Юрий и Глеб боролись между собой за местные уделы. Этой враждой и воспользовался Витовт. Осенью 1395 года он с войском подошел к Смоленску и вызвал из города брата своей жены – князя Глеба. Витовт с почетом встретил шурина, одарил богатыми подарками, а на прощание, вроде бы искренне, предложил Глебу выехать к нему вместе с князем Юрием и добавил: «А если будет между вами слово или какая распря, то вы на меня сошлитесь, как на третейского судью, и я вас справедливо рассужу». Простодушный князь Глеб поверил и уговорил брата Юрия приехать в лагерь к Витовту, где они были обезоружены и пленены. Витовт 28 сентября вошел в город, сжег посад, захватил «люди многи» и «богатство безчислено». «Вот таковым лукавством град взял и все княжение Смоленское за себя», – с негодованием отмечены в Никоновской летописи деяния Витовта. А в наше время что-то изменилось?

Своего величия князь Витовт достиг не только из-за присущего ему военного таланта, но и благодаря самозабвенному труду и полной отдаче. Орденский посол Конрад Кибург, командор замка Реден, приезжавший в Вильно в 1398 году, писал о Витовте: «Лицо великого князя моложаво, весело и спокойно, он почти не изменился с тех пор, как я видел его в Инстербурге, только тогда он не был таким подвижным… Он имеет что-то пленительное во взгляде, что привлекает к нему сердце каждого; говорят, что он наследовал эту черту от матери; любит обязывать более благосклонностью и предупредительностью, нежели дарами, относительно последних иногда бывает очень скуп, иногда же чересчур расточителен… В обращении с людьми он строго соблюдает приличия… Никогда через меру не пьет крепких напитков, даже в пище соблюдает умеренность… Великий князь много работает, сам занимается управлением края и желает знать обо всем; бывая на частых аудиенциях, мы сами видели его удивительную деятельность: разговаривая с нами о делах, он в то же время слушал чтение разных докладов и давал решения. Народ имеет свободный к нему доступ, но всякий, желающий к нему приблизиться, допрашивается предварительно особо для того назначенным дворянином, и после того просьба, имеющая быть поданною к монарху, или кратко излагается на бумаге, или проситель сам идет с помянутым дворянином и устно передает ее великому князю. Каждый день мы видели очень много людей, приходящих с просьбами или приезжающих из отдаленных местностей с какими-то поручениями. Грозен он только в военное время, но вообще полон доброты и справедливости, умеет карать и миловать. Мало спит, мало смеется, более холоден и рассудителен, нежели пылок; когда хорошее или дурное известие получает он, лицо его остается бесстрастным».

Главный герб ВКЛ «Погоня» из рукописного гербовника Э. Комина, 1575 г.

Силу Витовта признали и на Московии. Зять Витовта, московский князь Василий, держал с ним мир. Тверской князь Борис Александрович «взял любовь такову со своим господином великим князем Витовтом Литовским и многих русских земель господарем», как написано в присяжной грамоте.

Военные победы и государственные успехи Витовта прославили его. Так, на пиру в честь венгерского короля Сигизмунда польский пан Крапидло сказал: «Ни ты (Сигизмунд. – В.К.), ни король Ягайло не получите славы с вашего правления. Только великий князь Витольд заслуживает быть королем! Ягайло, и ты не заслужил носить скипетр! Тот с головой отдался своей охоте, а ты готов лишиться чести ради женской юбки… Поэтому не хвались королевскими достоинствами! Если б дано было сеять королей, я б никогда не сеял Сигизмундов, никогда Ягайло, но всегда одних только Витольдов!»

С этими словами солидарен и хронист Длугош, который жалеет, что поляки не выбрали королем Витовта – «мужа совершенного ума и величия подвигов, подобного Александру Македонскому».

Однако порой причудлив и непредсказуем ход истории! Сигизмунд станет императором Священной Римской империи, Ягайло уже стал королем, а вот Витовт не поднимется выше великого князя, но его назовут за деяния великим.

Витовт не признавал себя вассалом Ягайло. На требование королевы Ядвиги платить дань приближенные великого князя отвечали: «Мы не подданные Польши ни под каким видом; мы всегда были вольными…» В 1398 году литовская и руськая шляхта на встрече с крестоносцами на берегах озера Салин провозгласили Витовта «королем Литвы и Руси». Крестоносцы поддержали их и пожелали Витовту навсегда сохранить этот высокий титул. Но его еще надо было добиться!

Великий князь Витовт, возможно, и достиг бы своей заветной мечты превратить Великое княжество в королевство, если бы не трагическое поражение на реке Ворскле.

Бывший хан Золотой Орды Тохтамыш[6], проигравший войну за ханский престол Темир-Кутлую, ставленнику Тамерлана, правителю Средней Азии, заключил союз с Витовтом. Он «сослался с Витовтом и бежал из Орды с царицами да два сына с ним», отрицал подчиненность руських земель Золотой Орде, но хотел вернуть с помощью Витовта ханский престол. Витовт согласился помочь. «Я обеспечил навсегда мир и независимость Литвы от меченосцев, теперь я должен освободить и остальных христиан от гнета иных угнетателей», – объяснял Витовт цель своего союза с ханом Тохтамышем – покорителем Москвы. Витовт получил от Тохтамыша ярлык, по которому тот отрекся от верховного права на руськие земли, входившие в состав Великого княжества Литовского, в том числе и Киевщину. Таким образом, в 1397 году ликвидировался режим литовско-татарского кондоминиума и прекратилась выплата дани в Орду.

Осенью 1398 года Витовт идет с войском в Крым и захватывает Каффу (современную Феодосию). Этот был первый поход в Причерноморье, имевший разведывательный характер. Во время похода князь достиг Черного моря и, по преданию, проехал по мелководью на коне, показав этим, что берет море под свою власть. По преданиям, тогда он и основал Одессу. В низовьях Дона и в Крыму литовское войско нанесло урон противнику и вернуло власть Тохтамышу. Домой литовцы вернулись с множеством пленных, половину из которых полководец подарил Ягайло, а оставшихся поселил в своем княжестве. Считается, что после этого в Троках возле Вильнюса образовалась караимская община.

Важным итогом этого похода стало возведение в устье Днепра крепости Св. Иоанна, сооруженной за месяц из природного камня и глины. Она стала базой и южным форпостом Литвы. До этого подобную военную функцию выполнял Киев. Он всегда был объектом особого внимания Витовта, заботившегося о ремонте его укреплений и усилении гарнизона. Теперь Киев стал важной базой для осуществления экспансии на южные степи.

Портрет Витовта из брестского августинского монастыря. Неизвестный художник XVII в.

Однако последствия этого рейда на южные земли оказались неутешительными. В Крыму литовский князь посадил править хана Тохтамыша, но тот недолго продержался, Темир-Кутлуй (Тимур-Кутлуг) прогнал его, и Тохтамыш опять обратился за помощью к князю.

А весной 1399 года к Витовту обратился хан