В течение последующих 7 лет я постоянно проводила различные кампании, что дало мне навыки и опыт, и, наконец, я смогла организовать новую активную благотворительную организацию – «Вива!» (Международный голос вегетарианцев в защиту животных).[6]

Глава 6

Молочный обман

Одной из самых полезных составляющих моей работы, сначала в Вегетарианском обществе, а затем и в организации «Вива!» стали беседы, которые я начала проводить в школах. Национальный союз фермеров (на самом деле не союз, а орган работодателей) и Комиссия по мясу и крупному рогатому скоту решили воспользоваться фактом проведения этих бесед и обернуть их против меня. (Комиссия по мясу и крупному рогатому скоту была создана правительством в 1967 году, это было сделано на правительственные деньги, и она до сих пор находится под его контролем. Цель комиссии – увеличение объемов продаж красного мяса, а ее доходы складываются из налоговых сборов за каждую тушу, а также правительственного финансирования). Но эти органы напрасно тратили огромное количество сил, пытаясь повлиять на детей. Они не учитывали особенности возраста детей – от 14 до 18 лет и потому, результатов они не добились. Эти люди пытались внушить подросткам, что мы обманным путем проникаем в школы, выдавая себя за диетологов, а потом насильно удерживаем их в классах и засоряем мозги, угрожая при этом автоматом Калашникова. Но, беспокоились они, на самом деле, только о том, что может произойти, когда молодежь узнает правду. Поразительно, что человек становится взрослым и почти ничего не знает о том, как выращивают и убивают животных. Это не может быть случайностью.

Когда молодые люди узнают что-нибудь о жестокости по отношению к животным, или сами сталкиваются с этим явлением, то, как правило, они не желают мириться с таким положением дел. Как уже говорилось, для них жестокость – это жестокость, и они не стыдятся своих чувств, своего возмущения и желания положить этому конец. Эти чувства пугают многих взрослых. Когда что-то нарушает их покой, бросает им вызов или огорчает, они предпочитают отгонять мысль об этом как можно дальше от себя, и делают вид, что в данной ситуации ничего нельзя изменить. Причина здесь отчасти заключается в том, что если они признают неправильность чего-либо и необходимость перемен, то это автоматически требует от них каких-то действий, внесения изменений в свой жизненный уклад. А это для них слишком большая жертва. Между тем, молодежь верит, что способна изменить мир.

Для молодежи две самые сильные мотивации – это жестокость по отношению к животным и уничтожение окружающей среды. Я пришла к этому выводу после сотен бесед в сотнях школ и колледжей, проведенных с десятками тысяч молодых людей. Но взрослые, которые и сами не так много знают, с пренебрежением отвергают убеждения молодежи, считая, что это детское чудачество или дань моде. Когда подростки решают стать вегетарианцами, то очень часто на них начинают давить родители и друзья. Но, тем не менее, многие из них остаются верны своим убеждениям и стоят до конца, доказывая этим, что их вегетарианство – это не временное увлечение.

Помню, как однажды 15-летняя девочка подошла ко мне вся в слезах. Она послушала мой рассказ и посмотрела фильм об интенсивном животноводстве. Она знала, что все это было правдой: ее отец работал свиноводом на такой ферме. Он запретил ей становиться вегетарианкой, заявив, что такого в его доме быть не должно. В подобных ситуациях я всегда оказываюсь перед дилеммой. Если я даю какой-либо совет или оказываю поддержку, то это всегда может быть истолковано так, будто я настраиваю ребенка против родителей.

Но я искренне убеждена, что если уходить от конфликта, то нет смысла продолжать борьбу. Именно эта проблема побудила меня начать проведение кампании «Переубеди родителей» в октябре 1994 года, когда организация «Вива!» только начинала свою деятельность. Мы давали молодым людям всю необходимую информацию, которая убедила бы их родителей, что без мяса они не умрут голодной смертью.

А в случае с дочерью фермера, я снабдила ее всей информацией, которая ей могла помочь, постаралась ободрить ее и посоветовала несколько наиболее тактичных путей для разрешения ее ситуации. Через несколько месяцев я получила от нее письмо, в котором она сообщала, что теперь является вегетарианкой, и, более того, ее отец часто ест ту же пищу, что и она. Подобные смелость и упорство, благодаря которым человек доводит начатое важное дело до конца, по настоящему меня восхищают.

Родители часто говорят, что не разрешают ребенку становиться вегетарианцем из-за беспокойства о его здоровье, но, к сожалению, гораздо чаще они просто боятся неудобств или же боятся потерять контроль над подростком. Но ситуация улучшается, и сейчас мне чаще всего приходится иметь дело с письмами, в которых родители просят прислать информацию по питанию. Письма с оскорблениями теперь приходят очень редко. Это огромный шаг вперед.

Но нас все еще обвиняют в идеологической обработке, хотя наши расходы составляют несколько тысяч фунтов стерлингов. Почему-то никогда при этом не говорят о многих миллионах фунтов, которые тратят на школы Национальный союз фермеров, Комиссия по мясу и крупному рогатому скоту, а также такие компании, как Макдональдс. В их программу входят экскурсии на фермы со свободным содержанием животных, видеофильмы, журнал «Мясной курьер», брошюры с рецептами мясных блюд и даже бесплатные гамбургеры в качестве школьных призов. А об интенсивном животноводстве – ни слова. Это я действительно называю идеологической обработкой, потому что детям говорят неправду. А проводит эту политику, прежде всего Комиссия по мясу и крупному рогатому скоту, используя для этого специальную Службу воспитания в области британского мяса. И начинается идеологическая обработка уже в младших классах.

Вскоре после образования организации «Вива!» я впервые провела перед школьниками беседу-дебаты, в которых участвовали представитель Национального союза фермеров и мясник. Каждый из нас излагал свои аргументы, и в самом конце те дети, которые считали правильным вегетарианство, должны были поднять руки. Руки подняли примерно 90 % школьников. Напор фермерского лобби не сработал.

Я провожу беседы в школах стандартным образом. Обычно меня приглашают на уроки по технологии пищи, а иногда на обществоведение. В течение первых 20 минут я показываю видеозапись, затем в течение такого же времени я беседую со школьниками и отвечаю на их вопросы.

За все эти годы я услышала, пожалуй, все возможные вопросы о вегетарианстве, и самые основные из них всегда предсказуемы: «А что будет со всеми животными?», «Откуда Вы знаете, что овощи не чувствуют боли?»,