— Этим занимается целая толпа пожилых леди. Нельзя ли узнать более точные приметы?

— Ну хорошо… — Марджи прищурилась. — Она стоит сейчас к нам спиной. У нее короткие пепельные волосы. Костюм из черного шелка. Неплохая фигура для женщины ее возраста. Хотя, может быть, погоду делают ее корсет и прочие аксессуары нательного белья… А вот теперь она поворачивается в нашу сторону. На шее жемчужное ожерелье…

Марджи замолчала, заметив выражение лица детектива Райлэнда. Тот вздохнул и медленно произнес:

— Если я не ошибся, ты только что очень детально описала мать Робины Тернер…

И он направился в сторону «бабушки». Марджи, не отставая от него, спросила на ходу:

— Ты полагаешь, будет правильно встретиться с ней вот так, лицом к лицу?

— Может быть, и нет, поскольку ты повисла на моей руке, как ведро на коромысле, и вперила в эту матрону испуганный взгляд, словно она больна тифом. — Ник многозначительно посмотрел на нее и с улыбкой пояснил: — Я не против того, чтобы чувствовать рядом тепло твоего тела, но считаю, что мы могли бы приблизиться к этой даме с более непринужденным видом. Кстати, — его улыбка стала шире, — ты выглядишь сегодня очень даже неплохо.

— Неплохо? — Это в облегающем черном платье с вырезом от бедра? С декольте, открывающим нежную шею и часть соблазнительной груди? С мелькающей в разрезе идеально стройной ножкой в шелковом чулке? С волной блестящих черных волос, падающих на обнаженные плечи? Нет… Неплохо — это был вовсе не тот комплимент, который хотела бы услышать Марджи. Она предпочла бы услышать, что она «сексуальная, ошеломляющая…». Слегка обидевшись на бестактного детектива, Марджи холодно произнесла:

— Что ты имеешь в виду?

— Понятно. Напрашиваешься на более конкретный комплимент?

— Нет. То есть… да.

— Марджи, дорогая моя, не волнуйся. Ты выглядишь просто потрясающе. Ты так красива и сексуальна, что просто ошеломляешь. Теперь ты довольна?

— Вполне.

Ник на секунду прикоснулся головой к ее лбу и сказал:

— Хорошо. Но теперь я должен поговорить с этой леди о дамском белье. Пойдем со мной.

Марджи заметила, как их «бабушка» послала воздушный поцелуй одному из участников благотворительного симпозиума — мужчине с тонкими серыми усами. Марджи тут же узнала его: это был ее арендодатель Чарльз Бивербрук. Но тут мамаша Робины подключилась к разговору с другим участником встречи, знакомым Нику, и детектив Райлэнд не замедлил воспользоваться моментом и тотчас присоединился к беседе.

— Рад видеть вас, мистер Ромни. — Ник протянул руку пожилому джентльмену. — Не знаю, знакомы ли вы с моей подругой Марджи Мерано. Марджи, познакомься, пожалуйста, с Робертом Ромни.

— Очень приятно, — доброжелательно улыбнулся мистер Ромни. — Тем более что мы уже встречались раньше. Марджи очень внимательно выслушивала мои лекции. И мы только что говорили с Джорджин о том, какая она необыкновенная женщина. Не правда ли, Джорджин?

Мать Робины взглянула на Марджи с полным равнодушием и презрительно хмыкнула. Но Ник бросил на пожилую женщину такой очаровывающий взгляд, что даже тонны грима не смогли скрыть краску, которая проступила на ее щеках.

— Не думаю, что мы встречались с вами раньше, — учтивым тоном заметил он и представился: — Ник Райлэнд.

— Джорджин Тернер. — «Бабушка» протянула ему тонкую, холодную руку, напомнившую агенту сыскной полиции лапку паука.

— Джорджин, Ник тренирует нашу школьную баскетбольную команду «Дикси», — торжественно заявил Ромни, являвшийся председателем организационного комитета школы.

— Ты еще и тренер? — удивилась Марджи.

— Меня пока терпят в юношеских командах, — заскромничал полицейский.

— В свое время он играл в составе университетского «Дровосека», — похвалил его Ромни.

— Значит, завтра вы пройдете перед нами в составе торжественного парада? — Джорджии уважительно взглянула на Ника.

— Парада? — Марджи с удивлением посмотрела на него.

— Джорджин имеет в виду парад бывших студентов Оксфордского университета, — как бы мимоходом пояснил Ник.

— Ты окончил Оксфорд? — удивилась она.

— Было в моей жизни и такое.

— Но ты никогда не упоминал об этом!

— На допросах я не всегда даю подробные показания, — шепнул он ей на ухо и, повернувшись к остальным собеседникам, вслух добавил: — Не думал, что альма-матер может иметь в нашей быстротекущей жизни такое уж значение.

— Полагаю, образование в какой-то степени служит барометром положения человека в обществе, — задумчиво произнес мистер Ромни и бросил вопросительный взгляд на Джорджин. — Ты не согласна со мной, дорогая?

— Вполне согласна, — решительно ответила «бабушка».

— Думаю, разговор уходит в другую степь, — тихо сказал Ник Марджи.

— Джорджин, а ты знаешь о том, что Марджи владеет магазином? — спросил Ромни свою спутницу.

— Неужели? — Женщина взглянула на собеседника и громко, так, чтобы услышали все окружающие, сказала: — Может быть, ты имеешь в виду тот магазин, в котором так бесстыдно выставляется нижнее белье? Его витрина просто безобразна!

— О да, — сказала Марджи. — Особенно со вчерашнего дня.

— Я слышал, что недавно в вашем магазине была разбита витрина? — сочувственно спросил мистер Ромни.

— И не удивительно. — Джорджин круто повернулась, — Такие витрины вызывают незамедлительную реакцию у порядочной публики.

— Порядочная публика обычно не разбивает витрин, даже если они ей не нравятся. — Марджи холодно посмотрела на Джорджин.

— Совершенно верно, — засмеялся Роберт. Повернувшись к Джорджин, он добавил: — Ты, наверное, знаешь, что мистер Райлэнд работает в полиции? А что тебе известно о разбитой витрине, дорогая?

— Я… я ничего не знаю об этом. — Неожиданно Джорджин стала выглядеть на все свои семьдесят два года.

— Витрину разбили, чтобы похитить оттуда предмет одежды, который вам так сильно не понравился, — спокойным тоном заметила Марджи. — Странное совпадение.

— Вот как? — приглушенным голосом воскликнула «бабушка».

— Именно так, — жестко ответила владелица «Кружев».

— Я поговорю с ней тет-а-тет в следующий раз, — шепнул Ник на ухо Марджи, когда они уселись за стол.

Раскрыв программу званого ужина, Марджи спросила:

— А что это за Трест-невидимка, которому собираются дать премию? Я никогда не слышала о нем.

— Один местный фонд, ничего особенного, — ответил Ник, небрежно расстилая салфетку у себя на коленях. — Они все держат в секрете. Возможно, этим фондом заправляет какой-то чудак-отшельник.