Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Великий Се и в этот раз хранил Могучего Утеса. Стрелки не успели в третий раз перезарядить свои луки, когда бедро одного неожиданно пробила метко пущенная сулица, а на голову другого обрушился меч. Этот клинок, украшенный мастерски выгравированным изображением Духа Ветра, Камень, конечно, узнал. Не забыл и руку, которая славный меч держала. Рубец, оставленный на ней клинком Синеглаза, уже побелел, и только дух Ветра по-прежнему грозно взирал на мир с мускулистого плеча, принося удачу своему потомку.
На долю Камня не выпало больше почти никакой работы, он и одного удара сделать не успел, а у подножия скалы уже лежали три охающих и стонущих тела. Остальные, увидев горькую участь товарищей, откровенно струсили. Камень почувствовал запах их страха, отвратительную вонь ничтожных существ, утративших всякий контроль над своими телами. Разбойники побросали оружие и пустились наутек так резво, словно каждого из них кусали за пятки темные духи, и вскоре лишь горное эхо издали доносило частую дробь торопливых шагов.
Ветерок не стал их преследовать. Он легко соскочил со своего зенебока и приблизился к Камню:
— Прости, что помешал тебе, Могучий Утес.
— Да благословит Великий Се твои пути, Молодой Ураган, и продлит твои годы! — отозвался Камень. — Вот уже второй раз ты приходишь мне на помощь, и вновь твое появление иначе чем желанным назвать нельзя! Я в долгу перед тобой!
— Для меня честь сражаться бок о бок с таким прославленным воином! — с достоинством поклонился Ветерок.
Камень ответил на приветствие как подобает, а затем продолжил уже другим тоном:
— Как ты так удачно нашел меня? Мы, помнится, не договаривались о встрече.
— Позавчера вечером в придорожной корчме я случайно услышал разговор, который вели предводитель разбойников и некий незнакомец, закутанный в плащ с капюшоном, из-под которого блестел пластинчатый доспех княжеской стражи. Речь шла о выполнении некоей грязной работы. Наниматель подробно описывал твои приметы и в качестве платы предлагал твой же меч!
— Ну что ж, — усмехнулся Камень, — в работе они проявляли усердие, а вместо одного меча за нее получили целых два! Не в первый раз со мной такое случается и хочется надеяться — не последний. Будет на то воля Великого Се, задержусь в Граде вестников дольше, чем намеревался. А нет, так пережду опалу у вас в Гнезде Ветров.
— Для моих родичей будет великой честью снова принять в своем доме воина царя Афру, дважды спасшего жизнь сольсуранской царевны, — церемонно поклонился Ветерок.
Они честно разделили оружие разбойников и двинулись в путь.
Начинающийся день не обещал быть ясным. Облака совсем сокрыли Владыку Дневного света, над верхушками травяного леса повисла белая паутина тумана. Туман сбивался в клубки, окутывал волнистыми накидками плечи всадников, прял бесконечные молочно-белые кудели. Мешки облаков все раздувались и раздувались. Наконец, они лопнули, и из них посыпался мелкий, холодный дождь.
Камень поплотнее закутался в плащ — старые раны и усталые кости не любили сырости. Ветерок, не обращая на непогоду никакого внимания, рассеянно наигрывал на травяной флейте мелодию свадебной песни народа Воды. Его белый зенебок уверенно отыскивал в молочном мареве дорогу через травяной лес. Вслед за ним послушно семенил Чубарый.
Дабы не тратить попусту время в пути, Камень вытащил из мешка и внимательно осмотрел доставшиеся ему два топора и меч, едва не лишившие его жизни. Несмотря на незавидное ремесло прежних владельцев, оружие это оказалось доброе и хорошо сработанное. Неплохой прибыток, если, конечно, им распорядиться с умом. Лучшую цену за подобного рода поделки Камню обычно давал Дикий Кот. Но Имарн находился слишком далеко, да и когда теперь при сложившихся обстоятельствах удастся в него попасть. Камень решил поделиться своими размышлениями с Ветерком, может, присоветует еще кого.
— Духи гор к тебе благосклонны, друг Утес! — улыбнулся молодой воин. — Насколько мне известно, Дикий Кот как раз собирался посетить надзвездный град. Работа оружейников Сольсурана — это его слабость, и, думаю, он с удовольствием купит у тебя все, что ты захочешь!
— Храни тебя Великий Се за хорошие вести! — обрадовался Камень. — К добру мне нежданный прибыток. Понимаешь, зенебока хочу еще одного купить! Крапчатый устает, а мне случается всю зиму возить на нем через травяной лес и горы туши табурлыков, козергов, горных котов Роу-су. А они страсть какие тяжелые!
Словно все поняв, Крапчатый повернул рогатую голову и подозрительно посмотрел на хозяина всеми тремя парами глаз. Ветерок рассмеялся.
— Не бойся, старый дурень, — Камень легонько ткнул зенебока палочкой между рогов. — Куда я без тебя денусь!
— Давно у тебя этот зенебок? — заинтересовался Ветерок. — Мой приемный отец, великий вождь Буран, утверждает, что ты на нем сражался еще при Фиолетовой.
— Великий Се с твоим отцом! — рассмеялся Камень. — Зенебоки столько не живут! Да и не уцелел бы он в том кровавом месиве, где даже валуны крошились и плавился от летящих искр песок. Мы тогда такого страху нагнали на этих пожирателей черепах и лягушек, что они лет пятнадцать после того и носа не казали из своих гнилых болот! Да что я тебе рассказываю! — оборвал старый воин сам себя. — Ты, молодой Ураган, наверняка слышал об этой славной битве. Твой отец Буран тоже был там. Тогда, понятное дело, он еще не стал вождем. Ураганов вел его отец Суховей, великий воин. Да… Если бы Ураганы не пробились на выручку царю, плохо бы пришлось ему и нам, которые стояли рядом. К тому времени, чай, все братья мои полегли: Обрыва, я видел, на копья подняли, Обвала зарубили кривым мечом, а Валун сгинул где-то в общей свалке. Его тело только на следующий день нашли… Жаль, не довелось им увидеть, как варраров топили в реке. После победы наградил царь Афру Ураганов кольцами доблести, лучшую часть добычи отдал и присудил земли, на которые Табурлыки претендовали. Они-то, Табурлыки, так долго собирались, что только к самому концу битвы и подошли.
— Нынешние властители считают, что та старая оплошность не стоила кары, — с презрительной усмешкой заметил Ураган, — тем более, что она искуплена исправной службой в войске нынешнего властелина.
— Это уж точно, — покачал полуседой головой Могучий Утес. — Ягодник-то Табурлык у князя Ниака в дюжинные выбился! Не больно это ему, правда, помогло, когда ты рубил, точно траву, его дюжину, а твои братья громили его соплеменников, осмелившихся на волю царя Афру посягнуть. Славный пример для всех отчаявшихся и малодушных!
— В
