– Я люблю свою жену 18 лет. Если бы не она, ты не знал бы меня, ты не знал бы Поля Элюара.

Андре Бретон, Сальвадор Дали, Рене Кревель и Поль Элюар, 1930 г.

1931, 1932, 1933, 1934 годы – плодотворное время для Дали. В Испании, в барселонской галерее «Каталония» впервые состоялась выставка сюрреалистических работ художника. В Нью-Йорке, в галерее Жюльена Леви были выставлены 3 картины Дали, что положило начало его огромному успеху в Америке. Сальвадор опубликовал в Париже свой кинопроект «Babaou» («Бабау»), дополнив сценарий кинематографическим обзором и очерком о Вильгельме Телле. Тогда же он приступил к работе над иллюстрациями к «Седовласому револьверу» Бретона и написал картины «Рождение текучих желаний», «Невидимая арфа, совершенная и посредственная», «Портрет виконтессы де Ноайя», «Неплоские яйца на плоской тарелке», создал 42 иллюстрации к «Песням Мальдорора» графа Лотреамона. В лондонской галерее Цвеммер прошла его первая персональная выставка в Англии (16 картин, 20 рисунков и 17 набросков.

Одной из самых известных, прославившихся во всем мире, не потерявшей своей актуальности и сегодня картин стала работа «Постоянство памяти», на которой художник изобразил «размягченные часы».

Кажется, в тот период во Франции не осталось ни одной газеты, которая не написала бы о многочисленных выставках художника. На этот раз рецензии были, как на подбор. Сальвадор Дали снова стал притчей на устах критиков, журналистов, публики. Его работы вызывали восхищение, скепсис, раздражение, одним словом – интерес.

Каждый раз, приезжая в Париж, Гала наносила визиты вежливости виконту Шарлю де Ноайя. Вдохновленный успехами Дали, на этот раз Шарль сделал гостье предложение, которого она, безусловно, ждала.

– Я хотел бы создать что-то вроде общества любителей искусства. Пусть это будет клуб под названием «Зодиак». В него войдут 12 близких мне людей. Мы станем поддерживать вашего протеже, общими усилиями выплачивая Дали две тысячи пятьсот франков в год. За это вы дадите нам возможность ежемесячно выбирать одну большую или одну маленькую картину и два рисунка из новых работ, которые нам понравятся.

Ноайя сдержал обещание. Помимо самого виконта в клуб «Зодиак» вошли Робер де Ротшильд, князь Поль Сербский, графиня Пекки-Блюнт и другие богатые особы. Любопытно, что двоих благодетелей Дали в «Зодиак» привел не кто иной, как… Поль Элюар. Гала виконт отвел почетную роль импресарио художника и познакомил со своей подругой и частой гостьей Коко Шанель. Знакомство это впоследствии переросло в крепкую дружбу. Благодаря модельеру у Галючки появился целый гардероб нарядов, достойных жены крупного художника, у Дали – мудрый, но… ревнивый советчик.

Ревность Коко объяснялась тем, что Сальвадор дружил еще и с модным парижским модельером и дизайнером Эльзой Скиапарелли.

Художник помнил, как один из приятелей Эльзы поведал ему о вечеринке, устроенной Коко Шанель. Среди приглашенных гостей была и Скиапарелли.

Одетая в черное бархатное платье Эльза села на заранее приготовленный хозяйкой, свежевыкрашенный белой краской стул.

Встречаясь на одной территории, Коко и Эльза превращались в шипящих, грациозно выгибающих спинки и готовых расцарапать друг другу физиономии кошек. Конкуренция этих двух, безусловно талантливых женщин, началась задолго до появления в их жизни Дали. «Одежда для Коко – профессия, для меня – искусство», – заявляла журналистам «макаронница-выскочка», как называла ее Шанель. Легкомысленная жеманница для окружающих, Эльза проживала непростую, полную драматизма жизнь. Скороспелый брак, раннее материнство, расставание с мужем – события развивались стремительно, как в кино. Мелькали кадры и, вдруг, пленка оборвалась. Всеми покинутая Скип сидела в пустом, холодном доме, держа в руках корзину, в которой спала ее новорожденная дочь. Не было денег, нечего было есть, не в чем было выйти в люди. Нужно было склеивать пленку, писать сценарий и продолжать историю своей жизни дальше. Ради того, чтобы достать молоко, мясо, фрукты и прокормить свою девочку, Эльза бралась за любую предложенную ей работу. Сама она недоедала и частенько падала в голодные обмороки. В один, не предвещающий ничего необычного день, отправляясь на очередную встречу с работодателем и раздумывая, что надеть, девушка увидела у знакомой необычную, связанную вручную кофточку. Подобные кофточки вязала некая армянка, живущая в нескольких кварталах от дома Эльзы. Она-то и стала первой сотрудницей и помощницей будущего дизайнера. Скип отлично рисовала и придумывала новые модели. Воплощенные в жизнь, они улетали с прилавка за считанные дни. Своим трудолюбием и внимательным отношением к женщинам из разных социальных слоев, Скиапарелли добилась того, что ее продукцию с одинаковым удовольствием покупали консьержки, продавцы, представители аристократических семейств, знаменитости. Кетрин Хепберн, Марлен Дитрих, Мишель Морган, Мэй Уэст, Глория Свенсон и другие шли к «паршивой итальянке» за шиком. Из всех парижских кутюрье, Эльза первая распознала всю прелесть застежки-молнии. Работа с прославленным художником-сюрреалистом стала очередной блестящей идеей сообразительной Скиапарелли. Информация о том, что Дали работает с ненавистной ей Скип просто-таки взбесила Шанель. Коко рвала и метала.