Она благодарно потерлась щекой о его щеку, нежно куснула за ухо и тихо шепнула:

– Ты уже решил, что делать дальше, великий человек?

– Я бы предложил…

– Но, но, но! – Сюзан слегка отпихнула компьютерного гения и строго погрозила ему пальцем. – Дурной ты, Малыш, я – о деле!

«Я – тоже!» – чуть не ляпнул Дан, но вынужден был признать правоту подруги.

– Надо звонить клиенту…

– Само собой, – перебила его Сью и напористо продолжила: – Ты уже продумал прикрытие?

Малыш озадаченно поскреб в затылке. Честно говоря, за последние трое суток у него не было времени размышлять о чем-либо, кроме схватки с банком.

В отличие от узлов ЮНИТРИСС распределённый вычислительный комплекс класса «А-ноль» искусственным интеллектом не обладал. Тем не менее вычислительного потенциала его серверов вполне хватало для автономной работы на системном уровне.

Концепция повышенной безопасности базировалась на незыблемом постулате: стремление к совершению ошибок и нарушению правил заложено в природе человека. А посему – руки прочь от процессов контроля и управления. Иными словами: в распоряжении «самого главного босса», и только у него, должна быть всего одна кнопка – красная.

«А-ноль» выпускались штучно, под конкретный заказ. Готовый и запущенный комплекс самостоятельно выполнял в реальном времени поставленные задачи. Оптимизировал и модифицировал собственный код. Снимал по графику снапшоты системы и ревизовал их на предмет наличия ошибок и возможных закладок. Следил за поддержанием работоспособности вычислительного ядра и периферии ввода-вывода, по крайней мере её программного обеспечения. В общем – вещь в себе.

Применительно к ситуации, вычислительный комплекс «Первого Интернационального» самостоятельно вёл бухгалтерию, формировал пирамиду счетов с общим балансом банка на вершине, управлял ею, выполнял все необходимые операции. Ведал структурой пользователей и процессами их авторизации.

Клиенты имели круглосуточный доступ к собственным счетам не только в отделениях банка и многочисленных сервис-терминалах, но и с любой точки, подключенной к планетарной сети. Сотрудники – исключительно с закреплённого за ними рабочего места в строгом соответствии с их положением в иерархии предприятия и служебными обязанностями.

Разумеется, «крыса» могла завестись на любом уровне. Правда, она не имела возможности прыгнуть выше головы, да и «А-ноль» точно знал – кто, где, когда и что именно.

Для простоты Малыш представил себе «А-ноль» в виде крепости и мысленно пошёл на штурм.

Довольно быстро он понял: ни беспощадная лобовая атака, ни инфильтрация диверсантов успеха не принесут. Он перебьёт часть защитников и возьмёт парочку-другую бастионов. И что с того? Потери достигнут заранее определённого критического уровня, и доблестный комендант мужественно подорвёт пороховой погреб. Терять ему нечего: стены восстановятся в прежнем виде, а солдаты оживут. Далее – по кругу.

Дезорганизовать работу банка массированной атакой возможно, но полного доступа с правами системы так не получить. Кроме того, клиент заказал отмычку, а не динамит.

Следующий вариант – войти в крепость под маской своего.

Теоретически достижимо. Садимся на канал и перехватываем сессию авторизованного пользователя с высшим доступом к бухгалтерии. Допустим, повезло. Что дальше?

Для передачи ответственных данных используется шифрование на базе одноразовых случайных последовательностей – симметричного ключа длиной больше чем само сообщение. Наборы ключей распределяются на защищённых носителях по системе банковской инкассации.

Устроить налёт на инкассаторов столь же возможно, сколь бессмысленно – система аннулирует скомпрометированные ключи быстрее, чем кто-то сможет ими воспользоваться.

Социальная инженерия? Данные носителя в свою очередь шифрованы. Дешифровка происходит по команде системы после того, как носитель установят…

Дан вовремя остановился. Получить набор ключей нереально – и точка. Нечего забивать себе голову, если не хочешь свихнуться.

Следующий вариант расплавить собственные мозги – потягаться с «А-ноль» в скорости обнаружения и исправления ошибок. Понятное дело, идеальный программный код – химера, но где гарантия, что та или иная течь ещё не заделана. Начнёшь экспериментировать – спалишься. Бить надо только наверняка.

Сдаваться Малыш не собирался, а потому попробовал зайти с иной стороны.

Любой не обладающий собственным разумом вычислительный комплекс изначально запрограммирован на решение определённого круга задач. Внутри установленных разработчиком рамок и только в них система способна самосовершенствоваться, оптимизировать работу и править ошибки.

«А-ноль» может повысить бдительность, найти и залатать дыры, ускорить реакцию на вторжение, распознать новый вариант атаки и попытаться нейтрализовать его. Тем не менее в случае реального кризиса неизменным останется основной алгоритм реанимационных мероприятий: достижение порогового уровня нарушений – перезагрузка – восстановление из гарантированно здоровой копии.

Получается: «А-ноль» необычайно силён в индивидуальном бойцовском плане, а стратег – никакой. Остаётся обернуть его интеллектуальную ущербность и абсолютную предсказуемость себе на пользу.

Банковская деятельность основана на проверенной временем системе двойного бухгалтерского учёта. Деньги можно украсть, но создать их из воздуха нельзя. Баланс сразу покажет шулерство. Не случайно в древние времена взломщики-программисты придумывали трюки с накапливанием ошибок округления. Впрочем, то, что хорошо известно, уже не работает. Что касается более агрессивных действий, то любые переводы со счёта на счёт заметны, и поймать вора на реализации добычи не составляет труда.

Аккредитив – совсем другое дело. Это не проводка и не реальные деньги, а, по сути, блокировка определённой суммы на счёте, обеспечение неких обязательств. Помимо прочих условий, у аккредитива есть даты: начало и окончание действия блокировки. Вне этого времени аккредитива как бы и не существует.

Дойдя в размышлениях до этого пункта, Дан понял: нужна машина времени, и самое интересное – он знал, где её взять и как запустить.

Красота решения основывалась именно на параноидальном уровне защиты системы. На момент аварийной перезагрузки «А-ноль» априори считает все сервисы, включая показания собственных серверов точного времени, полностью скомпрометированными. Их инициализация осуществляется посредством обращения к внешнему доверенному источнику. И такой имеется – шифрованный канал официального сервера олимпийской палаты мер и весов.

Вроде бы грамотное решение, да вот беда – служба точного времени открыта для всех. Потоки данных на её каналах очень большие и быстрые. Клиенты должны успеть декодировать метку, пока она не потеряла актуальность. По этой причине алгоритм шифрования протокола обмена основан на принципе разумной достаточности: ключ нельзя сломать в реальном времени, но можно получить в течение нескольких часов работы. Ведь давно ушедшее время не нужно никому.