Ефимов постепенно приближался к стене, затем разворачивался и таким же манером спускался в направлении перил. Делал он это молча, едва заметно морщился от болевых ощущений.

Только дойдя до следующей лестничной клетки, Сергей выдал вслух свое недавнее заключение:

— Похоже, банальная нехватка кислорода.

— В мышцах? — Михаил, тихо матерясь, двигался следом.

— Ну да. Я ведь в молодости пару лет учился в институте физкультуры, — начал просветительную речь Ефимов, тем самым отвлекая себя от боли, причиняемой каждым шагом. — Еще в те времена читал, что наш организм устроен довольно странным образом. Интенсивное сокращение мышц зачастую приводит к блокировке поступления кислорода. Парадокс, но при интенсивной нагрузке местный кровоток замедляется, вследствие чего уменьшается и поступление кислорода в мышцы. То есть происходит так, что наши самые загруженные мышцы нуждаются в кислороде, в то же время они ограничивают кровоток, чем уменьшают приток этого самого газа. Похоже, со мной приключилась та же история. Интенсивная нагрузка на те группы мышц, которые не привыкли к такому темпу, вот кровоток и замедлился. А тут вдобавок еще и естественный недостаток кислорода из-за высокогорья.

— И чего он летел?! — осведомился старший лейтенант и помянул инструктора не самым хорошим словом.

— Черт его знает. — К немалой радости Ефимова, они наконец-то спустились на первый этаж. — Если это элементарная проверка на вшивость, проводимая по команде, полученной от кого-то, тогда все верно, совершенно правильно. А если как элемент тренировки, то я не понимаю. Этот «поход» не продвинет нас вперед, а наоборот, отбросит назад. Любая тренировка предполагает постепенность. — Они миновали лифты и спустились в гостиничный холл. — Люди не акклиматизировались, не втянулись в физические нагрузки, потому у многих сейчас произошла элементарная перетренировка. Если бы наращивание нагрузок было постепенным, то к концу обучения результаты оказались бы выше, чем будут теперь.

— Ну да, — согласился Трясогузкин. — Но начальству виднее.

— Ладно, чепуха это все. День прошел, да и фиг с ним. — Ефимов махнул рукой.

— Не спорю.

Они пересекли холл и вышли на улицу едва ли не последними. Весь личный состав за исключением ефрейтора Зудова находился на месте.

— Где Зудов? — требовательно спросил командир группы.

— Сейчас спустится, — ответил Арсанов, живущий с ним в одной комнате.

Тут у двери нарисовался капитан Кречетов.

— У тебя люди все? — едва успел спросить он Трясогузкина, как из-за его спины выскочил Зудов.

— Разрешите встать в строй?

Кречетов покосился на бойца, тяжело вздохнул и заявил:

— Вставай. Остальные на месте?

— У меня все, — ответил Михаил и оглянулся, словно еще раз пытаясь убедиться в том, что никто никуда не убежал и весь личный состав в наличии.

— У меня тоже.

— Все.

— Незаконно отсутствующих нет, — доложил командир четвертой группы.

— Хорошо. — Кречетов несколько минут помолчал, раздумывая, потом проговорил: — Зарядки сегодня не будет. Пять минут всем побыть на свежем воздухе. Раньше в гостиницу никто не заходит!

— И чего задницы морозить? — вставил свое слово неугомонный Прошкин.

Ефимов грозно зыркнул на него, но промолчал. Большого смысла в таком вот стоянии на улице он тоже не видел.

Два следующих дня пролетели в бесконечных занятиях. Спецназовцы укладывали веревки, сооружали различные виды носилок, соревновались в эвакуации раненых, вспоминали, как организовывать станцию страховки, учились быстро надевать страховочные системы, они же обвязки, и прочее, прочее, прочее.

Обещанных инструкторов в достаточном количестве все не было. А между тем у Игоря Николаевича выявился один изъян. Зачастую он не утруждал себя объяснениями, лишь ставил задачу. Обучаемые должны были сами догадаться, как ее выполнить. У Ефимова появилось нехорошее подозрение, что дедок слишком давно не проводил подобных занятий и попросту сам не помнил, как и что делается. Трудно было представить, как бы оно все обернулось, если бы не навыки, приобретенные ранее.

Ефимов обо всем этом думал, но молчал, а вот Прошкин не преминул озвучить:

— Да он сам ни черта не знает! Шустрик хренов! По горам скачет, козел старый, выпендривается, а у самого рюкзак пустой. Набил бы как наш, я бы на него посмотрел!.. Умник нашелся. Учит каждый день, а чему? Я и то больше знаю!..

— Ну, это ты слегка преувеличил. — Ефимов усмехнулся, но не стал отрицать всего того, что высказал старший сержант.

— Да задолбало все уже! Скорее бы домой! — Виктор уставился куда-то в глубину деревьев, словно рассчитывал увидеть там улицы родного города.

— Да мы только приехали. — К разговору присоединился Федор Боровиков.

— Мне домой нужно. У меня там дел выше крыши. — Прошкин провел ребром ладони по горлу.

— А у кого их нет? — Боровиков закончил маркирование веревки и бросил ее на землю. — А то ты не знал, куда шел служить.

— Да пошел ты!.. — огрызнулся Виктор, хотел добавить что-то еще, но в этот момент подошла его очередь двигаться по импровизированной переправе.

Махнув рукой на препирательства, он пристегнул карабины, не забыл замуфтовать их и побежал вдоль веревки, протянутой между деревьями. На подъеме Прошкин споткнулся и заскользил вниз.

— Хорошо пошел! — с мстительным удовольствием заметил Федор, повернулся к старшему прапорщику и заявил: — Достал он своим нытьем!

— Есть маленько, — покладисто согласился Ефимов.

Откровенно говоря, он давно привык к Витькиным закидонам. Без его реплик бойцам порой бывало откровенно скучно.

Поэтому Сергей посмотрел на Федора и с улыбкой заметил:

— В каждом цирке должен быть свой клоун.

— Да ну его! — Боровиков не отреагировал на шутку. — Товарищ старший прапорщик, у нас когда восхождение намечается?

— Вроде бы на завтра. — Ефимов пожал плечами. — Но это не точно. Окончательное решение будет принято сегодня.

— А куда пойдем?

— Да не знаю я, Федя, — сознался Ефимов. — Нам-то с тобой какая разница? Куда поведут, туда и пойдем.

— Согласен.

На этом разговор закончился. Федору настала пора переходить учебную переправу, а Сергей погрузился в раздумья. Болевые ощущения в мышцах немного пошли на убыль. Спуск по лестнице доставлял изрядные неудобства, но все же не был теперь столь мучителен, как на следующий день после восхождения, когда каждый шаг причинял резкую боль. Да уж, увы и ах! Прежней уверенности в своих силах у Ефимова не было.

«А если и на этот раз случится нечто подобное? — мелькнула в голове Сергея почти паническая мысль, и от одного этого по его телу разлился предательский жар. — Вдруг история повторится? Может, отказаться от восхождения? Передохнуть? В принципе ничего страшного, подумаешь, одно восхождение пропущу. А, блин!.. Нет уж, пойду. А там видно будет. К черту, допрусь, куда я на фиг денусь? Что, все пойдут, а я, значит, останусь? Чертов спуск. Вон Мише легче было. Просто в случае чего пойду медленнее. Лететь не буду. На ровной местности догоню, если что. Решено. Так и сделаю». — Он все еще продолжал себя уговаривать, когда со стороны гостиницы появился капитан Кречетов.