— Нашу, — не растерялась я, делая неловкий шаг в сторону мужчины.

Неловкий, потому что ровно ходить для меня было проблематично. Споткнувшись о свои же балетки, я только и успела, что вцепиться пальцами в чужой пиджак. Так и повисла на Владимире, глядя на него предельно честным взором.

— Идти-то сможете, невеста? Хотя кого я спрашиваю? — забросил он меня себе на плечо, вынуждая мой желудок всколыхнуться и напомнить о том, что выпито нами было немало.

— Пока! — кричала Маринка нам вслед, но перед собой я видела только пол лестничной площадки и чужую попу, обтянутую брюками, к которой без стеснения пристраивалась обеими ладонями.

— Эй, тихо там, — беззастенчиво шлепнули меня по попе, отчего голова закружилась гораздо сильнее. Видимо, кровь прилила куда не надо.

— Владимир Алексеевич, давайте я ее понесу, — раздался голос охранника, у которого я тоже видела исключительно ноги.

Но… интересовали меня вовсе не ноги, а попа, до которой мои руки уже дотянулись. Да так дотянулись, что залезли под брюки.

— Ольга, прекратите! — прорычали на меня, но я уже добралась до трусов и…

Сжала ногтями чужую задницу. Исключительно в поисках того, что собиралась по настоянию подруги сравнивать, но запоздало поняла, что ищу не с той стороны.

Видимо, это же понял и мой носильщик, потому что с плеча я молниеносно была снята и переброшена на руки. И вот сказать бы мне что-нибудь, но ничего членораздельного произнести не получалось, в то время как меня прожигали таким взглядом, что становилось сразу понятно: приговор мне уже вынесли.

— А у вас, случайно, тазика нет? — поинтересовалась я, когда меня засовывали в машину.

— Сейчас будет вам тазик… — обнадежили меня, но ничего такого не дали.

Дали другое — папку, которую открыть самостоятельно я не смогла. Пришлось Владимиру мне помогать, вручая поочередно листы.

— Читайте, — приказал он, избегая смотреть на меня.

— Прямо сейчас? — задала я закономерный вопрос.

Я-то отлично понимала, в каком состоянии сейчас нахожусь. Не уверена, что юридически такие документы имеют силу, однако, похоже, Владимира это нисколько не волновало. Давил взглядом. В серых глазах скрывалась настоящая буря. Мне ничего не оставалось, как начать читать.

Строчки прыгали перед глазами. Расплывались и устремлялись вскачь. Едва ли что-либо понимала. Читать-то читала, хоть и с трудом, а вот смысл от меня ускользал. Да только несмотря на это за одну странность я все-таки зацепилась.



— В качестве жениха указан Завойский… — выразить правильную мысль для меня было достаточно проблематично. — Но не указан, какой именно…

— Подписывайте, — вложили мне в пальцы ручку.

— Не буду, — улыбнулась я, расслабленно откидываясь на спинку сиденья.

— Подписывайте, — приблизился Владимир, опасно сокращая между нами расстояние.

Ладонь его опустилась на мою шею. Пальцы погладили кожу, вызывая мурашки. Сердце ускорило свой ритм, но не в страхе было дело. Сейчас мне и море казалось по колено.

— А я видела в подвале оружие, — схватила я его за галстук, вжимаясь спиной в сиденье, но мои руки были тут же припечатаны к обивке.

— А я видел в подвале тебя, — признался мужчина с какой-то невообразимо жестокой улыбкой. — И выбора у тебя больше нет.

Чужие пальцы сжали шею сильнее. Дыхание оборвалось, голова закружилась, опрокидывая меня в водоворот карусели. Чувствовала дыхание на своих губах. Зажмурившись, не верила, что решится поцеловать. В конце концов, на мою свободу имеет виды его брат, но…

Губы коснулись испуганных губ.

Черт возьми, совесть и страх, вы где?

— А-а-а… — стонала я, вжимая голову в подушку.

Моя бедовая голова не то что болела, она невыносимо раскалывалась, но проснулась я не по собственной воле. О нет, какой-то смертник врубил на всю катушку музыку, которая била по нервам не хуже молотка.

Приоткрыв один глаз, решила сесть, но подушку все так же придерживала руками. Просто потому, что так бесящую меня мелодию было слышно не так сильно.

Оглядевшись, не сразу поняла, где нахожусь. Эта спальня была мне не знакома. Просторная комната вообще не походила на апартаменты Михаила. Темные сдержанные тона, резная массивная мебель. С полога кровати свисал черный балдахин, который несколько перекрывал видимость, но, сдвинув его в сторону, я убедилась в том, что зрение меня не подвело.

Массивное зеркало на стене, высокий комод напротив кровати. Тумбы, ковер, а больше ничего. Две двери располагались по обеим сторонам от зеркала, третья — по правую сторону от кровати. Я будто в музей попала. По крайней мере, расписной потолок с ангелочками я видела именно там.

Больно было не то что говорить, даже думать. Поднявшись, кое-как дошла до дверей, очень сильно надеясь, что за одной из них скрывается туалет, который в это утро был мне нужен, как никогда. Но еще раньше, прежде чем все-таки заглянула в «тайные» комнаты, я без особого желания встретилась со своим отражением.

Ну что сказать…

Рыжее гнездо из волос, опухшее лицо, ноль интеллекта во взгляде и мятая рубашка с чужого плеча, в которой я буквально тонула. Ан нет, еще имелись трусы. Слава богу, мои, однако лифчика под рубашкой однозначно не было. Как и других вещей, да только вспоминать, где я их оставила, я совершенно не хотела.

Почему-то думалось страшное. Отчего-то на душе скребли кошки, как если бы я сотворила что-то ужасное. Надеюсь, я никого не убила, а иначе прятаться мне придется не в другой стране, а в лесу. Хотя…

Это бы объяснило, почему я спала в королевских покоях. Просто отобрала их у мертвого владельца, и дело с концом. Интересно, я его хотя бы закопала?

За первой дверью обнаружилась гардеробная с десятками одинаковых костюмов — мужских, а вот за второй я нашла то, к чему так стремилась. Но легче мне не стало. Просто потому, что музыка так до сих пор и играла на весь дом, еще и отражаясь от стен. Кажется, у меня даже задергался глаз — так сильно хотелось придушить того, кто решил надо мной поиздеваться.

И я решила не отказывать себе в этом маленьком желании. Одним трупом больше, одним трупом меньше… Только копать придется кому-то другому, потому что я в таком состоянии скорее рядом лягу, чем изображу для кого-то ямку.

— А-а-а… — простонала я пуще прежнего, когда вышла в коридор.

Нет, определенно, в спальне музыка звучала гораздо тише, но раз уж я уже вышла на тропу войны, останавливаться было не к месту. Тем более что я даже нашла, чем вооружиться.

Стульчиком, что стоял у двери. Видимо, он предназначался для охранника, которого на посту, на удивление, не было.