Вот теперь нормально.

– Хорошо, бриид, я не тороплюсь. – Она сделала паузу и затем почти по слогам произнесла: – Скажи-ка мне, воин и гражданин Федерации, по какому праву ты оказался на этой планете без приказа консула?

Роберта знала: их переговоры слышат все легионеры. Если претор сохранил хоть крупицу достоинства, то не сможет оставить этот вопрос без ответа.

Так и произошло.

– По праву мятежа! – яростно прохрипел динамик.

– Вот, значит, как. Ты и твои солдаты – мятежники… – задумчиво протянула она и сразу без перехода врубила: – Слушайте меня, воины и граждане Федерации! Я – трибун Роберта, единственная на этой планете, кто сохранил верность консулу. Его властью приказываю вам остановить сражение!

– Ты не можешь отдавать при…

– Могу, – оборвала она претора. – Могу, Лайонел Винсон. Ты знаешь закон и обычай. Я вызываю тебя, как зачинщика мятежа, на арену. Здесь и сейчас. Сказано – сделано!

До этого момента бриид был достаточно эмоционален, а тут вдруг ответил ровным и даже каким-то усталым тоном:

– Принято. Делай свою ставку, воин.

«Кажется, сработало, посмотрим, как пойдёт дальше», – решила Роберта, зажала микрофон в кулаке и обернулась к пилоту катера.

Они заранее договорились дублировать переговоры на канал защитников Мьёлнира. Женщина кивнула, подтверждая – наши всё слышали. Потом горячо шепнула:

– Сумасшедшая! Он тебя просто размажет.

В принципе, по закону трибун имела право выставить на арену заместителя. Озвучь она сейчас это правило, и образуется очередь из местных вояк за возможность выйти против ненавистного бриида.

«К примеру, тот воин-наёмник, что взял меня в плен. Классный профессионал, и терять ему нечего. Вполне может уложить Винсона, – подумала Роберта и тут же отрицательно мотнула головой. – Нет. Дело касается только легионеров. Так должно быть, и так будет».

Она убрала руку от микрофона и спросила:

– Претор, ты помнишь центуриона Ли? Малыш очень обрадовался, когда ты разрешил ему выйти на арену в ТЕХНО. Правда, веселье оказалось недолгим. Я сожгла его «Вельзевула», и он не пережил позора. Дай мне полчаса. Слетаю за доспехами и доставлю тебе такое же удовольствие.

– Не будем откладывать, – ровным бесцветным голосом ответил тот. – Ты и я. Без брони. Сказано – сделано!

Боевые машины Четвёртого штурмового легиона Ориона образовали круг. В центр торжественно вышли два воина и встали лицом друг к другу. Мужчина и женщина. Пехотинец и водитель ТЕХНО. Она – великанша, он – низенького роста.

– У тебя нет шансов, Лайонел Винсон. Я убью тебя, – тихо сказала Роберта и спросила: – О чём ты думал, когда выбрал рукопашную?

Претор чуть улыбнулся.

– Я – воин и не боюсь смерти. О чём я думал? – переспросил он, снова улыбнулся и пожал плечами. – Как обычно – долг, честь, здравомыслие.

– Ты забыл о первом, потерял второе и лишился третьего, – жестко отрезала она. – Ты – мятежник. Я догадываюсь о причине бунта, и сдаётся мне, цели своей ты не достиг.

– Право на мятеж обусловлено статусом гражданина, так что – мимо. Причину мы обсуждать не будем – холостой выстрел. Насчёт достижения цели ты попала в точку, – подытожил он и грустно покачал головой. – Слабоватый результат, трибун. Да и в остальном ты ошибаешься. Хороший воин никогда не станет великим, если будет только повторять догмы, не пытаясь осмыслить их суть.

Она промолчала.

– Нет долга важнее, чести выше и более здравой мысли, чем восстановление Галактической Федерации. – Претор возвысил голос. – Запомни мои слова. И начинай.

Лайонел Винсон оказался гораздо лучшим бойцом, чем можно было ожидать от пилота ТЕХНО. Его мастерство почти нивелировало физические преимущества противника. Он не просто продержался дольше, чем предполагала Роберта, а сумел пару раз пробить её защиту. Окажись на месте трибуна другой, и неизвестно, кто бы одержал верх. В конечном итоге генетика и специальная подготовка взяли своё. Рукопашная – стихия гоплита.

Женщина-воин опустилась на одно колено возле побеждённого воина-мужчины.

Глаза бриида мутнели, дыхание стало почти незаметным, жизнь покидала тело. И всё же он продолжал бороться. Роберте показалось, умирающий пытается что-то сказать. Она склонила голову к его губам.

– Помни, – чуть слышно прошептал Лайонел Винсон. – Долг, честь, здравомыслие…

Роберта выпрямилась, встала в рост, вскинула вверх руку со сжатым кулаком и прокричала:

– Мятеж подавлен! Сказано – сделано!

Малыш на секунду задержал руку над клавиатурой компьютера, глубоко, как ныряльщик, вдохнул и резко надавил клавишу «ввод».

В сеть ушла команда, бот-нет начал распределённую многоступенчатую атаку.

Корсаков запустил программу-клиент для онлайн-банкинга и залогинился на свежеоткрытый в «Первом Интернациональном» счёт. На экране возникла табличка-приглашение для выбора операций. Дан откинулся на спинку кресла и сцепил руки на затылке.

Пошли томительно долгие минуты. Наконец программа выдала сообщение: «Извините. Соединение разорвано. Услуга временно недоступна. Повторите попытку позже».

Малыш согласно кивнул, немного выждал и последовал совету. Клиент возобновил соединение и отправил на сервер данные для авторизации. В ответ пришло сообщение об ошибке. Дан не стал читать его содержание, а вцепился глазами в дату отправки.

«Двадцать первое двенадцатого три тысячи первого, двенадцать, тридцать, тридцать три».

– Есть! – выдохнул он и прищелкнул пальцами. – Я сделал его!

– Мы сделали, – напомнила Сюзан и шутливо щелкнула его по макушке. – Хвастун малолетний!

Он резко крутнулся на вращающемся кресле и сделал попытку схватить отпрыгнувшую назад девушку.

– Я – гений! – заявил Малыш и гордо выпятил грудь. – Признай это, несчастная.

Сью звонко расхохоталась и отвесила театральный поклон.

– Непонимание толпы – удел великих людей, – констатировал несовершеннолетний философ и впал в напускную меланхолию. – Остаток моей скорбной жизни я проведу в молитвах и воздержании.

– Не смею мешать вашему выбору, сэр, – покорно согласилась Сюзан, делая шаг к двери. – Нет-нет, не провожайте меня.

– Сдаюсь! Сдаюсь! – Малыш рванулся к ней. – Признаю свои ошибки! Умоляю о прощении!

– И за что мне такое наказание? – задумчиво протянула девушка, хитро прищурилась и, неожиданно обняв партнёра, чмокнула его в нос. – Признаю, ты – самый крутой перец на планете!

Дан вернул поцелуй.

– Без тебя у меня ничего бы не получилось. Это твоя победа.