиеся, хотя и чуть узковатые бедра.

– Угу, интересно сложились атомы. Ну что, попробуешь?

– А чего тут пробовать? Берешь – и делаешь. Вот смотри…

Будто услышав их разговор, девушка обернулась, и Вассерман подавился окончанием фразы. Александров же никакого, даже легкого шока не испытал – все же вначале он понял, что откуда-то он эту даму знает. А вот на то, чтобы порыться в памяти и понять, кто есть кто, потребовалось некоторое время. Как следствие, процесс осознания получился несколько затянутым во времени, и потрясением для адмирала результат не стал. Хотя что есть, то есть, удивил сильно.

Стыдно, откровенно говоря, не узнать свою собственную протеже. Ну, или ту, кого все считают твоей протеже, поскольку сам Александров к этому относился скептически. Дал девочке шанс, но и только. Тем не менее, общественное мнение не переубедишь. Да и черт с ним…

Как бы то ни было, такая невнимательность чести ему не делала. Особенно если учесть, что не далее как вчера он сам, лично, делал ей небольшой благожелательный втык. Не ей одной, конечно, а всем старшим офицерам эскадры, участвовавшим в рейде к Великой Нигерии. Спокойно и самую малость занудно разбирал ошибки каждого, с удовольствием наблюдая, как они краснеют под его взглядом. Но – все для их же пользы, если вдуматься. А то зарвутся, потеряют берега – и вляпаются. Молодежь иногда надо спускать с небес на землю, чтобы не наломали дров и сами до кучи не свернули шею.

Тогда с опознаванием кто есть кто проблем не возникло, сейчас же – и это весьма удивило Александрова – оставалось лишь руками развести. Из несуразного синего чулка, а после из офицерской формы, ладной, но безликой, как бабочка из куколки вынырнуло нечто. Конечно, Николаеву сложно было назвать ослепительной красавицей, но получившийся результат можно было уверенно назвать хорошим. Вот что делают с женщиной уверенность в себе, чувство вкуса, соответствующая моменту одежда, ну и самая малость умело наложенной косметики, конечно. Словом, хороша, и кому-то очень повезет… или, учитывая ее характер, мозги и задатки лидера, не повезет связать с ней жизнь.

– Здравствуйте, Владимир Семенович. Здравствуйте, Ярослав Федорович…

Вассермана она видела раз или два, не более, но, тем не менее, имя-отчество запомнила. Цепкая память, хорошее зрение. Впрочем, кто бы сомневался. А вот откуда она здесь взялась? Хотя, впрочем, ничего удивительного. Как-никак, именно она командовала тем рейдом. Соответственно, фигура известная, публичная, на экранах примелькавшаяся – не могли не пригласить.

Пока голова неспешно прокручивала эти мысли, тело действовало само, на автопилоте, практически без участия сознания. Вежливо кивнуть – не на службе, а дама и вовсе в гражданском, так что уставные формальности можно отставить в сторону – и выдать приличествующий ее виду комплимент. Получилось суховато, все же адмирал никогда не был мастером изящной словесности, да и язык сам собой пытался свернуть на какую-нибудь пошловатую фразу, однако удержался в рамках приличий. А вот Вассерман…

Оправившись от удивления, профессор развил невероятно бурную деятельность. Александрову оставалось лишь кивать головой, с мысленной усмешкой наблюдая за тем, как друг разливается соловьем. И это, вполне закономерно, принесло свои плоды. Не прошло и десяти минут, как эти двое уже активно расхаживали вдоль столов и фуршетились шампанским, оставив отца-командира в гордом одиночестве. Ну что же, кто б сомневался. И, перехватив бокал с подноса пробегающего мимо официанта, Александров вернулся к прежнему расслабленному состоянию. И вновь ненадолго – так, секунд на тридцать.

– Ну что, адмирал, даму у тебя, я гляжу, увели? – Устинов, незаметно подошедший сзади, совсем по-простонародному хлопнул Александрова по плечу. С чувством так хлопнул, адмирал еле удержался от того, чтобы расплескать вино из бокала. Однако же удержался и, довольный своей выдержкой, неспешно обернулся:

– Василий Викторыч, ты бы отучился подкрадываться. Ладно я, давно тебя знаю, а представь, кто-то незнакомый? Он ведь и выстрелить от неожиданности может. Ты ж сам в десанте служил, знаешь – у некоторых деятелей рефлексы быстрее мозга.

– Угу. А некоторым и мозги заменяют. Как у твоего носатого приятеля. Увести женщину у друга, командира и покровителя – это надо ж додуматься.

Вспомнив, как Устинов сопротивлялся назначению Вассермана командиром «Петра Великого», адмирал поморщился:

– Знаешь, Василий Викторович, я твое предубеждение не понимаю. Это во-первых. И никакой моей женщины тут не было. Это во-вторых.

– Его убеждения просты, – Александров вновь сумел не подпрыгнуть, хотя, признаться, очень хотелось. Сегодня, похоже, все решили подходить тихонечко и сзади. Чему, впрочем, способствовали негромкая, но достаточно хорошо скрывающая шаги музыка и избыток людей в помещении. – Его в свое время евреи подставили здорово, и это было одной из причин, по которой наш героический маршал ушел в отставку. Он вам не рассказывал?