Ее любопытство и очевидное бесстрашие возбуждало его еще больше. Оливия явно не собиралась изображать робость и стеснение.

– Что это?

Его пальцы коснулись небольшого иероглифа, располагавшегося чуть выше кромки ее нижнего белья.

– Татуировка.

У его утонченной, рафинированной британской невесты была татуировка? Более того, она располагалась в таком скандальном месте…

– Что она значит?

– Надежда. – Она поджала ноги, подложила руку под голову. – Сделала ее на первом курсе. Студентам полагается сходить с ума в университете.

Габриель едва слышал ее. Его голова наполнялась шумом. Он представлял себе, как Оливия раздевается, чтобы открыть свою кожу для острой игры. Сначала она снимает джинсы, затем приспускает нижнее белье…

Вероятно, его мысли отразились на его лице, потому что Оливия улыбнулась:

– Ее делала женщина.

Его плечи расслабились сами собой. Оливия принадлежала только ему. Габриель не принадлежал к тому типу людей, которые умели делиться. Взросление с двумя братьями выпестовало в нем волю к победе.

– Что же, в таком случае она очень привлекательная.

Оливия была довольна. Ей нравилось опровергать те стереотипы, которые сложились у него в голове.

Он не ждал от нее сюрприза. Он никак не ожидал встретиться лицом к лицу со сластолюбивым созданием с разметавшимися по подушке волосами и телом, отмеченным словом «надежда».

Габриель прикоснулся к ее горячему влажному лону, скрытому тонкой паутинкой нижнего белья:

– Ты… Ты такая горячая.

Его лицо светилось от удовлетворения.

– Хватит разговаривать, я хочу тебя.

Следующие несколько минут Габриель приводил ее в восторг и трепет. Оливия не скрывала от него ни одну свою реакцию. От возбуждения у него кружилась голова. Ее пальцы, комкающие простыни, побелели от напряжения.

– Это было великолепно, – шепнула она, вернувшись с небес.

Габриель довольно улыбнулся:

– Это может быть еще приятнее.

– Приятнее? – Она приподнялась на локтях и посмотрела на него с сомнением. – Неужели это может быть еще лучше?

Габриелю бросили вызов.

– Расскажешь мне об этом через час.

– Час? – Ее глаза распахнулись. – Но я не выдержу, это так долго.

Габриелю час также показался вечностью, но он решил постараться.

Он подался ей навстречу и прильнул к ее губам. Он хотел сделать Оливию своей. Ее руки теперь гладили его спину. Ее прикосновения обжигали его кожу как огонь. Ее ноги обвили его талию. Габриель поцеловал ее напряженный сосок, похожий на спелую вишню. Он медленно терял рассудок.

Оливия судорожно вздохнула, когда Габриель впервые вошел в нее.

– Все хорошо, – урчал он ей на ухо. – Мы не будем торопиться. Постепенно привыкнешь ко мне.

Вместо ответа, она изогнулась ему навстречу и, откинув голову, впилась ногтями в плечи.

– Габриель, пожалуйста…

– Дыши.

Ей было трудно сделать вдох.

– Я стараюсь.

– Вот так.

Габриель принялся неторопливо двигаться ей навстречу. Еще мгновение, и она смогла приподняться и качаться на волнах блаженства вместе с ним. Оливия закричала от удовольствия. У нее больше не было сил дышать, смеяться или говорить.

– Зачем ты так торопишься? – Улыбнувшись, он прикусил мочку ее уха.

– Я слишком хотела тебя… – Ее глаза светились от счастья. – Но все было так долго. Что будет теперь?

– Подожди и увидишь.

Он перенес вес своего тела на руки и стал постепенно наращивать ритм. Она изгибалась ему навстречу, стонала, распаляя его желание.

Когда они, тяжело дыша, лежали рядом на постели, он поцеловал ее руку.

– Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно.

– Значит, нас здесь двое. – Прижав ее к себе, он с нежностью поцеловал ее в висок. – Уверена, что все в порядке? Мне хотелось, чтобы твой первый раз был сдержанным…

– Разве можно сдержанно заниматься любовью? – Она рассмеялась и приподнялась на локте. – Расскажи-ка мне об этом.

Габриель снова прижал ее к себе:

– Веди себя хорошо.

– А не то что?

Сегодня, сейчас Оливия чувствовала себя так, словно очнулась ото сна. Жизнь била из нее ключом. Ее высвобожденная сексуальность, подобно джинну, выбралась из бутылки, и ничто больше не могло остановить ее.

– Отшлепаешь меня?

Габриель распахнул глаза от удивления, но она заметила в них одобрение. Что же этот мужчина сделал с ней?

– Ты ввела меня в заблуждение. Заставила поверить в то, что ты степенная, сдержанная, воспитанная девушка. Что с тобой случилось?

Она довольно улыбнулась:

– Ты.

Следующие пару часов Габриель пробыл рядом с Оливией, которая безмятежно спала. В мыслях он воскрешал каждую деталь этого вечера. Когда сквозь неплотно задвинутые шторы начали пробиваться первые лучи света, он бесшумно поднялся.

Габриель не сводил с Оливии глаз. Мужчина умирал от желания вновь разбудить и слиться с ней. Улыбка не сходила с его лица. После этой ночи он понял, что жизнь с этой женщиной станет бесконечным приключением.

Покинув комнату, он задался вопросом, не сделала ли она это случайно. Неужели Оливия специально заставила его ждать, притворилась холодной, чтобы сильнее распалить? Марисса нередко поступала так же. Секс с ней был неповторимым – она оставляла длинные красные полосы на его спине и укусы на шее.

Но прошлой ночью он испытал много больше – великолепный секс вкупе с сильнейшей эмоциональной связью. Оливия была ответом на все его молитвы.

Габриель и Стюарт встретились у него в кабинете. В руках у его помощника была чашка кофе, а на лице озабоченное выражение.

– Вы рано встали, – заметил Габриель и сел за письменный стол вишневого дерева.

– Думаю, вы должны взглянуть на это.

Габриель подумал, что его секретарь не церемонился. Он увидел на краю стола бархатный футляр.

– Что это? – Он нахмурился.

– Леди Дарси попросила вернуть это вместе с отказом разделить с вами ужин. Вы ушли раньше, чем я мог что-либо вам сказать.

Фыркнув, Габриель раскрыл коробку. Когда он увидел ее содержимое, то был потрясен до глубины души.

– Откуда, черт побери, это взялось? – Он держал в руке браслет Мариссы. – Каким образом он мог попасть к Оливии?

Стюарт лишь покачал головой: