мудрость, которую нам не понять. Культуру, которую нам не понять Людей, которых нам не понять. И не смотря на все это, не смотря на, то, что мы были чужаками, мы шли не переставая. Единственное, что могло остановить нас — это лишь свора голодных на кровь головорезов.

В городе было тихо, как никогда. Мы уже были на полпути к складу, но вдруг мы услышали звук приближающихся машин. — Опять — буркнул себе под нос Бил. Но машины становились все ближе к нам и решили зайти в один из домов, который был пуст, в принципе, как и все остальные. Это был джип и один небольшой советский грузовик и в грузовике находились три человека с мешками на головах. — Черт, это пленные, наши, наверное. К нашему чудесному везению, они остановились в нескольких метрах от нас. В грузовике сидело два боевика, а в джипе шесть. Справились бы мы с шестью? Не знаю, но, если мы нападем неожиданно, то шансов у нас было бы побольше. Знал я наверняка, что вступать в бой будет бессмысленно и вдвоем мы вряд ли сможем их одолеть. Боевики вылезли из своих машин, один из них достал стремянку из грузовика. Я заметил, что у двоих были РПГ и у остальных арсенал был, мягко говоря, не из бедных. У каждого на голове была завязана арафатка и у каждого имелся при себе бронежилет с разгрузкой и подсумки под гранаты. — Черт, крутые боевики, видимо пришли казнить пленных, черт — подумал я. Один стал выпинывать узников с Калашниковым в руках, а второй ему помогал. А тот, что был со стремянкой уже достал веревку, а другой камеру. — Нил, они повесят их, мы должны вмешаться и плевать, что это поставит операцию под угрозу — шепнул мне Бил. — Да знаю я, если этих ребят, где то ждут, то нам может хорошенько не поздоровиться. — Плевать! Это наши, смотри это полевая форма, черт, это же рейнджеры на нашивки смотри. Один из боевиков снял мешки с голов пленных. Перед нами оголились головы двух белых и одного латиноамериканца. Тот араб, что был с камерой начал снимать всех троих и тот, что снял с них мешки подошел к ним. — Ну что миликанец, готов умереть за свой родина — проговорил боевик с сильным акцентом. — Пошел ты! — сказал латиноамериканец. — Пошел ты! Миликанец, ты умрешь, и ты умрешь, и вы все — прокричал араб, пока в этот момент его держал в объективе другой. Остальные ребята, судя по всему, были уже не в состоянии как-либо реагировать на все происходящее. — Да и хер с ними, я беру этих троих, а ты тех, работаем — сказал я и указал Билу, кого ему убрать. Теперь мы должны были убить шестерых, три цели стоящие в ряд в нескольких метрах, несложная задача, учитывая, что эти ребята не ожидали ничего такого и благо у нас были глушители, как я благодарил себя, что не забыл их взять, ведь, если мы бы промахнулись, эти ребята не сразу бы поняли откуда по ним стреляют, что дало нам несколько секундную фору для нового, но уже смертельного выстрела. — Огонь! — сказал я. Мы сделали по выстрелу в каждого в область головы, чтобы не ожидать ответного сопротивления. У нас заняло это пару секунд, пять бедуинов рухнули на землю, но на ногах стоял, тот, что был оператором казни. Он начал ругаться на арабском прежде, чем Бил добил его. Я подбежал к пленным, достал свой штык и начал освобождать руки каждого. Бил следил за тылом, а я помогал ребятам. Они были ошеломлены и судя по их лицам уже понимали, что им конец, но такого исхода из никто не мог ожидать. Молодой парнишка, что был тише всех начал плакать навзрыд. — Господи, я уже думал, что умру — это было все, что он сказал. — Ребята, откуда вы взялись? Вы их какого батальона? — вопросительно на нас посмотрел самый старший из всей троицы. — Времени нет объяснять, я Нил, а он Бил, мы оба капитаны. У вас нет обуви, снимите ее с этих ребят и снаряжение тоже, противотанковые мы с Билом возьмем. Подсумки, разгрузку, бронежилет, даже шарфы, они тоже пригодятся.

— Так точно, я капрал Кауфман, это мое отделение, по крайней мере, то, что от него осталось. — Я сержант Гонсалес. — Я рядовой Аллен — сказали парни все по очереди. — Так, быстрее, нас могут заметить, калаши не забудьте взять — сказал Бил обращаясь к троим. Мы с Билом снимали РПГ и тандемные снаряды с бедуинов. — У этих двоих магазины возьмите — сказал я, махнув на них рукой. — Черт, вы наши спасители — проронил Гонсалес. — Быстрее — буркнул я. Все четверо уже успели снять все с бедуинов, но ногах они еле держались. И я должен был решать, что нам делать. Мы могли взять джип, но куда бы мы поехали и всяких «что, если» у меня в голове было много. Но принимать решение нужно было быстро. — В машину ребята, в машину. Отъедем чуть дальше и потом решим, что делать. Вы как, ходить можете? — Все порядке, мы справимся — ответил капрал. — Тогда в машину.

Мы все сели в джип, к счастью, водитель не додумался забрать с собой ключ. Я провернул стартер, и автомобиль набитый шестью людьми пришел в действие. Я достал карту и GPS, сориентировавшись на местности и поняв, где мы, я решил проехать пару улиц по направлению к складу и засесть в каком ни будь из домов, связаться со штабом и понять откуда тут пленные. — Накиньте шарфы — сказал я. — Как вы тут оказались? — спросил Гонсалес. — Мы развед отряд, нас послали, чтобы удостовериться, что сюда можно отправлять кавалерию — протянул я, глядя на карту. — Развед отряд? Но ведь вас только двое — задался вопросом рядовой. — Для всякой работы нужен лишь один, но правильно подобранный инструмент, а как ты можешь поглядеть их тут целых два. — Вы из дельты? У вас нашивок нет, шевронов тоже, вы из какого подразделения — полюбопытствовал рядовой. — Меньше знаешь, Аллен, крепче спишь — ответил ему Бил. И только сейчас я заметил, какими побитыми были ребята. Синяки, шрамы, царапины были словно усеяны их лица, и я не заметил, когда освобождал их от веревки, что у капрала были подрезано ахиллово сухожилия на левой ноге. Стоя прямо перед ним, я не заметил, как он сильно хромает. — Капрал, вы как — поинтересовался я. — Все