– Что-то новое… – Венедикт посмотрел на меня с подозрением. – Никогда не приходилось…

– Кроме тебя, мне не к кому обратиться. Выручи, будь добр. За мной не заржавеет.

– Я вижу, что ты серьезно влип, – сказал после минутного раздумья Венедикт. – Верно?

– Куда уж серьезней…

– Похоже, ты попал на бабки. Неужто эта подруга слиняла с твоим кошельком? – высказал он предположение, которое было близко к истине.

– Почти так, но значительно хуже. Расскажу… как-нибудь потом. Занимательная и поучительная история… для самоуверенных лохов.

– Понял… А завтра нельзя? Сегодня, сам видишь, у меня шалман.

– Нельзя. Завтра будет поздно. Меня поджимает время.

– Хочешь сказать, что тебя могут запереть в будку?..

– Или закопать на два метра ниже уровня пола, – продолжил я мысль Венедикта.

– Даже так… – Он стал совсем серьезным. – Тогда я готов. Пойдем в каптерку, чтобы нам не мешали.

Мы уединились в небольшой комнатке, служившей Венедикту складом материалов и инструментов и кабинетом одновременно. Там были новенькие металлические стеллажи, стол с компьютером, сканером и цветным лазерным принтером, резная деревянная скамейка и два венских стула. На одной из стен висел не законченный автопортрет Венедикта (судя по манере письма), покрытый пылью.

Включив сильную лампу с рефлектором и взяв карандаш, Венедикт начал быстрыми движениями рисовать портрет Ланы.

– Ну и задачка…– бубнил он себе под нос. – Похожа?

– Не совсем. У нее нос короче… мне так кажется.

– Момент…

Венедикт снова запыхтел над рисунком, а я своими подсказками пытался скорректировать то, что он изображал. Фоторобот, откровенно говоря, получался аховый. Даже я с трудом узнавал проявляющийся на белом листе ватмана облик моей подлой искусительницы.

– Вот они где, заговорщики! – раздался веселый голос Кир Кирыча.

Он стоял в дверном проеме в обнимку с какой-то анемичной плоскогрудой девицей, которая была выше от него на целую голову.

– А мы вас обыскались, – продолжал Кир Вмазыч, беззастенчиво лапая свою подружку за всякие места.

Она пьяненько хихикала и делала вид, что отбрыкивается. Что касается Венедикта, то он даже ухом не повел – будто и не слышал слов своего дружка.

– И что это мы тут рисуем? – Кир Непросыхающий подошел к столу.

Некоторое время он стоял и смотрел, как работает Венедикт, а затем вдруг сказал ему совершенно трезвым голосом:

– Дай стило.

– Зачем? – недоуменно спросил Венедикт.

– Дай!

Кир Кирыч буквально вырвал из рук Венедикта карандаш, отпихнул его в сторону, уселся на скамейку и, как мне показалось, провел всего три или четыре линии.

Я не поверил своим глазам: на меня, лукаво ухмыляясь, смотрела Лана! Она была как живая! Вот тебе и Кир Вмазыч. Однако, откуда?..

– Вот так надо… слесарь-одиночка, – поднявшись со скамьи и свысока глядя на Венедикта, сказал Кир Кирыч своему дружку. – Это тебе не автогеном орудовать. Учись, пока я живой.

– Нормально? – спросил меня Венедикт, не обратив никакого внимания на выпад Кира Непросыхающего.

Похоже, он совершенно не сомневался в таланте Кир Кирыча. Я тоже знал, что Кир Вмазыч обладает исключительной зрительной памятью. В этом плане он никогда и ничего не забывал. Он запросто мог нарисовать портрет человека, с которым встречался лет пять назад.

– Это она, – ответил я, взяв рисунок в руки. – Чтоб я пропал – она!

– А то… – снова подал голос довольный Кир Кирыч.

Он в это время делал всякие непристойные жесты, а его подружка, которая так и осталась стоять у входа в комнату, заразительно хохотала и изображала невинное смущение.

– Кир, ты знаешь, кто эта девушка? – спросил я художника.

– Нет.

– Не понял… Что значит – нет?

– А то и значит, что она мне не по карману. И вообще, я за любовь, которая не продается ни за какие деньги и житейские блага. Правда, киска? Приди на мою широкую грудь, радость моя! – Он театрально упал на одно колено. – И я усыплю твой путь лепестками роз… О!

– Кир, не дурачься! – прикрикнул на него Венедикт. – Ты кого нарисовал?

– Рисовал ты, а я лишь уточнил детали, – ответил Кир Кирыч. – Я с ней не знаком. Видел… раза два. Но не разговаривал.

– Где? – в один голос спросили мы с Венедиктом.

– Там-м… – замычал и неопределенно махнул Кир Непросыхающий, который начал пьянеть на глазах.

Наверное, очередная порция спиртного наконец добралась до его желудка, и Кир Вмазыч вступил в фазу ускоренного химического процесса возгонки.

– А точнее можешь? – обратился к нему Венедикт голосом, не предвещающим ничего хорошего.

– М-могу. Это подруга… – Он вдруг понизил голос до трагического шепота: – Подруга "королевы"…

– Даже так!? – У меня от изумления глаза полезли на лоб. – Как ее зовут?

– Чего не знаю, того не знаю. Все, мужики, я отчаливаю. Пора-а в путь-дорогу, в дорогу дальнюю, дальнюю идем… – вдохновенно запел Кир Кирыч.

Он повесился на свою длинноногую подружку, и она потащила его к веселой компании. А может, и дальше.

– Рисунок тебя устраивает? – нетерпеливо спросил Венедикт, с завистью проводив взглядом веселенькую парочку.

– Вполне. Неплохо бы уменьшить его до размера фотокарточки и размножить…

– Ну, это мы мигом, – осклабился Венедикт. – Чего проще.

– Кстати, – сказал я, используя паузу, во время которой он включал свою технику, – а по какому поводу у тебя сегодня сабантуй?

– Разве я не сказал? Через месяц еду в Америку. Как минимум на полгода.

– Зачем?

– Готовиться к персональной выставке. Пригласили солидные люди…

– Поздравляю! – Я с чувством пожал ему руку. – Давно пора.

– Ну… – Венедикт счастливо улыбнулся и присел к компьютеру.

Он быстро отсканировал рисунок, вывел его на монитор, подправил, где нужно, добавил цвет, и спустя десять минут принтер выдал мне десяток отлично исполненных цветных фотороботов Ланы… или как ее там. Она получилась даже лучше, чем живая. Шалашовка хренова…

А через пять минут по получении своего заказа, выпив на дорожку еще одну кружку вина (кстати, весьма неплохого; по-моему, это был португальский портвейн), я уже вышагивал по мостовой по направлению к своему дому. Мне нужно было еще раз хорошо все обдумать и перегруппировать силы.

В квартиру я вошел только после того, как тщательно проверился на предмет отсутствия (или наличия) "хвоста". Конечно, мне не верилось, что вчера закрученная интрига получит свое продолжение в сногсшибательном темпе. Тот, кто ее задумал, вряд ли мог предполагать, что глупый карась по имени Иво Арсеньев сумеет так быстро сорваться с крючка.