– Почтальонша.

Она улыбнулась.

– Хорошо, что ты нашёл подружку. А нет ли у неё случайно младшего брата?

Её замечание задело меня. Я понял, что она имела в виду: было бы хорошо, если бы я нашёл себе компанию по возрасту. Мачеха вряд ли хотела меня обидеть, но я рассердился. Я что-то буркнул, как дама Брижит, прислонил велосипед к стенке и молча нырнул в дом. Вдогонку я услышал: «Мало, всё в порядке?», и крикнул в ответ, что устал. В кухне, в прохладе, папа трудился над партитурами (он сочиняет музыку, когда делать нечего). Я знал, что в такие моменты его лучше не отвлекать, так что прокрался на цыпочках к лестнице, чтобы подняться к себе в комнату.

Жанна была в своей комнате и строила дом из лего.

– Привет, – сказал я, входя.

Она засмеялась в ответ. А я спросил себя, где жила Полина летом 1987 года? В комнате сестры? В моей? А её мама, горничная?

– Можно, я помогу?

– Конечно! Дом высокий, но если строить еще выше, он может обвалиться.

Я сел рядом с ней на пол и предложил:

– Надо усилить фундамент.

Я выбрал несколько разноцветных брусочков и стал окружать башню, чтобы можно было сделать этот небоскрёб ещё выше и он бы не развалился.

– Детёныш, можно тебя спросить?

Она пожала плечами, словно говоря: «Как хочешь». Я заговорил не спеша, таинственно:

– Сегодня я провёл очень важное расследование.

Заинтересованная, она отложила синий кирпичик, который держала в руке.

– Расследование о чём?

– О Полине.

Её лицо стало одновременно грустным и одушевлённым – это выглядело странно.

– Я узнал, что она жила в этом доме, это было очень давно.

– Да, я знаю!

– Откуда?

– Она мне сама сказала. Она жила в моей комнате.

Потрясающе: этот маленький медиум отвечает на мои вопросы раньше, чем я их задам!

– А что ещё она тебе рассказала?

Жанна задумалась, наморщив носик.

– Это трудно объяснить.

– Как это?

Жанна опустила глаза и тихо сказала:

– Она говорит со мной не так, как ты, или папа, или мама… Она говорит в моей голове. Я не всегда её хорошо слышу, иногда она вообще молчит. Но когда она хочет мне что-нибудь дать, то показывается.

– Показывается?

– Как маленькая мышка.

Ну вот, теперь ещё маленькая мышка. Чем дальше, тем интереснее. Должно быть, Жанна заметила, что я ничего не понимаю, и похлопала меня по руке. Взгляд у неё был такой же, как у Лили, когда она смеялась надо мной.

– Да-да, маленькая мышка! Которая положила мне вот это под подушку!

– Ага! Это вот так она дала тебе ту подвеску?

– Какую?

– Скальпель… Чтобы спасти Малышку?

Она кивнула. Дрожа от волнения, я спросил, не давала ли ей Полина-маленькая-мышка других вещей. Но Жанна покачала головой.

– Однажды моя подушка была мокрая.

– Мокрая?

– Да, совсем мокрая. И в грязи. Коричневой. Наверное, это были какашки.

Жанна захихикала, и это в какой-то мере убедило меня, что с головой у неё всё в порядке.

– А родители что сказали?

– Я сняла наволочку и спрятала. Сказала, что опрокинула стакан с водой и попросила прощения. Но меня всё-таки поругали за пропавшую наволочку. Но я не могла сказать, где она… ведь я обещала.

– Куда ты спрятала наволочку? Она у тебя?

– Держи башню. Не то упадёт!

Я не сразу понял, потом увидел конструкцию из лего. Я совершенно забыл, что мы делали до начала этого сводящего с ума разговора, и обеими руками ухватился за постройку. Жанна оставила своё занятие и поднялась. Она открыла шкаф (встроенный шкаф с раздвижными дверцами), встала на коленки и наклонилась, копаясь там в темноте. Я не мог отпустить башню, чтобы получше видеть, что она делает, но понял, что у неё там «секретный сундучок». Наконец Жанна выбралась из шкафа с какой-то тряпкой и протянула её мне. Я подождал, пока Жанна вернётся ко мне, чтобы поддерживать пластмассовую башню, и развернул наволочку. Она была ещё влажная и пахла плесенью. Скорее это была грязь: немного сухой земли раскрошилось у меня в руке. Мне представилась ужасная картина – девочка, покрытая грязью, лежащая в этой кровати, которую достали с чердака и отдали моей сестре; на старинной кованой кровати, которую Софи покрасила в белый цвет. Жанна так любила на ней прыгать и играться.

– Полина ещё что-нибудь тебе рассказывала?

– Не знаю…

Жанне, кажется, надоело мне отвечать. Она пристроила ещё один кирпичик на шаткую башню, и всё рухнуло. Жанна расплакалась. Я пытался её успокоить: «Начнём сначала, это не страшно. Построим новую, ещё лучше!» Мне было жаль сестру, к тому же я опасался Софи. Вдруг она решит, что я опять обижал сестру, мучил её? В каком-то смысле мучил – своими расспросами…

К счастью, сестра быстро успокоилась. Мы построили новую башню, огромную, выше её ростом, всех цветов радуги. Жанна в восторге захлопала в ладоши.

– Мало, сфотографируй! Сфотографируй её!

Я сделал фото на телефон, очень старательно. Потом пошёл и потихоньку положил наволочку в стиральную машину.

Теперь стеклянная дверь выходит в сад. «Гильотины» убрали. Теперь у нас панорамный вид на монстропланты, на маленькие пальмочки и цветочные клумбы. В комнате стоит большой деревянный стол и скандинавские стулья, на них подушечки с яркими рисунками. После обеда родители восхищались нашим архитектурным шедевром из лего. Папа был на редкость весел.

– Ты только взгляни, Софи! Целых два Фрэнка Ллойда Райта в доме!

Жанна ничего не поняла, но она была так довольна! Она смотрела на меня с гордой улыбкой. Мне казалось, что я полностью исцелил сестру.

Жаль, что придётся её снова подвести… Я решил обязательно найти её «секретный сундучок».

Четверг, 27 июля 2017 г.,

11 часов 23 минуты.

Ясно.

В подходящий момент, пока Жанна размачивала свои бисквиты в какао, я лазил в её шкафу с фонариком. Лазил как таракан – я себя чувствовал чем-то подобным, потому что действовал за спиной Жанны, и это меня мучает…

Я быстро нашёл тайничок, плохо прибитый плинтус, легко отходивший от стенки. Моя сестра, конечно, хитрющая, но она не нашла бы его самостоятельно. Да ей бы такая мысль просто в голову не пришла. Я подумал, что здесь не обошлось без Полины. Немного опасаясь (пауки, мыши, «бедные городские детки»), я сунул руку в тайник. Пошарил там и вытащил несколько листов бумаги.