Семейный бюджет Спенсеров увеличился, и они смогли позволить себе сменить жилище на более комфортабельное. Уоллис нашла очаровательный домик на берегу в Коронадо, который ко всему прочему был близко расположен к месту службы Уинфильда. Домик походил на их первый таунхаус в Пенсаколе. Это на некоторое время позволило супругам вновь сблизиться.

11 ноября 1918 года война закончилась. Повсюду царило ликование. Но только не у Спенсеров – несмотря на успех в организации двух военных баз, Уинфильд не мог смириться с тем, что оказался незадействованным в реальных боевых действиях. И чем глубже он погружался в депрессию, тем больше отдалялся от Уоллис. Уинфильд чаще раздражался, Уоллис стала постоянным объектом его агрессии. Она была виновата буквально во всем. И, конечно, находясь в столь нестабильном психическом состоянии, он опять начал пить, причем в таком количестве, что быстро компенсировал все свои “сухие месяцы”.

Впрочем, Уоллис тоже не стоит оправдывать. Она его провоцировала. Вместо того чтобы быть рядом в тяжелые для мужа времена, она лишь формально выполняла обязанности жены. А во время выходных вечеров, когда они оба бывали приглашены на вечеринку, Уоллис не отказывала себе в возможности танцевать со всеми, кто ее об этом просил. Еще со школы она привыкла соперничать, в том числе в вопросе привлечения внимания мужчин к себе. Она флиртовала на глазах у мужа, а потом сильно удивлялась, когда он, ничего ей не говоря, уходил. Домой ее отвозили друзья. Однако еще больше она возмущалась, когда на следующий день он не приносил ей извинений.

В семейном конфликте, как правило, виноваты оба. Он был занят – она невнимательна. Он пил – она не останавливала. Он ревновал – она флиртовала.

Будучи очень общительным вне дома, в семье Уинфильд, как утверждает Уоллис, был совершеннейшим интровертом. Он мог часами и даже днями не обмолвиться с ней ни словом.

Так ли это было на самом деле? Уоллис умело выставляет себя в роли жертвы в своих мемуарах, которые являются главным источником для всех ее биографов, несмотря на то, что некоторые факты она откровенно фальсифицирует и искажает в свою пользу. К сожалению, мемуаров или просто дневников Уинфильда не существует или по крайней мере они не сохранились. Поэтому узнать обстоятельства и детали их отношений с его точки зрения оказывается невозможным, как и сделать более объективные выводы. Так или иначе, оба они были слишком упертыми и эгоистичными, чтобы быть более внимательными друг к другу и постараться спасти свои отношения. Их брак затрещал по швам.

При первой встрече Уоллис была полностью очарована Уинфильдом Спенсером, ей казалось, что он соткан из одних достоинств. Но если бы она еще во времена, когда офицер только начинал ухаживать за ней, обратила более пристальное внимание на его поведение, привычки и реакции и т. п., она бы не столкнулась со столь горьким разочарованием несколькими годами позже. Со временем Уинфильд начал обнаруживать свои садистские наклонности, особенно резко проявлявшиеся под воздействием алкоголя. Одной из новых забав Уинфильда стало запирать Уоллис в спальне, когда он куда-то уходил, – иногда просто так, а порой и прикованной к спинке кровати, батарее или к другому предмету. Заточение иногда могло длиться часами.

Их отношения превратились в череду ссор и скандалов, зачастую заканчивавшихся рукоприкладством.

После окончания войны в стране прошла демобилизация, и содержать такое количество военных баз стало нецелесообразно и расточительно. День Уинфильда сильно разгрузился, что позволило ему иметь больше свободного времени. Кроме таланта к пилотированию самолетов и ведению военной подготовки у этого человека не было других способностей или увлечений. Он начал спиваться, становясь все более сварливым, жестким и бескомпромиссным. В конечном счете это сыграло против него – он нажил нескольких врагов в высшем командном эшелоне.

Уоллис предлагала мужу сменить сферу деятельности, начать бизнес в коммерческой авиации, которая становилась все более популярной. Но он считал себя человеком старой закалки, презирал все новые конъюнктурные отступления от серьезного дела.

Впрочем, и для Уоллис подобная жизнь с морским офицером стала в тягость. Она наконец поняла, что сильно ошиблась в выборе и не готова до конца своих дней быть женой Уинфильда. Ей не хотелось больше ждать своего мужчину со службы, не хотелось следовать предписанным женам военных требованиям, не хотелось зависеть от его настроения. А кроме того, по данным некоторых биографов Уоллис, Уинфильд ко всему прочему был бисексуалом и встречался на стороне не только с женщинами, но и с мужчинами.

Одной из наиболее вероятных причин спешки Уоллис с замужеством было соперничество среди ее подруг-дебютанток в этом вопросе: надо было опередить их и кроме того выйти замуж не просто за какого-то среднего предпринимателя или банкира, а за человека с опасной, новой и чрезвычайно престижной профессией. А еще Уоллис привлекала жизнь замужних женщин, которые могли на законных основаниях иметь интимные отношения с мужчинами, ибо в те времена считалось крайне аморальным вступать в такие отношения до свадьбы.

Но пелена очарования спала, и Уоллис с ужасом осознала, что ее мать была права – это совсем не та судьба, о которой она мечтала. Развлечения, балы, приемы, званые ужины, коктейльные вечеринки, танцы, кино, новые знакомства, влиятельные люди и деньги – вот ее настоящая стихия.

Продвижений по службе у Спенсера больше не было – его переводили с одного места на другое без повышения в должности. В феврале 1920 года его назначили преподавателем основ пилотирования для юных летчиков военно-морской авиации. Сначала он работал на базе “Марч Филд”, расположенной в городе Риверсайд, а затем в “Реам Филд” на Империал-Бич в Калифорнии. Обе базы находились в близкой доступности к Коронадо, где они все еще снимали домик на берегу залива.

В это время Уоллис занималась расширением круга своих друзей, стараясь заводить знакомства, которые постепенно начинали работать на нее.

Спенсеров приглашали на закрытые вечеринки и приемы, где крутились влиятельные и известные люди, такие как звезды немого кино: Джон Бэрримор и Чарли Чаплин, которым чету представили лично. Поговаривают, что в апреле 1920 года там же, в Сан-Диего, мог отдыхать на своей яхте “Реноун” принц Уэльский, Дэвид (будущий король Эдуард VIII), но тогда судьба их не свела.

В ноябре того же года Уинфильда вызвали обратно в Пенсаколу, где ему надлежало в течение нескольких месяцев быть старшим инструктором. На этот раз Уоллис за ним не последовала, оставшись в Коронадо. Впервые за время замужества их разделяло расстояние более чем в три тысячи километров. Но оно было еще бóльшим, когда их разделяли всего лишь стены дома.

Весной 1921 года Уинфильд получил новое назначение – в Вашингтон. Впервые за долгое время он наконец-то получил стоящее предложение и место в командном составе и вновь оказался в своей стихии. Только там, спустя несколько месяцев разлуки, он снова увидел свою Уоллис.

Ожидания на восстановление отношений после разрыва не оправдались.