Ну что, Мали… я вернулся!

В аэропорту нас встречала целая делегация во главе с Мансом Младшим. Помимо него недалеко от трапа находились десятки журналистов, охранников, а так же целая толпа какой-то массовки, в руках которой были цветы и плакаты. Я воспользовался увеличением зрения, чтобы разглядеть, что именно там написано, и удивленно присвистнул.

«Абсолют наш будущий генерал!!!»

«Воронов символ Малийской нации!!!»

«Ярослав, мы верим в тебя!!!»

Шесть лет прошло, а я до сих пор не могу привыкнуть к тому факту, что русский язык считается международным. Чуть ли не половина Африки весьма сносно на нем изъяснялась. То же самое касалось и некоторых других стран, в которых английский не успел захватить пальму первенства. А так, Европа была по большей части англоговорящей (с точки зрения второго языка), а вот Азиатский регион поделился поровну между носителями китайского и хинди.

Я неуверенно помахал рукой и улыбнулся.

— Хорошо, хоть «я хочу от тебя детей» никто не написал. Снова.

— Теперь от тебя ждут потомства куда более влиятельные гражданки, куда там обычным девушкам, — хохотнул Испанец, нацепляя солнечные очки. — Эх, а ведь когда-то и меня так встречали. Ушло время стариков. Уш-ло.

— Зато появилось больше времени на женщин и вино.

— Согласен. Во всем есть свои плюсы.

Густаво спустился вниз, поклонился кронпринцу, после чего сразу же проследовал в сторону припаркованных на взлетной площадке машин. А вот дальше случилось то, чего я совсем не ожидал: до этого момента спокойный Егерь резко сбежал вниз и, все-таки не забыв правила приличия и поприветствовав Манса, ринулся в сторону ожидавшей нас толпы. Только сейчас я заметил, что среди этих людей стояли Ханако и Минами.

Спустя мгновение тетя оказалась в объятиях Петра Петровича, после чего расплакалась. Сестра же была шокирована не меньше и тоже вовсю обнимала своих самых близких людей.

— Кажется, сюрприз удался, — довольно произнес я, направившись вниз по трапу.

Ступив на землю, собирался поклониться, но вместо этого Манс сделал шаг навстречу и протянул мне руку.

— Совсем скоро мы станем родственниками, Ярослав. Потому с этого момента кланяться будешь исключительно действующему Императору.

— Не знал о таком пункте в правилах этикета, — ответил я, пожимая ему руку. — В честь какого праздника такая встреча?

— Смеешься? Ты национальный герой и суперзвезда в одном флаконе. К тому же, будущий муж малийской принцессы, пусть она и не имеет прав на трон. Привыкай, теперь подобные встречи станут для тебя обыденностью.

— Мне больше по душе, чтобы все проходило тихо.

— Это можно, но в другой раз. А сейчас пойдем, пообщаемся с прессой, у них к тебе очень много вопросов. Только лишнего не болтни, ты все-таки практически член Императорской семьи…

Судя по всему, малийцы очень тщательно подбирали журналистов, допущенных для короткого интервью со мной. Все они представляли местные издания и входили в императорский пул.

— Ярослав, вся страна ожидает вашей свадьбы с принцессой Юлали, — произнесла девушка с шикарными кудрявыми волосами. — Можете ли вы побольше рассказать об этом событии, а так же о ваших чувствах?

Понятно, что говорить о «браке по расчету» не следовало. Народ любил красивые сказки.

— Да что тут говорить… мы с Юли влюблены друг в друга и с нетерпением ждем предстоящей даты. Так же хочу сказать, что этот союз может сильно сблизить русский и малийский народы.

— А как же Екатерина Шуйская? Ее вы тоже объявили своей женщиной.

— Это так, — ничуть не смутившись, ответил я. — Детали будущего бракосочетания уже согласованы и будут объявлены после победы в войне.

Тут я лукавил. Изначально мы с Мансом договорились лишь о том, что это «объявление о помолвке» будет в силе только до окончания боевых действий. После этого мы с Катей должны будем объявить о расставании. Хотя, сейчас я уже ничему не удивлюсь…

Журналистка понимающе кивнула и не стала продолжать терроризировать меня вопросами. Думаю, их изначально предупредили, что за каждый провокационный вопрос может прилететь по ушам. Ну и хорошо… мне же легче.

