– Что с вами, Шекспир? Вы – женатый человек, она – замужняя дама, из этого ничего хорошего не выйдет.

– Вы оказываете леди Рич плохую услугу.

Макганн расхохотался.

– Значит, вы не знаете женщин семейства Деверё. Неспроста ведь она зовет свою мать Волчицей.

– Я слышал, что это прозвище ей дала Ее величество королева.

– Да, Волчица носит его по праву. Если не считать того, что охотится она не на ягнят, а на мужчин, которых потом пожирает. Ее дочери мало чем от нее отличаются.

– Я поражен, с какой безрассудной смелостью, господин Макганн, вы говорите о матери и сестрах графа Эссекса.

– А вам бы хотелось, чтобы я целовал им ноги?

Кем же в действительности был Макганн, размышлял Шекспир, раз мог себе позволить проявлять подобное неуважение и фамильярность по отношению к самому Эссексу и дамам его дома? И что скажет леди Летиция, когда услышит, что этот человек и ее собственная дочь называют ее Волчицей?

Макганн развязал кошель из мягкой кожи, достал монеты и вручил их Шекспиру.

– Вот пятнадцать марок золотом. А теперь идите со мной. Я тут кое-чем заправляю от имени Эссекса и хочу вам кое-что показать.

Шекспир взял монеты, хотя и ощутил прилив омерзения.

– Вы что, его управляющий? Его доверенное лицо?

– Что скажешь, Слайгафф? Гожусь ли я в управляющие Эссекса?

Слайгафф промолчал.

– Ах, зовите меня как хотите, Шекспир, мне плевать на титулы. Но прежде чем мы продолжим, я бы хотел предупредить вас: не вздумайте мне перечить. Никогда. За проявленное ко мне неуважение всегда следует расплата. Но если вы окажетесь добрым малым, то найдете в моем лице самого преданного друга. – Он широко осклабился, словно бы и не угрожал Шекспиру мгновение назад. – Идемте. Я выпишу вам охранную грамоту от имени милорда Эссекса. Она станет вашим пропуском в любое место, куда вам потребуется попасть в связи с расследованием.

Они оставили Слайгаффа в длинном коридоре и поднялись по узкой винтовой каменной лестнице в верхнюю комнату в расположенной в глубине дома квадратной башне. Это была комната с высокими потолками и глубокими оконными нишами, освещенная множеством свечей. Когда они вошли, то сидящие в комнате и изучавшие какие-то бумаги трое мужчин подняли на них взгляды. Шекспир узнал их всех.

– Что, встретили старых друзей, господин Шекспир? – произнес Макганн. – Это они настояли на том, чтобы именно вы помогли нам в этом маленьком расследовании.

Это были Френсис Миллз, Артур Грегори и Томас Фелиппес, в былые времена старшие тайные агенты Уолсингема. Последний раз все вместе они встречались пять лет тому назад. Им, таким разным, удавалось справиться с весьма сложными задачами, однако большей частью они работали лично с Уолсингемом, чем друг с другом. Комната была полна документов и книг и напоминала библиотеку. Чего именно хочет Эссекс? Возродить сеть тайных агентов Уолсингема?

Шекспир по очереди взглянул на каждого из них. Он пожал руку Грегори, но не решился пожать протянутую руку Миллза, вспомнив неприятности, которые возникли из-за его отношений с Топклиффом. Фелиппес не поднялся, чтобы пожать руку, а только поправил очки на своем изъеденном оспой носе и снова углубился в бумаги. Шекспир подумал, что вряд ли Миллз или Фелиппес посоветовали Эссексу или Макганну пригласить его. Скорей всего, это был Артур Грегори.

– Господин Ш-Ш-Шекспир, – заикаясь, произнес Грегори. – Рад в-в-видеть вас.

