— Я подброшу вас миль на двадцать, окей?

— Окей, окей, — мы благодарно перебивали друг друга.

Рыжуля высадила нас у дороги № 221 и помахала ручкой. Благослови её бог.

Через полчаса мы уже сидели в красном «мустанге», несущемся по витым горным дорогам. Двое парней ехали в соседний городок в Макдоналдс. Макдоналдс в их родном городе парням надоел. Эти Макдоналдсы развивают небывалую тонкость вкуса у провинциального населения США. Я так и не уловил, в чём соблазнительное преимущество одного похожего на морг загона перед другим.

Парни угощали нас куриными накетсами из огромного картонного ведра. Несколько раз «мустанг» почти столкнулся с другими машинами, чуть не свалился с обрыва и едва не впечатался в вековое дерево. Но это не мешало мне любоваться изумительными пейзажами, напоминающими китайские акварели.

Таким образом, мы оказались в городке Бонн. Там нас застал дождь и промочил до нитки. Даже паспорта намокли. Чтобы не шастать наугад, мы посмотрели указатели и вычислили, в какую сторону следует ловить тачку. До этого мы полагались на собственное чутьё. Чутьё нас подводило. Когда чутьё подводит и это стоит тебе пары миль туда-обратно пешком, а плечо оттягивает тяжёлая сумка, то волей неволей перестанешь полагаться на чутье и начинаешь смотреть на указатели.

Мы вышли из города с северной стороны. Сразу тормознул чудаковатый господин. Он принялся расспрашивать нас, кто мы и откуда. Обычная история на дороге. Я сидел спереди, рядом с ним и рассказывал о наших приключениях. Иногда я прибавлял в конце фразы «сэр».

— Работа нужна? — спросил господин своим странно медлительным голосом. Словно звук буксовал в киселе. Надо сказать, что ехал он так же, как и говорил. Ме-е-е-д-л-е-е-е-н-н-н-о-о-о.

— Конечно, сэр. Нам нужна работа, а что предложите?

— Отсосёшь — получишь полтинник, — выпалил он неожиданной скороговоркой. — И брось называть меня «сэр», — господин смотрел на меня глазами полными любви.

— О, забыл! Нам вот здесь выходить, у нас здесь встреча! — донёсся с заднего сиденья Юккин голос.

— Подумай хорошенько, — настаивал господин, но я уже дергал ручку двери. Я так и не понял, остановился он или мы выскочили на ходу — скорость автомобиля была так мала, а мы так торопились.

Мы остались на обочине. Господин пополз дальше.

— Отсосёшь за полтинник? — издевался Юкка. — А за полтинник с копейками?

— Вот сука! Полтинник! Неужели я так плохо выгляжу! — кипятился я.

— Нормальная цена! Зря обижаешься. Один отсос — ночь в мотеле! Можно иметь в виду на крайний случай, хотя нью-йоркская дрочка приносила больше! — хохотал Юкка.

Мы поплелись вдоль дороги. Смеркалось. Дождь возобновился. Вокруг возвышался густой тёмный лес. Раздавленных зверьков на асфальте прибавилось.

Ночевать в мокрой одежде, в мокром лесу под дождём — не самая приятная вещь на свете. Опыта у нас не было, но что-то подсказывало, что это именно так. Мы продолжали отчаянно оттопыривать большие пальцы рук навстречу проезжающим машинам. Люди возвращались с работы. Их ждали тёплые сухие дома и ужин. Им было неохота сажать в машину грязных засранцев, голосующих на опушке леса.

— Смотри баба на мерсе! — крикнул Юкка, кивнув на одну из машин. За елозящими дворниками виднелось лицо женщины.

— Редкая тачка для Штатов…

Вдруг серый Мерседес остановился. Мы переглянулись и бросились к нему.

— Спасибо, мэм! Большое спасибо! — наши глаза лучились неподдельным счастьем, встречаясь в зеркале заднего вида с голубыми глазами блондинки среднего возраста.

— Плохая погода, — усмехнулась она.

— Да уж.

— Куда вас подбросить?

— Как можно дальше на северо-восток, мэм. Мы едем к океану.

— Где собираетесь ночевать?

— На улице, мэм.

— У вас есть палатка?

Я не понял и уточнил у Юкки по-русски.

— Что она сказала?

— Она спросила, нет ли у нас палатки.

— Какой палатки?

— А хрен её знает.

— У тебя нет платки?

— Нет, а у тебя?

— У меня тоже нет.

— У нас нет палатки, мэм, — ответили мы хором. Я даже как-то презрительно. С детства испытываю презрение к палаткам. Мне кажется, что если оказаться в палатке, то какой-нибудь жук обязательно заползет в трусы. Я создан для дворцов, а не для палаток.

Дама покачала головой. Дальше ехали молча. Она первая нарушила тишину.

— Ночуйте у меня, ребята.

На миг мы задумались. А что если дамочка людоед? Но было не до размышлений.

— Это очень любезно! Спасибо, мэм! — мы радостно переглядывались и хлопали друг друга по коленкам.

Подъехав к небольшому вагончику, «Мерседес» остановился.

— А вот и мой дом.

Мы вышли. Это был обычный трейлер. В таких целые семьи отправляются на отдых. Трейлер стоял на фундаменте. К нему была пристроена веранда и пара комнат. Бывает, ездишь на мерсе, а живёшь в трейлере. Такие дела. Даму поджидала семья — парочка охотничьих английских собак и голубой волнистый попугай.

— Вон ваша комната, — кивнула дама на дверь слева. — Раздевайтесь, я брошу ваши шмотки в сушилку.

Мы незамедлительно последовали её совету, а через десять минут уже сидели на диване в трусах и смотрели телевизор. Я прятал свои ноги. Они посинели, их покрасили мокрые кеды. Пальцы снова стерлись. Я незаметно отодрал кусок ороговевшей кожи со старого волдыря и бросил в мусорное ведро. Промахнулся, кожа шлёпнулась рядом. Не зря в школе меня выгнали из баскетбольной команды. Одна из собак понюхала кожу и сожрала. Хозяйка ничего не заметила. За стеной уютно шумела сушильная машина наполненная нашей одеждой и полотенцами, которые начали было протухать.

— Хотите сэндвичей?

— Хотим, мэм!

Дама сварганила пару сэндвичей, вкуснее которых мы не ели ни до, ни после. Собственно, это была основная еда за тот день. Утром пакетик сахару из закусочной, в обед — парочка накетсов от парней на «мустанге».

— Хотите посмотреть альбомы по искусству? Я училась живописи в Париже. — мы кивнули. Юкка из дипломатических соображений, я искренне.

— Мы обожаем искусство!

— О, грэйт! — воскликнула дама и присовокупила к нескольким толстым томам папку со своими работами. Смотреть произведения новичков всегда непросто. Особенно когда они так себе, а их автор приютил тебя и обогрел. Акварельки, подсунутые дамой, оказались жалкими ученическими попытками изобразить окружающую среду. Ей явно не хватало мастерства и вкуса.

— У вас тут красивая природа, — сказал я, наткнувшись на очередной вялый пейзажик.