Но что бы я ни делал, мыслями всегда возвращался к Адель. Не терпелось вновь увидеть её.

И вот, наступил следующий день. Проснувшись рано утром, я поехал в Ботанический сад. В машине получил сразу два важных сообщения — от Мейли и Мухитдина. Первая писала, что провела день в Изначальном Мире и получила татуировку. Делун — тоже. Вместе они использовали подаренные мною Ядра. Мейли стала Полеосом Воздуха, а Делун — Гравитосом Гравитации с базовым навыком Притяжение. Мухитдин же прислал отчёт — он сменил внешность, получил документы и записался в пирамиду. Попадёт в Изначальный Мир первого июня, через три дня. Пока всё идёт гладко.

Стоя на берегу озера, я смотрел на противоположную сторону, ожидая Адель и Акселя, и набирал ответы. Попросил Олега скинуть видео с родными Мухитдина. А Мейли написал, что люди деда скоро доставят ей новый костюм и оружие, и велел, чтобы они с Делуном держались вместе. Пусть ближайшие дни тренируются и привыкают к способностям.

На этот раз Адель и Аксель пришли гораздо раньше, чем вчера, — на часах и восьми утра не было.

Я активировал свою способность и полетел к ним. Сердце гулко стучало, я не знал, с чего начать.

— Привет, — первой заговорила Адель, как только я приземлился. — Ты Владислав Ли-Вавилонский, да? Глава Синдиката, которого в сети называют Дельта.

— Да, — мне стало неуютно от того, с каким восхищением на меня смотрела Адель.

Только сейчас я заметил, что позади ребят, на тропинке, стоят двое мужчин в чёрных одеждах. Охранники? Они настороженно смотрели на меня, но не спешили подходить.

— Братья пожаловались, поэтому они здесь, — с сожалением пояснила Адель.

Я взмыл в воздух и подлетел к охранникам. На моих руках вылезли когти, лицо преобразилось, приобретая хищные черты. Вокруг свистел ветер.

Охранники побледнели.

— Я — Владислав Ли-Вавилонский. И мне не нравится, когда меня подслушивают.

— М-мы уйдём, — охранник справа тяжело сглотнул.

— Не бойтесь, я не собираюсь никому вредить, — я вновь вернул себе человеческий облик и опустился на траву. Охранники поклонились и быстро отступили.

Адель и Аксель сидели на траве. Девушка выглядела изумлённой, парень же внимательно и чуть отстранённо изучал меня.

С Акселем я встретился впервые — в прошлой жизни мы не виделись. Адель рассказывала, что он тихий и умный мальчик. Но этот парень не так прост, как я думал. Он реагирует далеко не как обычный подросток.

— Не люблю, когда мне мешают, — я натянуто улыбнулся.

— Это было круто, — признала Адель. — Никогда не видела, чтобы эти двое так боялись.

Она явно смущалась, то и дело бросая взгляды на брата. Аксель же выглядел как-то… умиротворённо, что ли. Но мне не понравились его глаза. Неживые, без эмоций.

— Зачем ты к нам прилетел? — нарушила неловкую тишину Адель.

— Не знаю, — соврал я. — Просто захотел встретиться с вами.

Адель вновь взглянула на брата.

— Тебе что-то надо от Бельгийских? — заговорил Аксель.

— Эм… Нет.

— Тогда — от Адель? Ты что-то в ней увидел?

— Можно и так сказать, — я подошёл к самой воде. На душе было неспокойно, я что-то упускаю? Почему мне кажется, что я зря сюда пришёл?

— Можно сфоткаться с тобой? — неожиданно спросила Адель и покраснела.

Я чувствовал растерянность. В душе разливалась горечь, глаза щипало. Что это со мной?

— Да… Конечно, можно.

— Спасибо! Аксель, щёлкни нас, — Адель отдала смартфон брату и встала рядом со мной. Я ощутил аромат хвои и лаванды, сердце застучало настолько быстро, что, казалось, вот-вот выскочит.

Младший сын Соломона Бельгийского сделал несколько фотографий и кивнул. Пока Адель любовалась снимками, мы с Акселем смотрели друг другу в глаза.

— Мне кажется, ты что-то скрываешь, — улыбнулся Аксель. — Может, ты умеешь чувствовать способности Эвольверов? И хочешь завербовать Адель в свой Синдикат?

Только что он подкинул мне отличное объяснение моему странному поведению. Что творится у него в голове? Он правда верит своим словам или специально помогает мне?

— Не скажу, — я усмехнулся. — Но да, я хочу, чтобы Адель присоединилась к Синдикату.

Адель оторвала взгляд от смартфона и удивлённо посмотрела на меня.

— Правда?

— Да. Думаю, твоя семья не будет против. Я попрошу деда переговорить с ними.

— Э… — у Адель не нашлось слов.

— Мы будем тебе очень благодарны, — за неё ответил Аксель. — Если честно, мы планировали сбежать. Слишком тут опасно становится, отец списал нас со счетов, а для братьев мы как бельмо на глазу.

— Феликс хороший, — машинально возразила Адель, всё ещё пребывая в прострации. — Он защищает нас.

Аксель иронично хмыкнул и едва заметно покачал головой.

Я скривился. Феликс. Шестой сын Соломона, тот, кого сделают наследником. Гений бизнеса и политики, самый талантливый ребёнок Бельгийских. Только вот он главный виновник того, что Адель впала в кому, а Аксель погиб.

Мой слух уловил шаги — к нам приближались люди. Скорее всего, Бельгийские решили узнать, зачем я проник на их территорию.

— Ну так что? — я посмотрел на Адель. — Согласна присоединиться к Синдикату?

— Ты серьезно? Не пошутил?

— Нет.

— Тогда я согласна! — Адель тоже услышала шаги и нервно обернулась.

— Встретимся позже, — я кивнул Акселю и активировал базовый навык. Видеться с людьми Бельгийских у меня нет желания.

— Пока! — крикнула мне вслед Адель. На душе было неспокойно, мысли путались. И я сам не мог понять, что меня так гложет.

— Владислав, — ко мне подошёл Олег, как только я вышел из Ботанического сада.

— В отель, — буркнул я, садясь в машину.

— Да.

Мысли изводили меня. В итоге я решил позвонить самому близкому человеку.

— Здарова, бомж, — на экране появилось лицо деда. Всё такое же пухлое, но живое, здоровое. Судя по едва уловимому звуку, он сейчас в воздухе.

— Привет, — я бледно улыбнулся. — Как ты? Ты в самолете? Куда летишь?

— Я прекрасно! Хуанинов прессую, они теперь хрен где гелий-три достанут. И металл пусть в другом месте покупают. Ну, и несколько отрядов в Изначальном Мире потеряли, китаёзы проклятые.

Я не сразу понял, что он говорил о роде Хуан. Похоже, дед начал вендетту. А мне даже не позвонил — мы с ним только переписывались.

— Ты как? Выглядишь как бомж. Ты всегда так выглядишь, но сегодня ещё больше, — дед заулыбался. Любит он шутить и наслаждаться своими шутками. Даже если смешно лишь ему одному.