Первая очередь прямо туда, и нате, паскуды, получите еще! Каждый третий «патрик» в магазинах – трассирующий. Так намного легче определять, куда ложатся пули, если нет больше никакой возможности это сделать. Как сейчас, например, пока не успел сменить батарейки в приборах, да и вряд ли успею. Сдобный тоже открыл огонь, прикрывая Скопу, успевшую добраться до половины маршрута и сейчас лежащую на земле.

Тех ребят было шесть или семь, не меньше. И пальбу они открыли очень серьезно, пользуясь тем, что все приборы работают хорошо и сестра у них как на ладони. Не успел заметить момент, когда она оказалась на земле, но адреналина стало больше. А что если?!! Да нет, вроде нет, ползет нормально, вон, перебралась к тому самому месту, где была «колючка». А вот что дальше делать, кто мне скажет?

– Пикассо! – Сдобный всадил еще одну очередь в сторону вспышек за Чертой. – Шмальнем из подствольников по ублюдкам, пока они то же самое не сделали. Давай быстрее!

И шмальнули, и, скажу честно, никогда еще мои пальцы не сновали с такой скоростью от бандольеры до «гэпэшки». Выхватывали продолговатое тельце ВОГа, заряжали и тут же, без какой-либо подготовки и прицеливания, выпускали гранату в полет. Все внимание было привлечено только к тому, чтобы как можно плотнее накрыть преследователей, не давая им возможности выбраться. И стало понятно, почему они не воспользовались своими гранатометами, если таковые имелись. Причина была та же, что и у нас не так давно – ветки и кусты. Повезло, черт, как же нам повезло сегодня во многом!!!

А потом, вылетев в прыжке почти параллельно земле, рядом приземлилась Скопа, громко дышащая, вся измазанная землей и суглинком, с винтовкой за спиной, которую немедленно потянула в руки. И живая, самое главное – живая…

Вот тут-то нашим противникам пришел самый настоящий звиздец, потому как превосходство их в электронике начало, так сказать, кончаться. Скопа очень быстро заменила все необходимые аккумуляторы и открыла ответный, точный и мстительный огонь. Правда, делала она это недолго, потому что испытывать судьбу больше было нельзя. И мы свалили в пролесок, начинавшийся прямо за нашими спинами. Через него мы должны были дойти до Дач.

Отойти подальше от Черты не получилось. На нас, яростно завывая, выскочила стая орфо-псов, которым, скорее всего, с голодухи, просто снесло остатки мозгов в их тупых головах. Была бы еще стая большая, я бы понял их душевно-прекрасный порыв, а так…

Мы отбились от четвероногих Измененных, быстро и спокойно, потратив от силы по магазину на брата, но упустили-таки время. И теперь нужно было срочно вспоминать все возможные укрытия в этом месте и бежать к ближайшему из них. Первой про подобное вспомнила Скопа, которая была здесь около трех недель назад. Как она объяснила, нам нужно забрать немного к северу, и где-то через полкилометра будет хибара, сделанная из старого кунга. И то хлеб, если честно.

– Нормально нас прижимать начали, да, брат? – Ее голос в динамиках был уставшим, а я и не удивлялся, день был сложным. – Как думаешь, дальше еще хуже будет?

– Да хрен его знает…

Думать о том, что будет, как-то не хотелось, смысла в этом я сейчас не видел. Просчитать все ходы наших противников можно чуть позже, когда отпадет первоочередная проблема с крышей над головой. Сестра, скорее всего, поняла и замолчала, двигаясь вперед.

Почти совсем стемнело, но мы успели дойти. Железная будка стояла там же, где и должна была стоять. Никого ни в ней, ни рядом мы не обнаружили, хотя то, что ей пользовались постоянно, было видно. Вообще-то рейдеры – народ обстоятельный, причем во всех вопросах, включая куда по нужде сходить и чтобы не лопухом потом подтереться. Но последние побывавшие здесь на стоянке, скорее всего, были либо бандосовским хамлом, либо совсем неопытными рейдерами. Куча банок из-под консервов, которые входили в паек самых стремноватых войсковых подразделений, или тех, про кого я уже говорил, четко это показывала. Ну что за свиньи, скажите мне, пожалуйста? Надо же и про других думать-то. Нагадили и свалили, ладно хоть, что в самой будке не насрали.

Сдобный повернулся к нам:

– Караулим по одному?

– Ну, да, нормально будет, – согласился я. – Ее, может, отобьем прямо сейчас, а я заступлю?

– Не вопрос, – улыбнулась сестра. – Дайте мне часа по два на каждый глаз давануть, и я готова хоть всю ночь куковать.

– Иди уже спи, кукушка, блин.

Вот люблю ее неунывающий характер, никак больше и не скажешь. Только-только выкарабкалась из такой задницы, а уже зубоскалит, вот такая она у меня.

– Мне когда заступать? – Точинов вопросительно посмотрел на нас со Сдобным.

– Вам, профессор, приказ такой… – Мой друг усмехнулся. – Занять позицию в кунге, разложить спальник и отсыпаться.

– Это почему еще? – Мне показалось или наш умный попутчик немного обиделся?

– Да зачем оно вам? – непонимающе вытаращился на него Сдобный. – Какой смысл, тем более что вы, без обид, насколько нас старше? А завтра с утра нам пилить и пилить вперед, вы же знаете.

– И что? – Точинов упрямо нахмурился. – Из-за возраста я сам могу решения принимать, вам не кажется?

– Профе-ессор… – из дверного проема выглянула Скопа. – Ну что вы как маленький, честное слово. Пойдемте уже спать, хватит вам пререкаться. Ну, хотите, я вас ближе к утру распинаю, а?

– Так… – Мне очень хотелось, чтобы она ушла отдыхать, а потому я решил все утрясти с упрямым ученым как можно быстрее. – Профессор прав, он далеко не маленький мальчик и сам знает, что ему и как делать. Сдобный, разбуди меня через три часа, а я подниму нашего неугомонного туриста. Ок?

– Да не то слово, – кивнул Сдобный. – Отбой, команда, завтра сложный день.

Он разбудил меня даже позже, где-то так часа на два или три. Объяснять друг другу ничего не требовалось: пусть девчонка поспит, мы можем себе такое пока позволить.

– Десять ноль семь? – буркнул я спросонья.

– Десять ноль девять. – Сдобный гоготнул над старым приколом.

Служили-то мы в одних войсках, и система звуковых сигналов въелась так сильно, что пользовались ей и в самых обычных делах, не говоря о рейдах. Обстановка? В норме. Именно так можно было спросить, но куда деваться от того, что сопровождало тебя столько лет?

Ох, как же не люблю вот эти подъемы посреди ночи… ненавижу просто. Вышел на свежий воздух, поежившись от его совсем уж недюжинной свежести. В металлической коробке было тепло, не то что здесь, снаружи. Хотя оно и к лучшему, сон быстрее пройдет.

Небо было чистым, с теми самыми красавицами звездами, которыми можно любоваться и любоваться. Наша железяка стояла на открытом пространстве, на небольшом подъеме, заросшем местным вездесущим бурьяном. И хорошо, и плохо, так как находишься как на ладони. Только кому из тех, кто обладает оптикой, захочется по ночам здесь шарится? А тем, кто ходят на четырех лапах или на двух, но при этом тупые – всегда найдется, чем им объяснить, что они серьезно ошиблись, когда решили сходить к нам в гости.