Так, что у нас? Ясненько и понятненько, вот отсюда, от вросшей в землю покрышки от трактора, мы и будем входить в Район. Прям-таки вижу, что возле нее нет никакой пакости и ничего не помешает прокладывать маршрут. Ну-ка, прыг-прыг на нее, и замерли, стараясь не упасть. Вот молодец, Пикассо, молодец! Вон он, «битум», хитро прикидывающийся, что им здесь и не пахнет. Ну-ну, мой хороший, не обманешь, вон как над тобой чуть дрожит марево. В этих ямах с угольно-черным кипящим составом температура такая, что сталь выплавлять можно, и хорошо, что еще только смеркается. В темноте эту ловушку заметить было бы тяжело. Так, а если еще одна? Точно, вот и еще одна, правда, она абсолютно безвредна, поскольку находится далеко от планируемого мною маршрута.

Гайка полетела вперед, мягко упав на ровный ковер травы. Великолепно, ничего там нет, и раз, одним прыжком туда. Приземлились, выровнялись и смотрим дальше. А по спине уже прошлась разок адски болезненная щетка из металлического волоса, а-а-а, еще раз здравствуй, Черта, я тоже рад вернуться к тебе, сука ты этакая, как же я тебя ненавижу! Один из четких признаков для дебилов и везунчиков, не предполагающих, что они уже на ней, – вот это самое милое ощущение, от которого дальше придется зубы стискивать. Ладно, не в первый раз и, глядишь, в последний, только по-хорошему в последний.

А что это у нас вон там виднеется так четко? А вешка это у нас, вон оно чего, хорошая такая вешка, просто замечательная. Кто-то и когда-то воткнул в землю металлический колышек, отметив ту точку, где пройти можно спокойно. Почему так уверен? Да потому что от нее в мою сторону тянется длинный красноватый шнурок. На конце его прикреплена липкая бумажка, на которой, отсюда видно, стоит позавчерашнее число. А что это значит? Да то и значит, что раз Всплеска не было, то и ловушки новые не появились. Так что – спасибо тебе, неизвестный мне брат-рейдер, позаботившийся о нас, даже не подозревая о нашем существовании. Аккуратненько, шажок за шажком к ней, родимой. Опа… на месте. Оглянемся и посмотрим, как там наши попутчики.

Угу, все в порядке, двигается за мной Точинов, от него не отстает Сдобный, страхующий нашего невольного туриста. Скопа пока стоит на месте и все так же держит на прицеле наш тыл. И это правильно, вот только мне надо двигаться быстрее, чтобы если что случится – попытаться дать ей уйти через Черту. Так что вперед-вперед, рейдер, скачи, как национальный символ Австралии. Как же не хватает детектора, елки ты палки… сдох, бедняга, уже с минуту назад, убило его сумасшедшее электрическое поле, которым окольцован Радостный.

Так, что еще есть? Ну, должно же быть, должно… точно, вот оно. Следующая вешка, дающая возможность не бросать гайки, тратя время – патроны от СВД, торчащие толстенькими стерженьками. Образуют стрелку, указывая направление следующего шага. Идем, идем, аккуратно, не расслабляясь ни на миг.

Точинов спокойно дошел до того места, где только что был я. Молодец, мужик, верно поступает. А… вот и сюрприз, прямо передо мной. «Колючка», мерзкое растение, которое никак не зависит от Всплеска, и длинная же, зараза… ничего-ничего, сейчас обманем. Плохая штука, которая может запросто обвиться вокруг ног, заставляя упасть и потом хвататься за все подряд, пока к одному из стеблей не присоединятся другие и не потащат тебя к клубку. И тут, если ты один, так самый лучший выход либо застрелиться, либо рвануть в сторону ближайшей ловушки, если боишься пускать пулю себе в лоб. Попасть под «колючку» до конца… страшно.

