Переключение внимания между рабочими задачами

Продолжительность внимания в последние годы сократилась до сорока семи секунд в одном окне. Но если при этом переключаться между рабочими задачами, то, может, это не так уж плохо? Когда я пишу статью, то постоянно переключаюсь между текстом, письмами, корпоративным мессенджером, поисковиком в интернете, встречами в Zoom, разговорами с коллегами и анализом. Но я всегда держу в уме общую картину, даже занимаясь отдельными мелочами. Если все они относятся к одному делу, не проще ли переключаться? Не проще.

Мы с Виктором Гонзалесом изучали переключение внимания между аспектами одной задачи[107]. Для исследования мы набрали людей, в задачи которых входило чуть более двадцати аспектов. В моей деятельности их примерно такое же число. Мы установили, что средняя продолжительность работы над одним аспектом очень мала, всего десять минут и двадцать девять секунд. Получалось, что люди целый день переключают внимание каждые десять минут. Но если приглядеться, работа над одним аспектом состоит из нескольких операций (например, ответов на письма), продолжительность которых еще меньше.

Конечно, не все отвлекающие факторы равны. Скажем, подписать документ можно почти не глядя. Другое дело, если, предположим, коллега попросил помочь найти ошибки в расписании. Вот почему мы удалили из данных все незначительно отвлекающие факторы продолжительностью менее двух минут и не учитывали их. Но продолжительность работы с одним аспектом увеличилась всего до двенадцати минут восемнадцати секунд. Следовательно, значительные отвлекающие факторы, требующие двух минут и более, вмешиваются в работу каждые двенадцать минут!

Это тревожно. Нам нужно время, чтобы мобилизовать умственные ресурсы на конкретную задачу. Каждый раз, когда мы переключаем внимание (даже на незначительные факторы), происходит обращение к долговременной памяти, и оно требует ресурсов. Когда задача забыта, их надо еще больше, даже если это всего лишь ответ на письмо[108]. Возвращаясь к отложенной на некоторое время статье, я прилагаю усилия, чтобы вспомнить, о чем уже написала и о чем пойдет речь дальше. Ресурсы при возвращении к задаче расходуются в любом случае, потому что вы восстанавливаете из долговременной памяти состояние дел на момент, когда их оставили. Если учесть, как часто мы переключаем внимание и сколько это требует усилий, неудивительно, что умственные ресурсы так быстро расходуются.

Возвращение к прерванной работе

Что происходит, когда нас отвлекают от работы? Сколько времени нужно, чтобы полноценно вернуться к процессу? Обрадую вас: в 77,2% случаев возврат к работе происходит в тот же день. Но есть и плохие новости: в среднем на это уходит двадцать пять минут и двадцать шесть секунд. А самое неприятное, что одним фактором вмешательство не ограничивается: прежде чем вернуться к первоначальной задаче, приходится разбираться с 2,26 других задач[109]. Как видно на иллюстрации 4.3, после того как сотрудника отвлекли, он переключился на одно, потом на другое, потом на третье и только после этого смог вернуться к изначальной задаче.

Иллюстрация 4.3. Переключение между аспектами работы в сфере умственного труда в течение дня

Переключения могут быть вызваны внешним вмешательством (например, телефонным звонком) или внутренним (подробнее об этом — в следующей главе). Помните, что при каждом переключении нам приходится извлекать из долговременной памяти схему работы, а это умственная нагрузка. Кроме того, беспокойство, что задача оставлена незавершенной, усиливает стресс.

Многозадачность, стресс и продуктивность

Многие верят, что многозадачность способствует продуктивности, но данные исследований противоречат этому. На самом деле продуктивность снижается от многозадачности. Это доказал почти сто лет назад, в 1927 году, американский детский психолог Артур Джерсилд. Он изучал, как молодые люди адаптируются к сложным обстоятельствам.

В этом эксперименте он наблюдал, что происходит при мысленном переключении с одного аспекта задачи на другой. Он раздал детям (в возрасте от шестого до восьмого класса) и студентам университета список чисел и задал из каждого вычесть три. Затем они получили списки слов, к каждому из которых надо было написать антоним (допустим, к слову «холодный» написать «горячий»). В смешанных списках, где были и числа, и слова, Джерсилд обнаружил издержки переключения[110]. Дети дольше студентов возились с заданием, но издержки у всех были одинаковые. Думая об одном задании во время выполнения второго, участники расходовали больше ресурсов. Дополнительные ресурсы уходили на то, чтобы удерживать в уме задачу, которой человек не занимается прямо сейчас[111].

В недавнем исследовании участникам дали по несколько заданий, между которыми те могли переключаться по своему усмотрению. Чем чаще переключение, тем хуже производительность[112]. В лабораторных исследованиях неоднократно подтверждалось, что при многозадачности люди дольше выполняют задания и чаще ошибаются[113]. В полевых исследованиях все обстоит точно так же. Например, терапевты чаще выписывают не те лекарства[114], а пилоты ошибаются в управлении[115]. Каждый может убедиться в этом, не выходя из дома. Представьте, что вы одновременно готовите, переписываетесь в мессенджере и улаживаете детскую ссору.

Одной из помех в многозадачности является остаточное внимание к предыдущей задаче[116]. Оно вмешивается в выполнение текущей, как послевкусие морского языка в букет вина. В реальных условиях чем чаще переключение, тем ниже продуктивность к концу дня[117].

Страдает не только продуктивность. По данным лабораторных исследований, многозадачность повышает стресс за счет снижения секреции иммуноглобулина А, маркера стресса[118], приводит к повышению воспринимаемой нагрузки по шкале NASA Task Load Index[119] и росту артериального давления[120].

Результаты исследований в реальных условиях подтверждают, что многозадачность повышает стресс[121]. Чем чаще переключение между задачами, тем выше уровень стресса, как мы выяснили в исследовании с использованием пульсометров[122], [123].

Маленькие дети, поколение Z и многозадачность

Предпосылки к многозадачности закладываются в раннем детстве. В возрасте от двух до четырех с половиной лет дети проводят перед экраном в среднем два с половиной часа в день, а с пяти до восьми — три часа и пять минут. Большую часть этого времени составляет просмотр телепередач и роликов на YouTube, а дети с пяти до восьми лет сорок минут играют в видеоигры[124]. Пока неизвестна продолжительность внимания детей, скажем, в YouTube, но, по данным лабораторных исследований, они сильнее подвержены отвлекающим факторам, чем дети постарше, и дольше сосредоточиваются на изначальном предмете[125]. Дети уже считают нормой длительное экранное время.

Для маленьких детей может быть вредно взаимодействовать с цифровым медиа в таком объеме, потому что у них пока не развиты самоконтроль