И эта полная правда. Годами окучивала меня, пару раз изменяла своему покойному мужу со мной, но даже после его смерти и росписи она не получит чего-то большего, чем обычный расчёт. Иногда она забывается, как сейчас.

Мне не нужна чужая баба, я себе найду свою, собственную.

— Эмм… Как прошли переговоры? — сбавляет тон и спрашивает более ласково.

— Абрамовича не было. Но с другими все решено, — бесят ее вечные вопросы. Скоро я просто взорвусь от ее настойчивости совать везде свой нос. — Мне докладывать тебе каждую еб*ную деталь? — срываюсь на ней, потому что ее вечный контроль все то время, что мы вместе, уже поднадоел. — Я сказал, все пройдёт идеально.

Она что-то ещё говорит, но я просто отключаю звонок. Вывела.

И так напряжен до предела, и она была права, я был со шлюхами, но успокоение они не дали, лишь сбросили напряг в яйцах, не больше.

Перед глазами всю ночь была та картина, где Мирослава с победой во взгляде садится в тачку к сопляку, тем самым показывая, что развела меня.

Дала открытый намёк на горячее продолжение и кинула, просто взяла и сбежала.

Неужели думает, что я за ней бегать буду и ухлёстывать? Надеется, что попался на крючок и может своими слезами манипулировать мной? Какого х*я?

Ведь снова-таки я остался ни с чем, только лишь с чувством, что меня обманули. Видел ее несколько раз, а такое ощущение, что она прописалась в моей жизни, везде она, а главное в мыслях, крутится там и днём, и ночью.

Желаемое я получу и похрен мне, что мелкая. Перед мужиками трясти своими сиськами она не стесняется, значит какой никакой опыт в сексуальном плане у неё имеется. Да и всегда можно подучить и подстроить под себя, малолетку легче будет сломать под себя — факт.

Листаю телефон, смотрю, кто звонил и писал, ничего важного. Набираю номер старого знакомого, что может найти мне любую интересующую информацию.

— Темыч, как жизнь? — подъехав к работе, глушу мотор.

— К делу дружище, я же знаю, ты не просто поболтать набрал в обед.

В дали вижу свою секретаршу Ритку и довольно ухмыляюсь, ее юбку легко можно задрать и приспустить пар.

— Пробьёшь машинку?

— Не вопрос, диктуй.

Говорю ему номер и марку спортивной тачки того х*я, что забрал у меня девушку вчера вечером и прошу Артема позвонить мне сразу же, как он получит информацию.

Ещё не решён вопрос с устройством Мирославы на работу, как оказалось, она так и не приходила и документы не подавала. А спросить у неё вылетело из головы, как только увидел полуголой.

Я вообще не помню, что говорил ей, в голове лишь запах клубничного геля для душа и сладость пухлых губок.

Да, бл*, обязательно было вспоминать прямо сейчас?

Иду на работу злым и неудовлетворенным, вот будет всем подарок сегодня. Впрочем, так уже какую неделю, с того дня как эта сучка ворвалась в мою более-менее спокойную жизнь.

Мирослава Севастьянова.

— Скажи мне, ты реально дура, или притворяешься? — Лера буравит своими глазами, и я уверена, хочет меня прибить.

— Я же говорила сотню раз, я самостоятельная, хочу добиться всего сама, а не за счёт кого-либо, — говорю настойчиво, чтобы она поняла, что мое решение не подлежит дальнейшему обсуждению.

— Это шанс! Как ты не понимаешь?! Ты должна пойти на эту работу, — так же не отступает, говорит напористо. — Я не понимаю, откуда в твоей голове эта настойчивая идея: «я всего добьюсь сама», нужно брать от жизни по полной.

— Я просто не хочу висеть на чьей-либо шее, пойми, — поворачиваю к ней голову и жму плечами.

— Тебе нужны деньги, да? — спрашивает, и я киваю ей в ответ. — Ты отказалась брать их у меня, да?

Я знаю, куда она ведет, и понимаю, что пытается вывернуть данную ситуацию в нужное себе русло. Расчётливо все проворачивает, не думая обо мне, преследуя лишь свои цели.

— К чему эти вопросы? Ну да, так и было, — тяжело вздыхаю.

— Тебя моя мать позвала на работу, где ты заработаешь денег. Там будет Папочка, ты сможешь следить за ним и сливать мне всю информацию. Двух зайцев.

— Я не знаю, Лер, все сложно. Дай мне время все это обдумать, — отмахиваюсь от неё, устала об этом говорить битый час.

Наверное, не стоило ей рассказывать про наш разговор с ее мамой, она теперь не отстанет. А я, если быть честной, не хочу после произошедшего влезать ещё глубже в эту ситуацию, и тем более не хочу подставлять свою задницу и следить за Львовичем.

Когда я соглашалась, не знала, что это может быть так тяжело, что мне придётся от него отбиваться.

Да и есть ещё кое-что… Мне кажется, что он… не знаю… начинает мне импонировать. Даже после того случая в квартире. Я, наверное, идиотка, но все эти дни думала о нем и об этой ситуации в общем.

На самом деле все очень просто.

Я — женщина, хоть и неопытная ещё, он — мужчина, красивый такой, опытный.

А Славка уходит на второй план. Не жду от него сообщений так, как раньше, не звоню ему сама, в университете меньше обращаю на него внимание. Я думаю только о Хайдарове.

Это не любовь, нет, не может быть ей, скорее всего сексуальное влечение. Он — запрет. С ним ни в коем случае нельзя, но неимоверно хочется. И это огромная такая причина, по которой мне нужно держаться от него подальше. Я ему не нужна, прожует и выплюнет, а я же останусь у разбитого корыта.

— Может, пойдём на улицу? — подруга дергает меня за плечо, обращая на себя внимание.

— Я объелась, давай ещё посидим, да и холодно там.

И он там. С ней. Со своей женой. А смотреть на них я больше не хочу.

Мы были в загородном доме Меньшовых, как это обычно и бывает, приехали на выходные с ночевкой, с одним отличием: вместо отца Леры был Руслан Львович.

Сама не понимаю зачем согласилась, меня позвали, и я приняла приглашение, даже не подумав, что он тоже будет здесь.

Днём мы сидели во дворе в беседке, и я все время наблюдала, как Руслан жарил шашлыки, а после плавал в бассейне.

И это было пыткой. Видеть его красивое, подтянутое тело в капельках воды, смотреть на то, как они скатывались по нему вниз к низко посажанным шортам, зрелище было слишком возбуждающим для моих глаз и разгоряченного тела. Никто больше не купался и не щеголял полуобнаженным, для нас было достаточно холодно. Но видимо он решил разыграть сраное представление перед всеми женщинами. И он был в центре внимания.

Тятя Ирина тоже смотрела на него, а потом подходила и трогала… трогала все то, что хотелось трогать мне.

Я конченный человек, если хочу ее мужа, не достойная ее помощи и поддержки. Ещё одна причина, по которой мне не стоит с ним работать.