Но эту дрянь можно и обмануть, только нужно знать как, а я знаю. Берем сразу горсть гаек и бросаем, так, чтобы они рассыпались рядом с «колючкой». Ух ты, моя умница убийственная, как метнулась-то, дурочка растительноживущая! А мы вперед, быстро, со скоростью истребителя пересекая все возможные траектории возвращения усов этого странного полуживотного-полурастения. Оп-па, прошел. Так, а следующий? Да она решила не возвращаться, свернулась вон там, подальше, в клубочек, умничка моя…

Так, ребятки, половину прошли, осталось немного на самом-то деле. И за вешки зацепились, так что дальше должны пройти хорошо. Твою-то мать, а это что такое?

Два тела в комбинезонах, обычных, армейских. Вернее… остатки тел, проткнутых во многих местах разрыв-травой. Вон, целый газон впереди, больше и не скажешь никак, именно газон. Но почему?.. А-а-а… вот теперь понятно. За такие вот дела, если уж на то пошло, убивают на месте, коли застукают за подобным занятием. Кто-то очень жадный, не желающий, чтобы другой рейдер обогнал на охоте за баблом, переставил две последние вешки. Именно из-за этого те двое и погибли, напоровшись на «тяни-толкай», ловушку, которую заметить сложно, если не знаешь, что она рядом. Вон она, чуть правее, где по еле-еле заметной спирали лениво двигаются комочки земли и сухие травинки. Это штука делает что? Берет, жестко захватывает одним из своих концов ближайший движущийся объект и вышвыривает в противоположную от своей «швыряльной» части сторону. А тут и тот самый газончик четко заметного стального цвета. Эх, бродяги…

– Что там такое, брат? – прозвучал голос Сдобного сзади, глуховатый из-за плотно прилегающего шлема, встревоженный, и я его понимаю. Вон там, позади, в уже плохо видимой рощице, разом взлетели несколько ворон… неужели так быстро успели преследователи?!!

– Я сейчас, друг, сейчас… – Адреналин резко ударил изнутри, потому что сестра была на той стороне Черты, уже готовясь начать стрельбу. – Сейчас…

Так, Пикассо, не тормози, друг. Ты же можешь, я знаю тебя как облупленного, ну, думай, давай, шевели мозгами. Газон с обеих сторон, и что тогда можно сделать?.. До окончания Черты всего ничего, совсем чуть-чуть. А что там, на той стороне?

Гайка, вторая… все нормально, хорошо. Так, бродяги, вы уж простите нас, прошу, простите. По-другому сейчас никак нельзя, вообще никак.

– Скопа, сестренка! – пришлось орать, чтобы она услышала.

– Да?

– Приготовься, сейчас тебе придется просто лететь вперед. Сдобный, идем по бродягам, деваться некуда… дерьмо.

– Да уж, – Сдобный громко вздохнул.

Ну и хрен с ним, на том свете сочтутся с нами, если уж сойдемся где-нибудь в райских кущах… пошел, бля!

Диким прыжком, какому позавидовал бы любой легкоатлет-олимпиец, я скакнул на первого из бродяг. Подо мной мягко спружинило, резко зашелестели листья этой растительной дряни, пытаясь добраться до меня. Второй прыжок, с левой ноги, длинный, на самом пределе возможностей, не жалея ни мышц, ни связок… удар пятками в землю, падение на плечо, кувырок…

Мир встал на свое место, а я уже сидел, спрятавшись за толстое раскидистое дерево, направив ствол в сторону пока еще видимой сестры. Ну, родная моя, давай, пошла-пошла!!!

Рядом, с шумом ударившись всем телом, приземлился Точинов. Схватил его рукой за рюкзак, дернул, пряча за то же самое дерево. Он помотал головой, явно приходя в себя намного медленнее, чем я. Сдобный тут же оказался рядом, распластавшись на земле и быстро меняя аккумуляторы. Вот молодец, бродяга, так ты сможешь стрелять нормально. Фигура Скопы мелькала на Черте, двигаясь к нам, но медленно, как же медленно. Сухо щелкнуло позади нее и прошло мимо, сбив несколько листьев с кустов. Добрались все-таки, суки!