– Спасибо.

Лиля вернулась к своим делам. В первую очередь решила проверить полы во встроенных шкафах. Они покрыты ковролином, а под ним может быть что угодно. По ходу дела она заглянула в коробки, лежавшие в шкафах, но кроме бесконечного количества туфель ничего не нашла. Ковролин пришлось отрывать, за пять лет он сросся с паркетом. В данном случае это сыграло положительную роль – три дощечки поднялись вместе с ковролином, под ними было небольшое углубление. Лилия просунула руку и нащупала коробку, подцепила ее и выволокла на свет божий. Коробка была деревянная, продолговатой формы с каким-то вензелем на полированной крышке, замки-кнопочки, позолоченные. Лилия нажала кнопки с обеих сторон, крышка поднялась. В футляре лежал ключ. Небольшой, с позолоченным колечком, на котором висела бляшка, тоже позолоченная, без рисунка, с цифрами 2866.

– Теперь надо искать Папу Карло и очаг с ковром, за которым спрятана потайная дверца.

В дверь позвонили. Лиля положила футляр в тайник, где он дожидался ее пять последних лет, быстро накинула ковролин на пол, закрыла шкафы и пошла открывать. На пороге стоял Кулешов и улыбался, помахивая ключами от машины. Утром он больше походил на неотесанный чурбан, с которым бесполезно разговаривать, но сейчас казался вполне симпатичным мужиком.

– Вы позволите зайти, Ксения Михална? Я ненадолго.

Она взяла у него ключи, распахнула дверь и посторонилась. Кулешов вошел и присвистнул.

– Вот это квартира!

– Что вас интересует? Как вас…

– Кулешов.

– А имя и отчество есть?

– Никита. Отчество не обязательно. Не привык.

– А звание?

– Уже майор. Но форму не ношу. Надеваю только на концерты по случаю Дня милиции.

– Проходите. – Лилия указала на дверь, ведущую в гостиную. Майор растерялся: его в лучшем случае приглашали на кухню. Он указал рукой на обувь.

– У нас не принято снимать обувь. Заходите, вы тратите мое время.

Кулешов прошел в комнату на цыпочках. Ему предложили кресло, он сел, хозяйка – напротив.

– Слушаю вас.

– Мне интересно знать, за что вас так уважает криминалитет города? Мы по горячим следам не можем найти машину, а вы опомнились через три дня, но машина нашлась, и перед вами еще извинились. До сих пор не могу поверить.

– Я знакома со многими высокопоставленными людьми города и края, но с криминалом дел не имею.

– Значит, сработал испорченный телефон. Мы дали наводку на вашу машину всем постам ГАИ и патрульно-постовой службе. Сигнал сработал. Но почему они вас боятся?

– А может, уважают? Как и все остальные.

– Тут вот еще какая петрушка получается. Даже не знаю, как вам объяснить…

Он достал листок бумаги, сложенный вчетверо, и протянул Лиле:

– Гляньте сами.

Она развернула бумагу. Обычная листовка из серии «Их разыскивает милиция». Приятно было смотреть на свою фотографию, наконец-то ее растиражировали. Правда, Лилия мечтала увидеть свои портреты на обложках глянцевых журналов, с другими подписями. В углу красным карандашом было написано: «Запрещаю!», после чего стояла размашистая подпись.

– И кто эта женщина? – холодно спросила Лилия.

– Расторгуева Лилия Романовна. Редкий экземпляр. Обычно мошенники и аферисты не идут на мокруху. Но Расторгуева оказалась исключением.

– Расскажите мне о ней. Я вижу внешнее сходство, и мне интересно знать, как всевышний распоряжается судьбами двойников.

Лилия с любопытством разглядывала улыбчивого майора.

– Ее подозревают в убийстве некой Валентины Моргуновой, чей труп выловили из реки. Подробностей я не знаю, делом занимается областная прокуратура. Потом эта аферистка вышла замуж за богатенького и удрала от него.

– С его деньгами? – спросила Лиля, встав возле стены, где висели черно-белые портреты Ксении со всеми родственниками. Тут и дураку было понятно, что они сделаны не вчера. Многих уже не было в живых.

– Он заявления не писал, но следователь прокуратуры Вербицкий нашел в ее квартире ценные бумаги мужа, именные. Расторгуева не сумела их продать. Жила она в нашем городе и уехала несколько дней назад. Кстати, жила в том доме, от которого угнали вашу машину.

– Завораживающая история. Но вы говорили об убийстве…

– К такому выводу пришли следователи, – ответил майор, разглядывая фотографии.

– А может, ее убил кто-то другой?

– Заявление о пропаже дочери подала мать. Она знала, куда и зачем поплыла Валентина на теплоходе. Сама собирала ее в дорогу. Так вот, в дом своего будущего мужа Расторгуева приехала с чемоданом Моргуновой. Ее вещи опознаны. Дряхлый чемодан, в нем не вещи, а барахло. Глупо. Тем самым она себя выдала.

– Тут я с вами согласна. Зачем вы мне показали эту листовку?

– Я сообщил о вашем сходстве следователю Вербицкому, который делает кольцо по Западной Сибири. Может, он решит с вами встретиться. Хотел вас об этом предупредить, чтобы не удивлялись.

– Милости просим. Пусть приходит, я с удовольствием послушаю продолжение захватывающего детектива.

– Я вот о чем подумал. Мысль шальная, но изворотливому аферисту с опытом убийства такая мысль тоже может прийти в голову.

– Ну? Выкладывайте, слушаю.

– Почему бы вас не убить и не занять ваше место? Новый паспорт, новое имя, деньги, положение в обществе, и все на халяву. Прощай бездарное существование и нищета, да здравствует слава и богатство!

Он не сводил с Лилии глаз, но она умела держать себя в руках.

– Если она так решит, сделает роковую ошибку. Она не знает людей, с кем я общаюсь, моя дочь ее тоже не признает. Ни один двойник не заменит мать. И еще. Для вашего сведения, если не знаете. Я художница, известна за рубежом. Талант афериста – нечто другое. Вскоре я открываю свою выставку. Мне надо закончить только несколько полотен. Она сумеет сделать это за меня?

Кулешов улыбнулся.

– Вы очень умный и рациональный человек, Ксения Михална. Вас никто никогда не заменит. Но она этого не знает. Когда убийце наступают на пятки, он становится неуправляемым. В такие моменты о будущем не думают. Живут сегодняшним днем, минутой, мгновением.

– Буду вам признательна, если вы узнаете об этой женщине как можно больше. Своего, пусть даже потенциального врага, надо знать хорошо. Я посоветуюсь с психологами, иногда от них бывает польза.

– Я запрошу ее дело, думаю, подробную выписку мне раздобыть удастся.

– Не знаю, как вас благодарить…

– Принимаю борзыми щенками. Шутка. Пригласите меня на свою выставку. Я ведь тоже мечтал стать художником. Не получилось, пришлось стать милиционером.

Кулешов встал. Лилия протянула ему листовку.