– Но, простите, если не права, сейчас Адам Викторович не только не размышляет, вообще занимается черти чем.

– Ты о его шашнях с нашей очаровашкой Машей? Детка, тебе не понять. Поэтому ты внизу, а мы наверху. Люди, подобные нам, могут мыслить масштабно. Мне плевать, пусть он хоть всех в офисе АКО перетрахает, а потом придет и сделает один только шаг, который принесет мне деньги. Это вы, у подножия пирамиды, наивно полагаете, что нам есть дело до вас и вашего права. Для нас это бизнес, мы видим только цифры в бухгалтерском отчете и у себя на счету, а все остальное – пыль. А Маша, человек более приближенный к нам, чем, уж прости, даже ты. Хороший рекламщик приучен мысли широко и точно также как и мы, не замечать реакцию одного человека, а только делать отчеты по поведению большей части толпы. Поэтому, часто в компаниях руководители спят с отделом маркетинга. Что тут удивительного? Машка отличный спец, умеет продавать д…мо, даже когда мы ничего хорошего не производили, ей удавалось выдержать планку выше среднего. Просто мне этого мало. Поэтому Шаров сейчас “изучает” пространство. И тебе не стоит мешать ему, детка. Лучше займись мной, ты долго меня дразнила, – произнеся это, Андрей Федорович перевернулся на спину и схватил свою секретаршу пониже спины:

– Все, я готов, иди ко мне, цыпа!

***

Остаток ночи провела на диване. Сон не шел, хоть убейся. Сердце стучало, казалось, собираясь в конце концов выскочить из грудной клетки. Вот за что мне вся эта хрень? Жила бы себе, никого не трогала. Ну, осталась без мужа. И что? Да плевать мне на всех и вся. Спокойнее только было бы.

Черт бы побрал этого Адама! Ту ночь в клубе и вчерашний день! Последние часы мне показали и доказали, что с возрастом умнее я не стала. Вот, нафига, спрашивается, пошла помогать Марьяне? Зачем согласилась переспать с Шаровым? Что вообще это все было?

Какие-то сутки назад, я была успешным человеком, опуская личную жизнь, с честным именем и чистой совестью. А что сейчас? Мне стыдно выходить на работу. У меня как будто клеймо на лбу – “шлюха”. Хочется помыться, словно в грязи кто-то искупал.

Мда… Мужчина моей мечты тупо заплатил мне за секс. Твою мать!

Я ревела не останавливаясь. Столько лет ждать и все ради чего? Чтобы идиотское стечение обстоятельств все испортило? Я и так уже золушка б/у. Замужество с принцем и девственной плевой в подарок пропустила. Свадьбу мечты тоже. Сказку в жизни выменяла на обычный быт и погоню за собственной квартирой в ипотеку. И вот, появилась возможность догнать юношеские мечты. И, бац! Нате вам!

– Мам, а что, уже пора вставать? – заспанный Вовка вышел в зал, потирая еще полузакрытые глаза, наверное, его свет разбудил.

Я скосила глаза на часы. Боже мой, уже больше семи! Со своими романтическими переживаниями совсем забыла, что нам сегодня в школу.

Пошатываясь от усталости, побрела на кухню готовить сыну завтрак. Ты, мать, можешь реветь, а ребенок должен прийти в школу вовремя.

Первые пять блинчиков оказались на полу, остальные не то, что комом – в кашу. Елки, руки трясутся, голова не работает совсем. Пожалев себя и Вовку, сделала ему несколько бутербродов – зачем мальчишке давиться маминой депрессивной кулинарией?

Пока ребенок завтракал, я быстро набрала номер бывшего – может быть удастся его уговорить отвезти мелкого на учебу? Я сегодня точно туда дорогу не найду, в таком-то состоянии.

– Что? Нет, – сходу наотрез отказался меня выручать Петр, – у меня сегодня важный день, все по секундам. Давай, как-нибудь сама! Единственное, я раньше освобожусь и могу его забрать, если тебе так надо. Но, тогда вечером приедешь за ним. Все, пока!

Сволочь. Всегда таким был и таким же остался. Эгоист несчастный. Вот, девчонки. Мы можем умирать, но сделаем все, а как у этого… с позволения сказать, Петечки, малейшая температура поднималась – хоть скорую вызывай. А, к черту его. Сейчас отпрошусь с работы, а потом отвезу Вовку на уроки. А потом… домой. Не могу я сегодня в офис. Переживут, как-нибудь. Столько лет без пропусков, могу я заболеть в конце концов?!

Уже одевшись и стоя на пороге, заметила проклятый сверток – решение пришло мгновенно. По дороге в школу мы всегда проходим мимо храма – пусть сегодня повезет тем старушкам, что встретятся мне. Так хоть, может быть, станет легче на душе.

К храму мы завернули сразу. Эти деньги жгли мне кожу, даже через сумочку. У церкви стояла только одна старушка – тем проще будет мой выбор, быстро всучила бедняге проклятый пакет, и зашагала прочь, утягивая за собой сына. Одной заботой меньше! Прости прощай роковая ошибка, надеюсь, больше не свидемся. И правда, как-то сразу полегчало.

Естественно, как по закону подлости, в школе меня подловила наша классная руководительница и прочла небольшую мораль. Пришлось сдать на ремонт класса, дни рождения и одну экскурсию.

Домой вернулась только через час. Все! Спать… Маша, спать…

Петр прислал сообщение, что заберет Вовку после уроков, так что я свободна до самого вечера. Ура! Удача, ты снова со мной, ну, хотя бы в этом.

Прямо в джинсах и свитере рухнула на незастеленную постель и тут же отключилась – вселенная дала мне передышку.

Минут на двадцать.

Дзи-и-и-инь! Дверной звонок своим противным звуком пронзил мою голову насквозь. О, господи! Кто там еще?! Нет! Не пойду!

Я зарылась в подушки и накинула пуховое одеяло сверху. Но звонок не затихал. Да что же это такое, в самом-то деле?!

Пришлось встать. Растрепанная, невыспавшаяся, синяки под глазами, разводы от слез на щеках, свитер набекрень – такая красавица открыла дверь… Адаму.

***– Что такое Судьба? Предопределенность? Свобода выбора? Стечение обстоятельств или участь?

– Это, дубина, последствия того, что ты творишь!***

Вместо приветствия, каких-то слов, первым делом горячая ладонь Адама легла мне на лоб.

– Температуры нет, – констатировал Шаров хмуро, – что случилось? Мне сообщили, что ты заболела, – сказал и, не дожидаясь ответа, прошел мимо меня в квартиру.

– Адам, я на самом деле плохо себя чувствую и мне сегодня не до гостей, – я хотела от него избавиться.

Осадок от полученного “гонорара” все еще лежал тяжелым грузом, особенно теперь, когда сам Шаров рядом. Не хочу от него услышать что-то на эту тему. Дайте мне просто тихо умереть.

– Ну, мы никого и не будем звать.

– Адам, я серьезно. Пожалуйста, очень хочу спать. Прости.

Я стояла возле открытой двери, всем своим видом давая пришедшему понять, что ему здесь не рады.

– В таком случае, тебе не стоит здесь задерживаться, – сказав это, Шаров сам закрыл дверь и за руку повел меня вглубь квартиры. Быстро отыскав спальню, подвел меня к кровати и, даже не поинтересовавшись, за я или против – стянул с меня свитер. За которым реактивно последовали джинсы. Незванный гость откинул одеяло и заставил меня лечь.