Глупышка, да я тебя разбужу, если он позвонит. Тотчас же! Даты и сама проснешься. Положи трубку рядом с собой. А скорее всего он уже нынчене позвонит. Время позднее, он, судя по всему, мальчик хорошо воспитанный…

Да, правда! — вспомнила Даша. — Он хорошовоспитанный, все так говорят…

Вот видишь, детка, ложись, ложись… Завтра небось с самогоутра на квартиру потащитесь!

Конечно! Ой, тетя Витя, нам же нужен таз.

Какой таз?

Любой, для клея…

Ах, для клея? Можешь взять в ванной…

— Нет, зачем! У Смирниных на балконе естьпластмассовый, он легкий… Ладно, завтра достанем, — заплетающимся языкомпроговорила Даша и чуть не свалилась со стула. Она уже засыпала на ходу.

Утром она первым делом подумала о Юре. Позвонит — непозвонит? А вдруг это был всего лишь порыв — вот звякну наудачу: есть Дашадома, хорошо, нет — тоже не страшно? И вовсе он о ней не думал, а толькослучайно вспомнил, оказавшись у телефона без своей драгоценной мамочки? Да,видимо, так и было. Даша глянула на часы. Восемь. В половине десятого приедетМелешин, и они отправятся на Фрунзенскую набережную… В этот момент зазвонилтелефон. Даша схватила трубку. К великому разочарованию, она услыхала голосПетьки.

Лавря! Я тебя разбудил?

Нет, а что? — довольно грубо спросила Даша.

Есть соображения! Надо поделиться.

Обязательно со мной? — огрызнулась Даша.

Лавря, ты чего злишься? — оторопел Петька. — Что ятебе сделал?

Нет, Петька, ничего, — Даше стало стыдно: в концеконцов, Петька ни в чем не виноват, — просто я жду звонка!

В такую рань?

Тут Даша сообразила, что в Европе сейчас даже не восемьчасов, а семь и Юра, конечно же, еще спит.

Ну что, Петюня, какие у тебя соображения?

А какого это ты звонка ждешь?

Маминого! — соврала Даша.

Лавря, перекрестись! На юге Франции сейчас еще семь часов. Улюдей — медовый месяц!

— Да, да, ты прав, у меня что-то мозга за мозгузаехала! Ну, так чего ты сообразил?

— Я сообразил, что… Ой, мама идет! Пока! И Петькабросил трубку.

«Черт! — мысленно выругалась Даша. — Какое-то утронеудачное!» Ей стало интересно, что там придумал Петька. У него частенькорождались довольно-таки светлые идеи… В дверь постучали.

Войдите! — крикнула Даша.

Привет, сестренка! Проснулась?

Давно! А ты выспался?

Вроде да… Слушай, Дарья, а мы ведь вчера дурака сваляли.

Какого дурака?

Боюсь, что крупного… Слушай, как ты считаешь, удобно ужепозвонить Мелешиным?

Нет! Неудобно! Рано! А что?

Что-то мне тревожно. Давай, сестренка, прямо сейчас тудамотанем. Никого и ничего не дожидаясь. Тетя Витя прекрасно соберет все нужное,а мы…

Почему-то тревога Стаса передалась и Даше. Она решила, чтоне станет дожидаться, пока этот принц в своем Бенилюксе продерет глаза. Ещечего! У нее и поважнее есть дела! Если бы он ее любил, то уже позвонил бы.Сказано ведь ему было — звонить с восьми!

Тем временем Стае сбегал в свою квартиру и принес оттудакое-какие нужные для ремонта вещи, в том числе и старый таз.

— Даш, посмотри, сгодится?

Даша посмотрела на таз и мрачно сострила:

Поэма экстаза!

Что? — вытаращил глаза Стае.

Знаешь, у Скрябина есть такая вещь — «Поэма экстаза»?

Знаю, но при чем тут Скрябин?

При том! Этот таз — бывший! Таз с приставкой «экс»! Экстаз!Теперь понял?

Стае покатился со смеху.

Ну, ты даешь, сестричка! Когда ты так остришь — значит, тыне в духе!

Ты, что ли, в духе?

Ладно, отстань! Так что с тазом-то?

Сойдет!

Тогда поехали?

А ты кого-нибудь предупредил?

— Нет!

Ладно, я сама Петьке позвоню!

Даша набрала Петькин номер. Тот сразу схватил трубку.

Петька, привет!

Привет, Лаврецкая, что случилось?

Пока не знаю, но мы со Стасом сейчас едем на Фрунзенскую,никого не дожидаясь. У него предчувствие! А вы подваливайте.

Я с вами. Буду через десять минут.

Ладно, давай!

А ты кого-нибудь предупреди!

Хорошо!

Даша позвонила Крузенштерну — попросила его предупредить Олюи Дениса. Он тоже хотел поехать с ними, но Даша сказала, что так они никогда сместа не тронутся и пусть Игорь приедет вместе с Олей. Тот нехотя согласился.

Узнав, что Даша со Стасом сейчас уходят, тетя Витяудивилась.

Данечка, а как же Юра? — тихонько спросила она. Даша махнуларукой.

Но если он все-таки позвонит? Дать ему тот телефон?

Дайте!

Дашка, ты чего телепаешься? Мы идем или нет? —рассердился Стае.

Идем, идем!

Они выскочили из дома, внизу столкнулись с Петькой и бегомбросились к метро.

Подойдя уже к дому на Фрунзенской набережной, они невольноподняли глаза и глянули на окна квартиры. Окна были в полном порядке. И вквартире тоже вроде бы ничего не изменилось. Похоже, никого тут не было. Стаеперевел дух.

Слава богу, все в порядке! Сейчас займусь замком! Тогда можнобудет жить спокойно!

Откуда у тебя замок?

Дома нашел. Отец, видимо, купил для новой квартиры!

А он к этой двери подойдет?

— Подойдет!

И вдруг из кухни раздался Петькин вопль:

— Стае! Скорее!

Стае с Дашей кинулись туда. В дверях темной комнаты стоялПетька — белый как мел.

Что такое? — крикнул Стае.

Лавря, уйди отсюда! Живо! — скомандовал Петька.

Еще чего! В чем дело?

Петро, не тяни кота за хвост!

Глянь-ка сюда! — жестом подозвал он Стаса.

Стае подошел к нему, и Петька пальцем ткнул во что-то надырявой стене. Даша заглянула через Петькино плечо и увидела тоненькую, почтинезаметную проволочку.

Ты думаешь, это…

Я не думаю, я знаю!

Что же делать?

Милицию вызывать! Что же еще! — в ужасе прошепталаДаша.