Умом Эллиот понимал, что они не могут остаться в замке Макгрегора навсегда, но окончательное решение по этому поводу он примет позже. Много позже.

Сейчас единственное, что ему требовалось, – прогулка.

Когда он вошел на кухню, Хэмиш резко дернулся. Он как раз накачивал воду в раковину. Его голубые глаза широко раскрылись от испуга. Махиндар чем-то гремел в кладовке, а Чаннан молча сидела за столом, нарезая овощи и складывая их в котел.

– Спокойно, спокойно, Хэмиш, мальчуган, – сказал Эллиот. – Видишь, я без ножа. Но мне нужно ружье.

В другое время он бы посмеялся над тем, как Хэмиш сначала успокоился и расслабился, а потом в один миг выпрямился и застыл в ужасе. Но сейчас Эллиоту было не до того.

Из кладовки выглянул Махиндар.

– Хозяйка отобрала его у сахиба Макгрегора и отдала мне, чтобы я запер его под замок.

– Ну так отопри. – Все так же пристально разглядывая Хэмиша, Эллиот продолжил разговор: – Пойду настреляю кроликов или какой-нибудь дичи. У нас мало продуктов, а к ужину могут пожаловать еще и брат с зятем.

– Значит, ужин на шестерых? – Махиндар пригладил бороду, как всегда делал в волнении. – Нам много чего потребуется, сахиб.

– Отправь в паб купить еды. – Эллиот ждал, и Махиндар заторопился к шкафу, отомкнул его и достал ружье вместе с коробкой патронов. Переложив патроны в свой спорран[3], Эллиот заглянул в ствол, проверил замок, повесил ружье на руку и ушел через заднюю дверь.

Никто не двинулся вслед, слава Богу! Дул свежий ветер, солнце стояло высоко, над вершинами гор собирались тучи. Дождь начнется позже, не сейчас. Дикая природа – вот что ему нужно. Чтобы побыть одному – вот что ему хотелось.

Когда он проходил через садовые ворота, рядом возникла маленькая, вся заляпанная грязью фигурка.

– Пойдем! – Прити протянула к нему грязные ручонки и весело засмеялась.

Внутреннее напряжение вдруг ослабло, тьма немного отступила, заворчав от разочарования.

Он наклонился и, подхватив девчушку, устроил ее у себя на плече, подальше от ружья.

Ни о чем не беспокоясь, Прити легко балансировала, крепко держась за него, когда Эллиот двинулся по тропинке в сторону гор.

Этот ребенок не знал страха. Эллиот был готов поклясться всем, чем угодно, что никогда и не узнает.

Когда дамы закончили пить чай и поднялись, чтобы уходить, Джулиана сказала им:

– Я думаю, вам нужно вернуться в Эдинбург. Я имею в виду сегодня же. Не ужиная с нами.

– Чушь, – возмутилась Рона.

Но Эйнсли, глаза у которой цветом были один в один с Эллиотом, коротко кивнула.

– Я поняла. – Она подошла к Джулиане, взяла ее за руки и поцеловала в щеку. – Он мой брат. Но теперь он твой муж, и ты должна разобраться, что к чему. Если мы потребуемся тебе, дай телеграмму. И я обещаю, мы прибудем с визитом надолго, чтобы прекрасно провести время. – И улыбнулась ей. – Ты вышла замуж в большую семью, и этого дома, к твоему несчастью, будет вполне достаточно для всех ее членов.

Еще поцелуи и крепкие объятия, теперь от Роны.

– Позаботься о моем мальчике, – попросила она. – И сделай все, чтобы он заботился о тебе.

В ответ Джулиана стала заверять их в этом, потом вышла с гостьями через немыслимо огромную переднюю дверь из дома и повела их по разросшейся подъездной аллее. Дамы пошли пешком. Небо было чистым, хотя Джулиана с тревогой отметила, как горизонт заволакивают грозовые тучи. В Шотландском нагорье погода менялась моментально.

Помахав вслед гостьям от ворот, она повернулась и пошла к дому, помедлив перед тем, как зайти внутрь.

Замок и его окрестности были по-настоящему живописны. Освещенные солнцем стены казались золотыми. Даже зияющие в них выбоины от вылетевшей облицовки становились незаметны. Позади дома вздымались горы, солнечный свет заливал их склоны, а на восточной стороне во всю ширь разлеглась мерцающая гладь моря.

Что ж, настало время, чтобы сделать это место пригодным для жизни. Джулиана вела дом своего отца начиная с нежного, восьмилетнего возраста, когда вдруг сообразила, что ее ветреная мать, предпочитавшая таскаться за покупками, сплетничать и глушить себя дозами лауданума, но не вести хозяйство, никогда бы с ним и не справилась. Девочка многому научилась у дворецкого и экономки, которые стали ее лучшими друзьями, и после смерти миссис Сент-Джон – Джулиане как раз исполнилось четырнадцать – она стала официальной хозяйкой дома. Джемма вышла замуж за мистера Сент-Джона сразу после двадцатого дня рождения Джулианы, и мачехе хватило ума ни во что не вмешиваться и предоставить падчерице возможность продолжать заниматься любимым делом.

Замок Макгрегора был настоящим вызовом ей. Он, конечно, не шел ни в какое сравнение с элегантным городским домом отца и небольшим особняком в его поместье недалеко от Стирлинга. Но Джулиана решила, что сумеет с ним справиться. Главное – все правильно организовать – в чем, в чем, а в этом она была докой.

Джулиана уже начала составлять список первоочередных дел с подпунктами, касавшимися того, что нужно закупить, какую работу можно доверить обычным рабочим, какую – только специалистам, в частности, всю систему оповещения звонками, которая пришла в полный беспорядок. Чтобы восстановить ее, потребуется найти концы всех шнуров, заложенных в трубы в стенах, распутать их и так далее, и так далее. Тем не менее эта задача уже нашла свое отражение в списке.

Оптимизма у Джулианы слегка поубавилось, когда она зашла в дом и вновь увидела пыль и запустение. Со вчерашнего дня Хэмиш своими сапогами проложил еще одну дорожку грязных следов. С другой стороны, в таком хаосе и не могло быть по-другому.

Звонки не работали, поэтому, чтобы вызвать слуг, ей нужно было либо криком собирать их, либо отправляться на их поиски. Войдя в утреннюю гостиную, Джулиана решила сама отнести на кухню поднос с чайной посудой. Пустая она была совсем не тяжелой, а у Махиндара с семьей и без того много дел.

Собрав чашки и блюдца, Джулиана аккуратно сложила их на поднос. А если она чуть-чуть дольше подержала в руках чашку Эллиота, так ведь этого никто не видел, верно?

Когда Джулиана с подносом переступила порог кухни, на нее нахлынули острые ароматы готовящейся еды. Какой именно – она не могла распознать. Запахи были странными, но от них начинали бежать слюнки. На плите кипел котел, вокруг которого суетился Махиндар. Чаннан сидела на корточках возле очага, где стоял большой глиняный горшок, в который она что-то складывала.

Хэмиш драил котлы в раковине.

– Где Нандита? – Джулиана поставила поднос на кухонный стол. – И как она себя чувствует?

Этим утром, после неистовых поисков по всему дому, они нашли ее спрятавшейся в котельной. Пальба, которую устроил Макгрегор, до ужаса перепугала Нандиту. Она решила, что пришли солдаты и заберут их. Чаннан и Махиндару пришлось долго уговаривать ее выйти из своего укрытия.