А счастье уже казалось таким возможным и близким! Она не могла лгать себе самой. Ей очень хотелось определенности в отношениях с Алессандро. Она была готова, она созрела.

Открыв глаза, Наташа сразу увидела цветы на столике у кровати, фрукты в вазе, записку и путеводитель по городу Римини. Какой же заботливый ее Алессандро!

Наташа внимательно оглядела спальню. Какая большая комната! Какая солнечная и просторная! Ничего лишнего. Усмехнувшись про себя, вспомнила привычку своей матери хранить старые отслужившие вещи на всякий случай. Дома то и дело мешались какие-то чемоданы, коробки. А еще запасливая Анна Андреевна всегда накупала всевозможных консервов, круп, чая впрок. Соль, спички, мыло, сахар, мука. Такой, кажется, набор завещала ей иметь бабка-покойница. А как славно проснуться именно в такой вот светлой комнате без излишеств!

Наташу охватило ребяческое любопытство: нельзя ли пройтись по всему второму этажу и все хорошенько рассмотреть? Что не запрещено, то разрешено. Да и что в этом такого? Озорное чувство взяло верх. Решено: умываться и на мини-экскурсию по второму этажу!

Комнат было три. Спальня оказалась самой большой. Двери из комнат вели на балкон, который тянулся вдоль всего второго этажа. Наташа вспомнила, как Алессандро любовно говорил об итальянских верандах. Вот где он сам предпочитает пить кофе и вино! А что, красиво! Плетеная мебель, кажется из ротанга, мягкие цветные подушки для удобства. «Никаких тебе старых облезлых санок, досок, коробок и банок», — снова сравнила она обычаи двух народов.

Наташа вдохнула воздух. Удивительные запахи близкого моря, трав, цветов, хвои… Какое блаженство! Вдруг она увидела внизу в небольшом дворике пожилую, аккуратно причесанную даму, сидящую спиной к ней в передвижном кресле.

Рядом молодая девушка, видимо служанка, а может, просто родственница, что-то читала женщине вслух. Какая милая картинка бытия! Однако надо было не попасться им на глаза в полураздетом виде. «А что знает его мать обо мне? — мелькнула в голове мысль. — Может, и не знает вовсе? Нет, наверное он предупредил старую синьору о моем приезде. Так ведь и напугать можно. Но почему ничего не сказал мне?»

Остались еще две комнаты, которые Наташа не оглядела. Одна была явно кабинетом хозяина. Стол, компьютер, книжные шкафы со всякой литературой, журналами. Фотографии на стенах, мелкие акварели. Одна фотография крупнее других и в тонкой золотистой рамке. Красивая женщина, похожа на молодую Клаудию Кардинале. «Наверное, актриса, — предположила Наташа. — Так надо о многом потом расспросить Алессандро».

Наташе захотелось прогуляться к морю. Она заглянула в путеводитель, но потом подумала, что найдет и так. В курортных городах все дороги всегда ведут к морю. Прятаться от старой синьоры было тоже глупо. «Выйду, поздороваюсь и представлюсь сама, — решила Наташа. — В конце концов, мы взрослые люди, а я не зря учила итальянские фразы».

И она тщательно собралась, причесалась, проведя строгую ревизию своей внешности, всматриваясь в зеркало перед выходом из дому.

Но внизу уже никого не было.

Город Римини оказался чудным курортом. Дни пролетали быстро. Домой хотелось и не хотелось. Зазеркалье манило к себе, не отпускало. Вино и воздух пьянили; отдыхающие со всего света заражали своим весельем и беззаботностью. Наташа позволила себе расслабиться и наслаждаться. Этого желал для нее Алессандро.

Наташа задавалась вопросом — как горожане заставляют себя работать в этой праздной, расслабляющей атмосфере курорта? Алессандро пояснил ей, что для местных жителей существует сиеста — сладостные часы посредине трудового дня! В каждом будничном дне в Италии отводится два-три часа для полноценного отдыха. Это время и называется сиеста. В сиесту Алессандро стремился по возможности увидеться с Наташей и назначал ей свидания в городе. Это было очень романтично!

А вот с его матерью Наташе так и не удалось свидеться. Старая синьора вела весьма обособленный, замкнутый образ жизни и, видимо, не видела причины изменять своих привычек ради симпатичной пташки, прилетевшей из России.

Однажды, когда у Алессандро был выходной и они лежали в постели, расслабленные после сна и первых утренних объятий, Наташе вспомнился портрет незнакомки в золотой раме на стене кабинета. Она спросила Алессандро просто из любопытства:

— Я видела в твоем кабинете фото очень красивой женщины. Кто это — твоя любимая актриса? Писательница? А? Отвечай! — потребовала Наташа.

— Нет, это моя невеста. Ее зовут Алтая. Она сейчас очень далеко, — честно и непосредственно, в свойственной только ему мягкой манере ответил Наташин любовник.

— У тебя есть невеста?! И скоро ли ваша свадьба? — как можно непринужденнее спросила его Наташа.

— Не думаю, что скоро. Может, через год или два. Она наполовину американка. У нее там есть семейный бизнес. О, она зарабатывает много больше меня! Я должен ее догонять, — признался Алессандро. — У нас не принято быстро жениться. В Италии всегда основательно готовятся к семейной жизни.

Хорошо, что Наташа лежала. «И стайкою наискосок уходят запахи и звуки», — пришли ей на память слова популярного романса из кинофильма «Жестокий романс».

Все звуки и правда разом стали глуше. Она уже плохо слышала, что он еще ей говорил про свою замечательную невесту Алтаю. Голос Алессандро доносился до ее ушей уже как бы издалека. Наташе отчаянно захотелось домой, к маме, к Антону. Но ведь не встанешь с постели, не хлопнешь дверью! Пойти-то ей в Римини совершенно некуда!

Все произошло так буднично и просто! Все будто бы осталось на своих местах: томный август, живописная Италия, уютный город Римини, лазурное море. Тот же светлый дом, те же стены. Рядом — внимательный, нежный любовник Алессандро. Но что-то необратимо изменилось в судьбе Наташи. Поворотным моментом в жизни бывает день, час, миг. В их случае этим переломным моментом оказался короткий постельный разговор.

Покрывало таинственности слетело. Маски сняты. Карнавал закончился. Все поблекло. Наташе стало нестерпимо скучно! Неинтересно. Чужие люди, чужая страна. Конечно, она не жертва, а он не злодей. Ведь вообще-то Алессандро ничего ей не обещал, не предлагал и даже не намекал! Он просто готовится к будущей семейной жизни — основательно, по всем направлениям. И между ними случилась та самая сумасшедшая esclusivo amore!

«Держать лицо!» — строго приказала Наташа сама себе.

— А у вас уже было обручение? — раскованно спросила Наташа.

— Да, у нас так принято! — ответил откровенный Алессандро.

Наташе хотелось сказать ему что-нибудь едкое, язвительное! Ее так и тянуло спросить, принято ли в Италии хранить верность у обрученных жениха и невесты, но она благоразумно воздержалась от этого сомнительного искушения.

— А ты бы хотела итальянского мужа? — озорно полюбопытствовал Наташин любовник.

Алессандро, оказывается, продолжал с ней говорить. Да, с ним не соскучишься. Коммуникабельный мужчина.