– А я – вас, господин Грегори. – Шекспиру нравился Артур. У него было розовое, как кожа поросенка, лицо, – похоже, ему нелегко приходится в эти жаркие дни. Искусство Грегори заключалось в его ловких руках и его сверхъестественной способности открывать запечатанные письма, читать и подменять их, да так, что тот, кому такое письмо предназначалось, ничего не мог заподозрить. Кроме того, он придумал невидимые чернила и мог легко распознать любой текст, написанный кем-либо с помощью таких чернил.

Миллз – совсем другое дело. У Уолсингема они с Шекспиром были агентами одного порядка. Как и Шекспир, он был высоким, но худым, как палка и сутулился больше прежнего. Он был дознавателем, иногда работал вместе с Топклиффом в пыточной Тауэра. Миллз тихим голосом уговаривал допрашиваемого, Топклифф же рвал и метал, поворачивал колесо дыбы так, чтобы причинить жертве наибольшие страдания, выкрикивая чудовищные угрозы и ругательства. Однако это были не единственные способности Миллза: его холодный, пытливый ум помогал ему вычленить самое важное из огромного потока перехватываемых из Испании и Рима писем. За письменным столом он был полезен не меньше, чем в пыточной.

Фелиппес же являлся непревзойденным мастером разведки. Его лицо под гладкими желтоватыми волосами было настолько изъедено оспой, что дети в страхе обходили Фелиппеса стороной, но зато он обладал великолепным умом. Искусный шифровальщик, он мог взломать любой шифр, хоть французский, хоть испанский, на латыни, греческом, итальянском или английском; именно Фелиппес помог Уолсингему убедить королеву подписать смертный приговор Марии Шотландской.

– Удивлены, господин Шекспир? – спросил Макганн. – Могу поспорить, вы не ожидали увидеть здесь старых друзей.

– Да, именно удивлен.

– Что ж, используйте их таланты, как сочтете нужным, чтобы отыскать эту женщину. Милорд Эссекс не потерпит неудачи. Среди этих документов вы найдете больше сведений. Можете приходить и уходить, когда захотите, господин Шекспир, и докладывайте мне о том, что обнаружите. И лучше как можно скорей. Доброго вечера.

Шекспир посмотрел вслед уходящему Макганну, затем огляделся. Сомнений не было, это та самая библиотека Уолсингема. Все его документы лежали здесь на полках и на столах – целая кипа секретов, за которые любой шпион был готов убить.

– Вот, господин Ш-Шекспир, – произнес Артур Грегори, – садитесь рядом, я тут подобрал для вас кое-что.

Шекспир сел рядом с ним на скамью.

– Как поживаете, господин Грегори?

– Влачу жалкое существование, сэр. После ухода господина с-с-секретаря настали трудные времена, но милорд Эссекс предложил мне хорошую работу.

– А господин Макганн…

Грегори напрягся, услышав его имя.

– Он то п-п-приходит, то уходит. – Грегори глубоко вздохнул, словно пытаясь расслабиться и избавиться от заикания, а еще, подумал Шекспир, чтобы сменить тему. – Как бы там ни было, взгляните на эти документы, если вам интересно. Они могут помочь в вашем расследовании касательно этого с-с-странного дела о пропавшей колонии.

Но Шекспира было не так легко сбить с мысли.

– Но мне бы хотелось узнать о Макганне немного больше, господин Грегори. Кто он и какова во всем этом его роль?

Грегори оглянулся, словно боялся любопытных глаз. Затем тихим голосом произнес:

– Вот что я вам скажу, господин Шекспир. Он – опасный человек, которому лучше не перечить. – Он зашептал Шекспиру в самое ухо: – На него работал молодой Джаггард, искал эту Элеонору Дэйр. Господин Макганн мало говорит, его манеры редко меняются, и все же, когда юноша пропал, Макганн был не на шутку огорчен. Вот куда вы попали. Господину Макганну был нужен лучший сыщик. В этом деле у него большой личный интерес. – Он увидел, что на него смотрит Миллз, и замолчал. – Скажу только, ходят слухи, что этот юноша убит, его нашли мертвым в лесу.