Увлечённый собственным страхом, он не осознавал, каким измотанным выглядит Арен. Уставший, с синяками под глазами и настолько похудевший, что его теперь можно было назвать костлявым – жуткое зрелище.

Теперь Риана накрыло стыдом. Он прекрасно понимал, что для его дяди последние месяцы стали испытанием, ещё и эта портальная ловушка, в которой едва не погибла Агата… Не удивительно, что император выглядит так, будто одной ногой уже в могиле.

Но говорить с ним об этом точно не стоило.

– Не надо на крови. Мне достаточно твоего слова. Это всё или ты пришёл ещё зачем-то?

На этот раз Риан понял другое. Он не единожды слышал от Арена вопрос «это всё?» и всегда думал, что это от нежелания говорить с ним. Теперь же вдруг осознал, что это не так.

Император просто смертельно устал.

– Да, – виновато пробормотал Риан, нервно сцепив руки на коленях. Но тут же расцепил их, рассердившись на себя: как маленькая девочка, ей-богу! – Я хотел попросить у тебя разрешения, чтобы ухаживать, а затем жениться на одной девушке. Её зовут Тайра Рид, я… встретил её, когда сбежал из столицы. Её отец спас мне жизнь, а она… Я люблю её.

На лице императора не отразилось ничего – ни гнева, ни удивления, ни насмешки.

– А она тебя?

Защитник. Как ему удаётся задавать самые правильные, но самые неприятные из вопросов?

– Пока нет. Но я… не теряю надежду.

– Хорошо. – И вновь никаких эмоций. – Я не возражал бы, но отец этой девушки проходит у Гектора подозреваемым по одному делу. Если он виновен, тебе будет с ней сложно. Но я не запрещаю. Попробуй.

И вновь Риану почудилось, что он ослышался.

– Правда?.. Ты… позволяешь? Просто так, без условий?..

И всё-таки он улыбнулся. Едва уловимо и быстро настолько, что Риан подумал – возможно, ему опять показалось.

– Без условий. Я ведь сказал «попробуй». Пока ты пробуешь, условий не будет. Если получится, появятся.

– Да? А… какие?

– Пока не знаю. Потом решу. Это всё?

– Да. Почти. Я… могу идти? В смысле… перенестись на север опять могу?

– Можешь.

– И… я был под амулетом…

– Активируешь. Незачем пугать местных.

Риан поколебался, но всё же осторожно пробормотал:

– Этот дознаватель… Джон Эйс… Он ведь меня узнал, да? И доложил тебе?

– Верно.

– Давно?

– Сразу.

Вот же… глазастый. И как только умудрился?

***

Около полуночи браслет связи на запястье завибрировал, и Гектор, покосившись на экран, увидел, что с ним пытается связаться директор Императорского театра.

– Да?

– Айл Дайд? – Бирион Вандаус неловко улыбался, и несмотря на свой обычный щегольский вид, выглядел уставшим. – Прошу прощения за поздний звонок. Мне передали, что вы хотели со мной поговорить, но время появилось только сейчас.

– Ничего, я ещё не ложился. Хотел узнать у вас, как повлиял арест примы на функционирование театра.

Если Вандаус и удивился, то виду не подал.

– Я бы не сказал, что положительно, но… справляемся. Роли Элен распределили между другими актрисами, они-то счастливы, но прибыль… – Бирион вздохнул. – Люди сдают билеты. На некоторые спектакли ходили в основном из-за неё. Ситуация, конечно, нехорошая, но не катастрофичная. А… – Он помедлил, но всё же осторожно поинтересовался: – В чём её хоть обвиняют?

– В убийстве, разумеется. Помните, пропал один из ваших техников, Риль Фабио? Мои сотрудники ходили, ваших сотрудников расспрашивали.

– Помню. Так его… нашли?

– Нет. – И даже не соврал: нашли-то Вамиуса, а Риля Фабио никогда не существовало на свете. – И не найдём. Элен и Арвен Асириус уничтожили тело. Он ведь архимагистр, понимаете, да?

Лицо директора театра удивлённо вытянулось.

– Зачем им понадобилось убивать простого техника?

Про Бириона многие говорили, что он слегка не от мира сего и живёт только миром искусства, но Гектор с трудом верил, что Вандаус мог не замечать навязчивых чувств Виго к Элен. Даже с учётом того, что она своему начальнику ничего не рассказывала.

– О, эта история в духе пьес, по которым вы ставите спектакли, Бирион. Любовь, шантаж и прочие прелести. Хотите узнать подробности?

– Не отказался бы, – ответил Вандаус осторожно, словно опасался, что Гектор выставит какие-то условия за информацию. Опасался он вполне справедливо, но Дайд не собирался играть в открытую.

– Что ж, я вам всё расскажу, но завтра. Вы будете в театре ближе к вечеру? Я зайду.

Судя по обречённому выражению лица Бириона, он всё же понял, что за информацию о преступлении Элен придётся расплачиваться собственными сведениями, и успел пожалеть о вопросе.

– Конечно, айл Дайд. Заходите.

Опять этот туман.

Тайра не видела его во сне несколько дней и успела по-настоящему поверить, что гипотетический ученик оставил попытки дозваться её и переключился на кого-то более достойного. Однако ошиблась.

Туман по-прежнему был здесь, такой же холодный, как и прежде. Волновался, кружился, касался щёк и ладоней, остужая их – словно ледяными руками трогал. Неприятно, но совсем не пугающе. Наверное, потому что Тайра понимала – ничего этот туман ей не сделает. Он просто мешает увидеть то, что скрыто за ним.

Девушка сделала резкий шаг вперёд, и туман будто хлестнул её ледяной плетью по ногам. Поморщившись, Тайра упрямо шагнула ещё, и ещё. Туман стал гуще и холоднее, но больше не хлестал. Скорее, казался непроходимой стеной, которую не пройти, даже если очень постараться. Так же, как она смогла увидеть Гектора, лишь узнав его имя, так и здесь – она сможет увидеть того, кто её зовёт, лишь выяснив, как его зовут. Но как же это выяснить?..

– Ау-у-у-у! – закричал кто-то за туманом, и она не выдержала.

– Меня зовут Тайра! – крикнула девушка что было сил. – Слышишь? Тайра! Меня зовут Тайра!

Никакого эха. Жутко.

– Теперь ты знаешь моё имя! – продолжала кричать она. – Ты сможешь пройти этот туман с его помощью. Просто думай обо мне и иди! Слышишь?

Тишина.

А потом голос, далёкий и звонкий, прокричал в ответ:

– Слы-ы-ышу-у-у…

Но обрадоваться Тайра не успела – туман рассеялся, выпуская её из чужого сна обратно в свой.

Гектора она всё же позвала. Нет, не потому что безумно хотела видеть, хотя и это было важно. Просто у Тайры имелся к дознавателю вопрос, который следовало решить до встречи наяву.