class="p1">– Полина Ивановна открыла дверь и увидела на пороге незнакомца. Он был высок ростом, худощав, у него была бородка клинышком и темные очки.

– Странно, что очки не насторожили экономку.

– Полина Ивановна сказала, что подумала о том, что у мужчины больные глаза. Голос у него был какой-то ломаный. Экономка даже подумала, что он иностранец. Незнакомец сказал, что ему срочно нужно видеть Фрола Макаровича.

– Он знал имя вашего брата?

– В том-то и дело! – воскликнула Тамара Макаровна. – Это расположило экономку к пришедшему.

Волгина же считала, что узнать имя-отчество хозяина того или иного жилища можно без особых трудностей.

– Полина Ивановна пропустила незнакомца в дом?

– Нет. Она спросила, назначена ли ему встреча. И когда он покачал головой, сказала, что в таком случае она пойдет и спросит хозяина. Попросила пришедшего представиться.

– Он представился?

– Да, назвался Салтыковым-Щедриным.

– А имя-отчество он назвал?

– Кажется, нет.

– Экономка отправилась к хозяину, оставив дверь открытой?

– Не совсем. Она оставила его в прихожей, а дверь в комнаты заперла. Дойдя до кабинета брата, она сказала, что его хочет видеть Салтыков-Щедрин.

– Ваш брат не удивился?

– Нисколько. Он ценил юмор в других и велел пригласить пришедшего. Полина Ивановна выполнила его распоряжение и отправилась готовить обед в летнюю кухню. Сейчас, когда жарко, она готовит в летней кухне. Это небольшое здание недалеко от дома. И так как окна в кухне, как и в кабинете Фрола, были открыты, то она слышала, как мужчины поздоровались. Потом что-то очень тихо начал говорить незнакомец. А Фрол неожиданно начал ругаться на него. Полина Ивановна отчетливо слышала, как он воскликнул: «Да как вы смеете, негодяй вы эдакий, трепать честное имя моей жены?»

– Вот как?

– Да, Полина Ивановна забеспокоилась и хотела уже бежать за Вией.

– Бежать?

– Да. Вия утром собиралась идти собирать клубнику. Она большая любительница этой ягоды, и клубникой у них засажен большой участок, который они называют клубничной грядкой.

– Экономка могла бы ей позвонить.

– Вия обычно не берет с собой мобильник, когда идет работать в саду.

«Муж держит открытыми ворота, жена не берет с собой мобильник, идя в сад», – подумала Мирослава, но тут вспомнила, что и сама оставляет свой мобильник в доме где ни попадя.

– Насколько я понимаю, что-то заставило экономку передумать и она не пошла за хозяйкой?

– Вы правы. Полина Ивановна услышала, что мой брат сначала издал возглас удивления, а потом стал безудержно хохотать и даже, как показалось Полине Ивановне, хлопать в ладоши.

– Даже так? – спросила Мирослава. – Интересно, что же могло так сильно удивить и развеселить вашего брата.

– Понятия не имею! – горько выдохнула Тамара Макаровна.

– Что же было дальше?

– Мужчины стали тихо разговаривать, больше Полина Ивановна ничего не слышала, пока не раздался выстрел.

– Выстрел? Вы же сказали, что вашего брата зарезали?

– Так и есть! Но экономка услышала выстрел, она выбежала из кухни и побежала в дом. Двери в кабинет моего брата были закрыты изнутри, некоторое время она стучала в них, потом начала буквально ломиться. Но, конечно же, выбить дверь ей не удалось, и только после этого она сообразила выбежать из дома и побежать к окну.

Тут она увидела, что со стороны сада бежит Вия. Она уже набрала полную корзину клубники и несла ее с собой.

– И что же?

– Под окном клумба с пионами, хорошо, что они уже отцвели.

– Почему хорошо?

– Потому, что женщины их сильно помяли, прежде чем им удалось заглянуть в окно.

– И что они там увидели?

– Мой брат лежал на полу вниз лицом. Полина Ивановна подсадила Вию, она залезла и перевернула мужа. В его груди торчал нож!

– Ваша сноха дотрагивалась до него?

– Я же вам говорю, что она перевернула Фрола.

– Я имела в виду, дотрагивалась ли она до ножа?

– Скорее всего, нет. Я не знаю, – растерянно отозвалась Тучковская.

– Кто вызвал полицию?

– Вия и вызвала.

– Что делала в это время экономка?

– Отнесла на кухню клубнику и вошла в кабинет моего брата.

– Кто ей открыл дверь?

– Так Вия и открыла.

– Разве она не знала, что на месте преступления ничего трогать нельзя?

– Так она и не трогала.

Мирослава мысленно закатила глаза. Перевернуть труп, открыть запертую дверь – значит ничего не трогать. Еще и экономка вошла в кабинет. «Бедный Вахряков», – пожалела Мирослава незнакомого ей пока следователя.

Оценив реакцию детектива на действия снохи, Тучковская попыталась защитить ее:

– Ведь Вия не знала, что с Фролом.

– Она подумала, что в него выстрелили? – спросила детектив.

Тамара Макаровна кивнула.

– Вот она и хотела посмотреть, может, Фрол жив.

– «Скорую» нужно было вызвать, а не самодеятельностью заниматься.

– Когда Вия увидела, что Фрол не дышит, она вызвала полицию.

– «Скорую» нужно было вызвать в любом случае.

– Прибывший следователь тоже так сказал. Он сам ее и вызвал. Но все зря! – горестно вздохнула Тучковская.

Мирослава не стала больше втолковывать клиентке, что так положено. Просто сказала:

– Вашу сноху я навещу сегодня же.

– Мне поехать с вами? – тут же вызвалась Тучковская.

– Нет, ваше присутствие мне не понадобится. Я справлюсь сама.

Про себя детектив подумала, что маячащая рядом клиентка будет только мешать расследованию. Та покорилась, заключила договор, внесла аванс и отбыла восвояси, получив от Мирославы обещание информировать ее о всех результатах.

Проводив клиентку, Морис вошел в кабинет Мирославы. Она стояла у окна и смотрела в сад. Он подошел ближе и заметил, что взгляд ее скользит поверх деревьев. Если бы Морис не успел достаточно хорошо изучить Мирославу, он бы подумал, что она любуется крошечным облачком, казалось бы, зацепившимся за самый край неба и теперь машущим земле с высоты точно беленьким платочком.

Но он знал, что Волгина смотрит не на облако и даже не на небо, в таких случаях она погружалась в себя.

Поэтому он не стал мешать ей, повернулся и тихо вышел из кабинета. Встретились они на кухне примерно через час. Мирослава взяла со стола кусочек хлеба и стала задумчиво жевать его.

Он вопросительно посмотрел на нее, не дождался ответа и стал расставлять на столе тарелки с едой.

Она очнулась и сказала:

– Я собираюсь поехать в поселок, в котором жил брат Тучковской.

– Не поздно? – спросил он.

– В смысле? – несколько удивилась она.

Он кивнул на висящие на стене часы.

– А, это, – проговорила она с некоторым облегчением, – нет, в самый раз. После полудня те, с кем я хочу переговорить, надеюсь, несколько притомились, а следователь, наоборот, с утра разгреб основную массу своих дел.

– Я бы не был в этом так уверен, – усмехнулся Морис.