– Я рада, что у тебя всё складывается. И эта стажировка – это ведь отличный шанс в жизни. Держись за него!

Мои щёки вспыхнули. Стажировка… враньё от начала до конца. Похоже, ни одним из своих детей мои родители гордиться не могут.

– Ну что загрустила? – Мама по-своему поняла моё замешательство. – Саймон пока ещё молод, вот увидишь: перебесится и станет порядочным семьянином, а может, и свой бизнес заведёт. Помоги мне с кофе и пирожными.

И мы вернулись к гостям.

Мама выглядела успокоившейся, а у меня в душе бушевали бури.

Все прошло почти что удачно. Лишь в самом конце, когда я уже собиралась уезжать, собрав необходимые вещи, и торопилась, чтобы не опоздать на несуществующий поезд, папа вызвался меня подвезти и проводить до самого перрона.

– Нет, что ты, не нужно, за мной пришлют машину, – нашлась я.

– В самом деле? – удивленно спросил папа.

– Пришлют машину – значит, ценят, – с гордостью сказала мама. – Значит, ты отличный работник! И не скромничай, я горжусь тобой, дочка. – Она обняла меня и расцеловала в обе щеки.

Никогда в жизни мне еще не было так стыдно. Я обманывала своих близких, хотя они этого вовсе не заслуживали. Единственное, чем я могла себя успокоить, – я делала все это ради их же блага.

Уверена, они не хотели бы узнать правду.

Я вернулась в особняк растерянная и задумчивая. И не сразу заметила, что там непривычно тихо. Свет погашен. И лишь из гостиной раздается тихая музыка.

Оставив огромный чемодан у входа, я на цыпочках проследовала к двери. Наверное, я никогда не избавлюсь от привычки подглядывать и подслушивать. Но мне жизненно необходимо было знать, нет ли у моих мужчин очередной «особой» гостьи.

Приглушенный свет…

Что его создает, я поняла, лишь войдя в гостиную. Свечи. Много свечей – на камине, на полу, они дорожкой вели к креслу, в котором сидел Роберт. Строгие черные брюки, рубашка с расстегнутым воротом, сосредоточенный взгляд. Такое ощущение, что он только что вернулся с важного совещания.

Но при чем тогда свечи?

В его руке был бокал с чем-то спиртным – скорее всего, бренди, он предпочитал именно его. Сделав глоток, он продолжал изучающе рассматривать меня.

– Роберт. – В комнате стояла такая тишина, и этот его взгляд… я начала волноваться. – Что-то случилось?

И вздрогнула, когда на плечи мне опустились горячие ладони. Не нужно было угадывать, что это Клайд. Я бы узнала его по запаху – его запаху, чуть терпкому, которым не могла насытиться утром. Подумать только, прошло всего несколько часов, а я успела соскучиться.

С удовольствием откинула голову назад, когда его пальцы зарылись в мои волосы. «Прикасайся ко мне, – говорила безмолвно, – пожалуйста, прикасайся…»

– Вернулась, – услышала его голос, – Хорошая девочка, выполнила свое обещание. Как думаешь, Роберт, нам тоже стоит выполнить свои?

Я непонимающе взглянула на Дэниэлса. Тот сделал еще один глоток бренди, будто раздумывал, его взгляд между тем пропутешествовал по моему телу и остановился на губах.

– Думаю, она заслужила.

Я не знала, о чем они говорят. Я их ни о чем не просила. Но спросить не могла: намотав мои волосы на кулак, Клайд заставил меня взглянуть на себя. Секунда, пересечение взглядов, а потом его губы накрыли мои.

Размеренный поцелуй.

Поцелуй-искушение.

Он будто впервые пробует мой рот, наслаждается им, играет, посасывает мои губы.

Поцелуй-воспоминание, потому что перед глазами тут же вспыхивает картинка, как он прижимает меня к бортику бассейна и трахает пальцами. Стон вырывается самовольно, я с жадностью встречаю язык, который уже ведет себя как завоеватель.

– А ты соскучилась, – оборвав поцелуй, говорит Клайд.

Да.

И не хочу скрывать это. Не могу. Потому что понимаю: свечи, музыка – все это для меня. Сегодня я их особая гостья. И они меня ждали.

Пока мы целовались, я не заметила, как к нам приблизился Роберт.

Поняла это, лишь когда его жесткие пальцы обхватили мой подбородок и развернули к себе.

– Помнишь, что мы тебе обещали?

Темный взгляд прожигает меня насквозь, заставляет дрожать от неясного предвкушения.

– Я обещал, что ты отсосешь мне чуть позже, – напоминает услужливо он.

– А я обещал тебя трахать и трахать, – шепчет Клайд и дергает меня за бедра, заставляя почувствовать, что он готов начать это делать прямо сейчас.

Мы никогда не делали этого вместе. Я была наедине с Клайдом. Я была наедине с Робертом. Втроем мы были, только когда Роберт за нами смотрел. А теперь… теперь они хотят делать это одновременно?

У меня не было подобного опыта. Но я не чувствую страха. Наоборот, внутри меня подобно брызгам шампанского бурлят предвкушение и ожидание.

Не знаю, с чего начать. Опуститься на колени? Снять с себя платье? Как вообще это все происходит?

Роберт молча наблюдает за мной. Мне кажется, он видит мои метания, но помогать не спешит. Обернувшись, бросаю взгляд на Клайда. Он успокаивающе проводит костяшками пальцев по моей щеке и оставляет легкий поцелуй на губах.

А я только сейчас понимаю, что он тоже одет в строгие брюки и рубашку. Трепет охватывает меня всю, оказывается, это очень сильно заводит: два властных босса и я. Иногда, когда я стону в их руках, я забываю о том, кто они. А это прекрасное напоминание.

Им нравится управлять. Доминировать. Нравится подчинять и видеть мою покорность. Им нравится брать.

Язык Клайда обводит мои губы, делая их влажными, а потом он меня отпускает, и я разворачиваюсь к Роберту.

Не сводя с него глаз, опускаюсь перед ним на колени. Веду ладонями по его бедрам, дергаю бляху ремня, приспускаю брюки вместе с бельем. И так же, не разрывая зрительного контакта, провожу языком вдоль его возбужденного члена.

– Усердней, Эмилия, – напутствует он.

И я стараюсь. Погружаю член в рот. Не до упора: так не могу. Сосу его, пытаясь одновременно лизать.

Кто бы сказал мне, что делать минет так приятно, я бы никогда не поверила. Но вот, я стою на коленях, член у меня во рту, а я стону так, будто это ласкают меня. Между ногами влажно и горячо, рот наполнен чуть терпким вкусом, челюсть немного сводит, но я не хочу прекращать.

Свечи, музыка, взгляд Роберта, который смотрит на меня сверху вниз, его широко расставленные ноги, которые я царапаю своими ногтями. И тяжелое дыхание, которое опускается на меня новым облаком возбуждения.

Ладонь, задирающая мне платье…

Пальцы, ползущие в мои трусики…

И шепот Клайда, обжигающий мою шею…