Убрали вместе посуду после завтрака, и Ворд предложил:

– Сегодня хороший день. Не хочешь куда-нибудь выйти прогуляться или поехать на машине?..

– Конечно, поедем. Знаешь, давай позвоним в садовый центр: мне нужны еще цветы, чтобы тут все закончить. Когда ты уходил сегодня утром, я поняла, что, должно быть, сажала растения, когда все это случилось. На другой стороне города – хороший садовый центр; можно недалеко от реки оставить машину и погулять по дорожкам… если хочешь, конечно.

Услышав слово «погулять», Мисси выпрыгнула из корзинки и громко залаяла.

– Что ж, почему бы и нет, – уныло согласился Ворд.

– Какие у тебя интересы, что ты любишь? – чуть поколебавшись, спросила Анна часа через полтора, по дороге, когда сидела с ним рядом в его машине.

– Работа, работа и еще раз работа, – ответил Ворд сухо и честно. – Люблю гулять, ходить пешком, – добавил он чуть погодя, – но только редко это делаю, хотя у меня ферма тут рядом, на холмах.

– Ты – трудоголик… но ведь ты говорил, что отошел от дел.

– Да, я отношусь к такому сорту людей… Компанию свою продал, но все еще даю консультации.

– Ты упомянул раньше об инвестициях, – напомнила Анна, и на ее лбу появились морщинки.

По каким-то неясным причинам слово «инвестиции» волновало ее, мучило – так от появившегося как бы ниоткуда тяжелого облака гаснет тепло сияющих солнечных лучей.

Ворд быстро взглянул на нее: неужели память возвращается к ней? И что она собирается сделать, если… нет – когда, поправил он себя сердито, память вернется? Что ж, он будет очень рад: пусть она вернет деньги Ричи, а потом он уедет и заживет опять своей собственной жизнью.

– Мы так встретились? Ты советовал мне… куда вложить деньги? – неуверенно спросила Анна, повторяя вопрос, который уже задавала раньше.

Ей самой было непонятно, почему эта тема расстраивает ее и приводит в замешательство.

– Ничего похожего! – твердо возразил Ворд и, не удержавшись, добавил: – Советы по вложению капитала – это то, что тебе меньше всего нужно от других.

Смущенная, Анна хотела уже попросить его пояснить это загадочное замечание, как вдруг обнаружила, что они уже почти подъехали, и стала показывать ему дорогу. Робкий внутренний голос подсказывал ей, что есть вещи, которые лучше не обсуждать. Быть может, они с Вордом повздорили из-за того, что он предложил ей совет и помощь, а она, слишком независимая, не приняла их. Пожалуй, стрит подождать, не обсуждать этот вопрос, пока память не вернется к ней.

Ворд между тем насторожился: Анна оставила вдруг все расспросы – что-то вспомнила? Почему-то он уверен, что нет, но кто знает, как глубоко тянутся ее прошлые делишки, как давно она обманывает и обжуливает других.

– Вот мы и приехали, эта улица – налево! – Анна показала на въезд в садовый центр.

Странное замечание Ворда очень задело и обидело Анну, хотя она и не собиралась ему об этом говорить. Отношение ее к нему сразу стало заметно прохладнее. По ее предложению Ворд остался в машине с Мисси, а она пошла выбирать растения.

Ворда поразило, как тактично она отказалась от сопровождения. Видно, Анна из тех женщин, которые никогда не станут сердиться, спорить, не погрузятся в ледяное молчание, зато твердо и непреклонно уйдут в свое личное пространство, едва найдут это нужным. Сам того не желая, он восхитился, с какой независимостью она спокойно закрыла дверцу машины и пошла прочь.

Все в ней говорит о честности и достоинстве женщины, считающей интересы других выше своих собственных; поведение ее явно определяется несколько старомодным, в лучшем смысле, восприятием действительности – очень похожим на его собственное. И все-таки она присоединилась к лживому, обманному предприятию Джулиана Кокса…

Ворд, однако, совсем не удивился, увидев, как по дороге к входу в садовый центр она остановилась и помогла пожилой паре поднять цветочный ящик на багажник машины.

Анна обещала вернуться минут через десять, а прошло уже полчаса. Мисси мирно посапывала, свернувшись калачиком на заднем сиденье. Окно было приоткрыто, воздух в машине свежий… Ворд вылез, запер дверцу и направился к входу в садовый центр.

Не прошло и пяти минут, как он увидел ее; стоит у припаркованной рядом машины, загруженной растениями; спиной опирается на капот, рядом с ней какой-то мужчина. Симпатичный, улыбается во весь рот – видимо, очень доволен этой встречей. До него донесся мелодичный, тихий смех Анны, и Ворда внезапно пронзило острое чувство неприязни к ее собеседнику – парень на вид сильный, внешне привлекательный…

Несомненно, сам он злится лишь потому, что испытывает определенные опасения: как бы этот тип не рассказал ей, без всяких особых намерений, что-то, что наведет Анну на размышления относительно его, Ворда, миссии здесь.

Взволнованный, он поспешил подойти и уже почти приблизился к ним, как парень подвинулся к Анне ближе и коснулся ее руки – кому-то надо дать дорогу. Как только Ворд увидел его руку на запястье Анны, яркая вспышка ненависти на миг ослепила его. Не понимая сам, как очутился рядом, он уже стоял возле Анны, сжигая взором того, кто осмелился коснуться ее.

– А, Ворд! – воскликнула Анна, немного смущенная – его внезапное появление заставило ее почувствовать себя чуть-чуть виноватой. – Извини, я задержалась. – Она не поняла истинной причины его мpaчного гневного взгляда. – Там была длинная очередь, а как только я вышла – встретила Тима. – И представила мужчин друг другу.

Ворд с трудом нашел в себе силы ответить на вежливую улыбку этого Тима. По поведению Анны ясно – это не соперник, но он почему-то никак не мог погасить в себе чувство раздражения. Что же с ним происходит, спросил себя Ворд с горечью, неужели это ревность? Мысль нелепая, смехотворная, невозможная! Никогда он не был ревнив, это не его пунктик – ревность.

– Извини, что тебе пришлось долго ждать, – повторила Анна бесстрастно, как только они остались одни.

Больше Анна ничего не говорила, пока они возвращались к машине, но Ворд чувствовал – она посматривает на него искоса.

– Я просто вышел поискать тебя, а то Мисси волновалась, – придумал Ворд, когда они подошли.

Анна ничего не ответила, но Ворд заметил быстрый взгляд, который она бросила на безмятежно посапывающую собачку.

Десятью минутами позже они молча шагали по дорожке вдоль реки, и Ворд решил, что, вероятно, был чересчур резок. Будь ситуация другой и составляй они действительно пару, он заставил бы свою гордость признать, что ревнует. Но какая же речь о ревности, если эта женщина ему даже и не нравится и тем более он ее никогда не полюбит!

Обыкновенный природный мужской инстинкт – желание во всем быть единственным, уговаривал он себя, помогая Анне перебраться через бревно, лежавшее на дорожке.

Между тем Анна размышляла о том, что, в сущности, почти ничего не знает о Ворде. Вспышка ярости с его стороны смутила и огорчила ее. Не очень-то красиво повел он себя по отношению к ней. Быть может, вспыльчивость вообще ему свойственна?