— То есть вас запугали?

— Со мной поговорили, — выразительно произнес Еремин. — И пытались использовать оба метода. То есть сперва мягко надавили, потом предложили деньги. От них я, правда, отказался, и тогда мне пообещали прибавку к зарплате.

— Кто? Орленко?

— А кто же еще? — невесело засмеялся Еремин. — Он у нас все решает. Как он скажет, так и будет. Да у него везде все схвачено.

Они ехали по улице бесцельно, не стремясь в какое-то определенное место. Еремин продолжал говорить, Гуров, не перебивая, слушал его.

— Я сразу понял, что местный убойный отдел ничего не найдет. Им просто не дадут. Идти туда со своей информацией было опасно — я никого там не знаю, и где гарантия, что следователь не подкуплен? Так что мне оставалось либо самому проводить расследование, либо ждать… Поначалу я пытался кое-что разузнать сам. А когда услышал, что Москва командирует своего сотрудника, понял, что это единственный шанс докопаться до правды. Я видел вас в отделе, даже ждал на крыльце, хотел поговорить… Но Орленко быстро подсуетился: подсунул вам своего водилу, так что поговорить так, чтобы это не стало известно, невозможно. Я подумал, что вы должны остановиться в «Береге» — это единственная приличная гостиница в нашем городе, остальные на стадии строительства. Поэтому и поехал в «Берег» — просто так, наудачу. Но там уже стоял рыбинский «Опель». Опять облом! — Михаил пристукнул кулаком по рулю. — Я уже развернулся и собрался уезжать, но мне неожиданно повезло: я увидел вас. И вы были один. Тогда я поехал за вами, проследил, правда, в какой-то момент потерял. Вы все-таки скрылись от меня. — Он усмехнулся и посмотрел на Гурова. Полковник лишь едва кивнул, продолжая слушать. — Поразмыслив, я понял, что вы направляетесь к Фоменко — его контора как раз по маршруту пятнадцатого троллейбуса. Поехал туда, дождался вас…

— Понятно, — прервал его Лев. — То есть вы располагаете информацией, которая может помочь найти убийцу Мажарова?

— Надеюсь, что так, — подчеркнул Еремин. — Правда, на большой успех не рассчитывайте. Не так уж много я знаю.

— Ничего, меня сейчас любая мелочь устроит, — подбодрил его Гуров.

Солнце немилосердно било в глаза, и Михаил все время щурился. Не помогали даже солнцезащитные очки. Наконец он проехал вперед, остановил машину под большим раскидистым платаном и снова заговорил:

— В последние дни Руслан был сильно озабочен. Это было связано с делом подрядчиков. Не знаю, что конкретно он накопал, но это его сильно волновало. Думаю даже, что он и сам был не рад тому, что раздобыл.

— Почему вы так решили? — насторожился Гуров.

— Потому что он давно жил в Приморском и знал местные реалии. Здесь рука руку моет, верить никому нельзя. С тем, что он нашел, нельзя было идти к Орленко, и он это понимал. А делать что-то нужно было.

— То, что он нашел, было оформлено документально? Или это просто слова?

— Какие-то документы у него были, — ответил Еремин, постукивая по рулю. — Но что в них — мне неизвестно. Мажаров лишь сказал мне, что бумаги, которые у него есть, произведут взрыв, если их обнародовать. И он не уверен, что сам не пострадает при этом взрыве… Главный вопрос, который его беспокоил, — где их хранить. Мы с ним обсудили ситуацию, и я посоветовал пока подождать. Даже предложил оставить документы у меня. Я мог бы их спрятать где-нибудь вне стен ОБЭПа. В гараже, например. Но Мажаров отказался. Сказал, что не стоит хранить их у человека, который служит там же, что мой гараж — место ненадежное и что он сам решит этот вопрос.

— И решил? — вперил взгляд в Еремина полковник. Это был очень важный вопрос. Гурову необходимо было знать, добрался убийца до документов или Мажаров сумел их надежно спрятать.

— Не знаю, — выдохнул Еремин. — С тех пор как его убили, я себе места не находил, все ломал голову над этим. Что он выяснил? Если бы я знал хоть немного!

— И он даже не намекнул, что это?

— Кроме того, что информация взрывная, нет. Мажаров — стреляный воробей, привык держать язык за зубами. Мне он более-менее доверял, потому и рассказал о документах. Совсем в одиночку трудно что-то сделать.

Сведения, полученные от Еремина, были, конечно, весьма интересными. Но они не давали никакого направления дальнейших поисков. Обыскать квартиру Мажарова? А что это даст? Ее и так перевернули вверх дном. Если Мажаров поостерегся прятать документы в гараже у Еремина, тем более не стал бы этого делать у себя дома.

— И вот еще что я хотел вам сказать, — продолжал Еремин. — За день до смерти Мажаров взял отгул. А перед этим беседовал по телефону с человеком по имени Анатолий. И говорили они о чем-то важном, потому что Мажаров сказал: «Смотри, я на тебя рассчитываю!»

— Кто этот Анатолий, вы знаете?

— Понятия не имею, — покачал головой Михаил. — Мажаров разговаривал в курилке, я как раз туда заходил, и он сразу свернул разговор, сказал только: «Ну все, до завтра!»

Гуров задумчиво смотрел в окно. Определенная ниточка появилась, но вот кончик ее ухватить пока не получалось. Кто этот Анатолий? Где его искать?

— У Мажарова был друг с таким именем? — спросил он Еремина.

— Я вообще никого из его друзей не знаю, — ответил тот. — Мы помимо работы встречались только в баре.

Упоминание о баре заставило Гурова вспомнить кое-что еще.

— В каком баре?

Еремин посмотрел на него с легким недоумением и пожал плечами:

— Во «Флагмане». А что?

— Да нет, ничего. — Гуров задумался. — Скажите, Михаил, а фамилия Красицын вам не знакома? Мажаров никогда не называл ее? Может быть, не в беседе с вами, а в постороннем разговоре?

— Нет, я не слышал от него такой фамилии, — ответил Еремин.

— А для чего Мажаров брал отгул?

— Он собирался поехать на рыбалку.

— И поехал? — Гуров приподнял брови.

— Знаете, — несколько смутившись, признался Михаил, — вообще-то мне это показалось немного странным. Не то, что он собрался на рыбалку, нет — он вообще увлекался этим, частенько выезжал. Удивило меня то, что он взял отгул для этого. Через день была суббота, выходной, вот и ехал бы себе. А он отпросился на пятницу. Что за необходимость? Да и сейчас только начало сезона! Нет, ловят, конечно, рыбу, вон на окуня стали выходить, но все равно несколько странно.

— А с кем он собирался рыбачить, не знаете?

— Мажаров на рыбалку всегда ездил один. Насколько я знаю, в компании он не нуждался. У него был свой катер, очень хороший, и место на лодочной станции. Катер у него приметный такой, красно-белый с волнистой полосой, и надпись «Виктория». Так его дочку зовут.

— А что за лодочная станция?

— Стоянок на побережье сколько угодно, — повел плечами Еремин. — И пунктов проката тоже. Они часто совмещены. Многие курортники любят порыбачить. Берут напрокат катера, яхты и выходят в море…