Здесь были три комнаты и ванная. В одной комнате стоял поломанный диван, в другой на полу сохранились остатки ковра.

На столе были гнезда ввода данных и связи с электронным оборудованием. Какая-то стойка свисала с потолка. Наверное, устройство ВР.

– Что-нибудь нашла? – спросил Солли, светя на лестницу.

– Тут было что-то вроде лаборатории. Сейчас поднимусь.

Стены были обшиты кедровыми панелями, почти сохранившимися. Пол был из искусственного кирпича. Магниты на стенах показывали, где когда-то висели картины.

– Хм, – сказала она, – а это уже интересно.

– Что? – спросил Солли, и лестница закачалась.

– Не пытайся спуститься, – предупредила Ким. – Это мусорный бак.

На нем была этикетка: ЭМК 4471886. Ким сверилась со своими записями: это был номер «Охотника».

Бак был наполовину заполнен металлическими деталями, скомканной бумагой и тряпками. Еще были пустые картриджи из-под сжатого воздуха, банки из-под чистящей жидкости и пустая винная бутылка. Нашлись также обертки от еды, упаковки от компьютерных дисков и стопки печатных страниц.

На них были списки имен, возможно, доноров Фонда, выписки со счетов, записи закупок, результаты испытания различных конфигураций двигателей и куча всяких других данных, назначение которых Ким определить не смогла. Но самой последней датой было 8 января 573 года. До того как Трипли ушел в последний рейс на «Охотнике».

Некоторые баки были выпотрошены, возможно, животными. Ким переворачивала их один за другим и рассматривала содержимое, обнаруживая ржавые провода и окаменевшие салфетки, пыльные тряпки, исцарапанные кожухи мониторов, пакеты из-под сока.

Кто-нибудь более усердный мог бы не пожалеть времени и систематически изучить этот мусор. Кто знает, что тут может быть? Но становилось холоднее, а работа казалась бессмысленной.

Ветер бродил по дому как живой. В стенах раздавались звуки, ветви деревьев скреблись в верхние окна. Ким обводила фонарем комнату, и темнота отступала и тут же возвращалась обратно.

– Кажется, ничего здесь нет, – сказала она Солли. – Сейчас поднимусь.

Она взгромоздилась на стол, разулась и стала растирать ноги, потерявшие всякую чувствительность. Когда кровообращение восстановилось, Ким надела носки, вывернув их наизнанку. Это не очень помогло, потому что они заледенели, но все-таки что-то.

Обувшись, Ким спрыгнула на пол и тут среди мусора заметила женскую туфлю. Невозможно было сказать, какого цвета она была когда-то, но у нее была любопытная волокнистая подошва, какой Ким ни разу не видела.

Что это может быть?

Ким сунула туфлю в мешок с инструментами.

– Ким! – В голосе Солли звучало нетерпение. – Мы идем или нет?

– Иду, – ответила она.

Он осветил ей путь, стараясь не светить в глаза, предупредил, чтобы поднималась осторожнее, потому что лестница может в любой момент провалиться. Ким уже прошла полпути, когда сломалась подпорка и вся конструкция просела на несколько сантиметров. Ким потянулась схватиться за ограждение, Солли подался вперед, будто хотел броситься на помощь, но сообразил, что лучше не добавлять к нагрузке на лестницу еще и свой вес. В этот момент фонарь Ким выхватил его силуэт, и что-то за его спиной метнулось обратно в темноту.

Ким застыла, забыв о качающейся лестнице.

– Не торопись, – сказал ей Солли. Она не сомневалась, что видела это.

Кусок тьмы, заразившей дом. Кусок, отломившийся и ушедший.

Поднявшись наверх, Ким посветила в кухню, заглянула во все двери и встала посреди ротонды, чтобы осмотреть второй этаж.

– Что случилось? – спросил Солли. Теней нигде не было.

– Ничего, – сказала она.

Он не поверил, конечно, но не стал настаивать, только проследил за ее глазами.

– Может быть, ты что-то нашла?

Она протянула ему туфлю.

– Ты что-нибудь подобное видел?

Он посветил фонариком.

– Конечно, – сказал он. – Захватный ботинок.

– Что?

– Захватный ботинок. – Он взял туфлю у нее из рук и придавил к стене. Туфля сразу прилипла, потом отпала. – Он малость выдохся, но именно такие применяют на звездолетах в невесомости.

– На звездолетах. – Ким приложила туфлю к своей ноге. Мала. Значит, это не Эмили.

– О чем ты думаешь, Ким?

– Думаю, чья это может быть туфля.

Ветер утих, и облака несколько рассеялись. Над озером пробилась одна из трех лун.

Ким и Солли вернулись по своим следам, добрались до места, где заплутали, и свернули прочь от реки. Следы оставались глубокими и ясными, и Ким и Солли пошли по ним с энтузиазмом, зная, что в машине будет сухо и тепло.

Но вдруг следы прервались. Посреди тропы – вот здесь они еще есть, а здесь, на следующем шаге, их уже нет. Ким и Солли включили фонари.

– Наверное, ветром занесло, – сказал Солли.

Это было невероятно, но казалось, что они раньше просто материализовались на этом месте. Ее левый след, его правый, а дальше – девственный снег.

Ким обернулась, осветила фонарем деревья и тропу. Все было неподвижно.

– Да, – сказала она. – Конечно, ветер.

Они заторопились, ожидая, что следы вот-вот появятся снова. Свет фонарей качался впереди. Разговор стих, и Солли подхватил привычку Ким время от времени оглядываться. Потом тропа разделилась, и они остановились в нерешительности.

– Куда? – спросила она.

– Озеро слева, – шепнул Солли. – Будем держаться озера. Он говорил неуверенно, и это ее испугало больше всего. Они потеряли дорогу, как должно было случиться. Ким на ходу зацепилась за колючий куст и порвала куртку.

Наконец они выбрались на поляну с разрушенным сараем, и здесь снова появились следы. Полагалось бы обрадоваться, но следы просто были, появились посреди поляны. Здесь – нетронутый снег, а там – снова следы, будто Ким и Солли просто исчезли из мира на этом месте. От этого зрелища у нее по коже побежали мурашки.

– Идем, – сказал Солли.

Какая-то часть разума, не поддавшаяся страху и наблюдающая вспышку эмоций со стороны, предположила, что это сценарий ВР, то, чего в настоящем мире происходить не может.

Либо Шейел был прав.

Выйдя на опушку, они увидели озеро и флаер. Ким подавила порыв побежать к нему, и они направились по берегу шагом, двигаясь с комической быстротой.

Лес стоял за спиной, темный и безмолвный. Далеко на востоке по небу двигался свет – поезд с острова Терминал держал курс на Орлиное Гнездо. Солли щелкнул пультом, и флаер зажег огни. Открылся люк, вывалилась лесенка.