— Господин Воронов, каждый малиец наблюдал за демонстрацией ваших удивительных способностей, — начал говорить другой журналист. Скажите, вам удалось открыть новые возможности за прошедшее время?

Я рассмеялся и, посмотрев имя на бейджике, ответил:

— Жак, имейте совесть. С каждым днем я становлюсь сильнее, но не стоит демонстрировать мои новые возможности на публику. Пусть они станут сюрпризом для наших врагов!

— Скажите, где вы собираетесь осесть после завершения международных конфликтов?

— Мне сложно ответить на этот вопрос, так как у меня два дома. Спасибо, остальные вопросы потом!

Журналисты хотели продолжения, но были быстро оттеснены охраной. В то же время мы с Мансом проследовали к одной из машин и сели внутрь.

— Не думал, что ты начнешь рассказывать про ваши с Юлали чувства.

— Это всего лишь игра на публику.

— Ярослав, наши подданные прекрасно понимают, почему заключается этот брак. Поэтому никто не сказал бы ни слова возмущения, даже если бы прошло заявление, что тебя, фактически, принуждают. Но спасибо, что создаешь красивую историю. Это полезно для вашей с Юлали репутации.

Получается, малийцы довольны самим фактом заполучения Абсолюта. И им не важно, какими именно дипломатическими уловками Императору удалось меня уболтать. Ну ладно, буду иметь ввиду. Для меня это все равно ничего не меняет.

— Мы сейчас сразу на встречу с Эйлин? — решил поинтересоваться я. — Хотелось бы потом с родственниками время провести, а то вы даже поздороваться с ними не дали нормально.

— Полагаю, как минимум твоей тете сейчас будет немного не до тебя. Думаешь, я не получал ежегодные послания с просьбой найти хоть какую-то информацию про Петра Петровича Егерева? Потому эти девушки и оказались сегодня на взлетной площадке.

— Эх, а я думал, что меня встречали…

— У тебя есть дела поважнее. И да, сейчас мы едем на встречу с Трухильо.

— Только мы вдвоем?

— Эйлин не захотела говорить в присутствии наследников Российского престола. А отец не будет вести переговоры с человеком ниже себя уровнем.

В этот момент телефон кронпринца запиликал, и он отвлекся на разговор. Я же перенес свое внимание на происходящее на улице. А там было что посмотреть: высокие небоскребы с прозрачными стенами высотой в сотни метров поднимались в небо, отражая лучи солнца. Они выглядели как хрустальные башни и создавали впечатление легкости и воздушности. Футуристические мосты и транспортные магистрали пронизывали город, соединяя его разные части. Элегантные и скоростные транспортные средства беззвучно летали по улицам.

Вокруг города тянулись живописные парки и зеленые зоны, создавая гармоничное сочетание природы и технологии. Всюду были видны современные художественные инсталляции, украшающие общественные места и делая город более красочным. На плакатах и билбордах, которые я замечал, были нанесены мои изображения, а так же надписи в мою честь. Население города было явно гордо моими достижениями и сильно поддерживало меня.

— Как бы все не дошло до создания целого культа… — полушепотом произнес я.

Но это уже мало от меня зависело.

Спустя двадцать минут мы подъехали к невысокому служебному зданию, рядом с которым было припарковано несколько машин. У одной из них стояла Эйлин. Прошедшие годы явно пошли ей на пользу — девушка заметно похорошела. Длинные рыжие волосы, зеленые глаза, острые черты лица. Только вот взгляд оставался таким же холодным и непроницательным.

— Господа, вы опоздали.

— Вижу, ты все такая же душка… — я прошел мимо нее и зашел в здание.

Манс даже не поздоровался с Трухильо, всем видом демонстрируя неприязнь. Не знаю, что между ними произошло, но эти двое явно недолюбливали друг друга. Кронпинц отдал несколько команд сотрудникам службы безопасности, после чего отправился вслед за нами.

Мы поднялись на второй этаж и прошли в небольшую комнату. Девушка, которая вела нас по коридорам, сообщила, что с этого момента в здании включены