— Фас, — сказал Зак.

И в этот момент, когда яростно сопящая горгулья выгребла из-за угла, они вдвоем на нее напали.

Беати и Зак терзали ее с азартом фермеров, пропалывающих грядки. Зак рвал плоть прямо руками, оно вопило и пыталось отбиваться, но тут шансов было ноль. Беати впилась своими пираньими челюстями в его шею и выдрала здоровенный кусок, мутная кровь растекалась по полу. Из вспоротого брюха неаккуратно вываливались спутанные внутренности.

Под шумок мы двинулись к лифту. Лассе протолкнул Эли и Киру впереди себя, Перри держал палец на кнопке.

— Эй, вы! — крикнул я в коридор.

И тут земля задрожала в прямом смысле слова. Я даже не увидел, как Зак и Беати оказались рядом, они просто вбили нас в лифт, устроив кучу малу. Я с трудом выбрался и за руку выдернул Киру. Перри спихивал с себя тяжело дышащую окровавленную, но довольную Беати. Кровь была по большинству не ее, как и на Заке. Свою куртку он где-то потерял, и его тело выше пояса было все в темно-алой боевой раскраске.

Замигал свет, и у меня чуть сердце не остановилось, но он не погас. Пока что.

— Эти ублюдки что-то вытворили с проводкой, — выдохнул Перри.

Мы вывалились из лифта, и тут же из-за угла по лестнице выкатился ревущий комок. Сколько их там было? Неизвестно.

Вот тут-то свет и погас. По крайней мере, трое из нас видели в темноте, и нам пришлось полагаться на них. Если бы не форс-мажор, такое и представить трудно. Но можно.

— Куда, Перри? — спросил Лассе. В темноте глаза его сияли, как огоньки святого Эльма.

— Там должны быть открытые двери! Если мы спрячемся там, их не выбить.

Тут они снова на нас навалились. Что-то треснуло меня в спину, потащило вперед, я услышал вопль: «Лассе!!!», потом Перри крикнул: «Внутрь!» и хлопок двери.

* * *

И тишина. Полная тишина. Здесь были звуконепроницаемые стены, но об этом я вспомнила потом. А поначалу я подумала, что умерла. Такова, должно быть, смерть — темнота и тишина.

— Кира? — позвал меня Джош.

Он нащупал меня, вцепился в руку. Другие вели себя тихо, и внезапно я подумала, что мы в закрытом помещении с двумя вампирами и оборотнем, которых едва знаем. И кто-то из них, возможно, голоден.

— Е…нуться… — сказала Беати в темноте.

Потом свет мигнул — раз, другой. И стал постепенно разгораться. Одна из ламп дневного света перегорела, но вторая осветила бункер вполне сносно.

Беати уже приняла человеческий облик и сидела у стены, привалившись на нее. Голая и окровавленная, будто только что родилась.

— Что это было? — спросила она. Зак изогнулся, пытаясь рассмотреть уже почти зажившие длинные царапины на спине.

— А х. его з., детка. Но болит как черт-те что.

Лассе снял пиджак и кинул ей. Беати сгребла его, даже не поблагодарив, хотя он, должно быть, стоил немерено. В любом случае, его уже не спасти никакой химчистке.

— Где мы? — спросил Лассе.

Я огляделась.

— Помещения для буйных. По крайней мере, до семи утра мы в безопасности.

— А что в семь утра?

— Дверь автоматически откроется. Ты беспокоишься об Эли?

Он едва улыбнулся.

— Да нет. Он может за себя постоять.

Это я заметила.

Зак обошел меня, пристально разглядывая. Так пристально, что это становилось неприятно.

— У меня что, три глаза? — спросила я резко и сама слегка испугалась. Мне совершенно не нужны были неприятности в этой и без того напряженной ситуации, а Зак выглядел так, будто в любую минуту готов эти неприятности обеспечить.

Но он не среагировал на мою грубость.

— Так это, значит, ты… Подружка доктора. Ради которой он отказался от такой редкости, как кровь сфинкса. Это было бесподобно…

— О чем речь? — Я посмотрела на Джоша, но он только махнул рукой.

— Да ничего. Не обращай внимания.

Но тут Зак потерял ко мне интерес и вернулся в угол к Беати. Она потянулась и начала зализывать его раны, слизывать кровь с тела быстрыми движениями языка, причмокивая, будто над леденцом. Потом раскинулась на пиджаке и позволила Заку делать то же самое. Я отвернулась от них.

Лассе стоял около стены и рассматривал ее так, будто хотел просмотреть насквозь.

— Я думаю, они спрятались, как и мы, — сказала я, отчего-то испытывая желание сказать это. Хотя Лассе не выглядел обеспокоенным.

Он повернулся ко мне, чтобы ответить, и тут зазвенел мой телефон.

Я схватила его чуть ли не обеими руками.

Перри было едва слышно. Я уловила что-то вроде «…заперты…».

— Вы живы?! Мы с Джошем в первом бункере! Мы все здесь! Перри?

Тут Перри пропал. Не знаю, что тому виной — телефоны или стены, но… Не знаю, как объяснить. Воздух был какой-то тяжелый, как грозовой, и будто поглощал сигнал.

— Вроде с ними все в порядке, — сказала я. — наверное, тоже нашли убежище.

Лассе кивнул и снова уставился в стену.

В это время Джош отошел к дверям с моим телефоном и начал делать вид, что очень им занят. Ситуация его напрягала так явно, как если бы он только об этом и говорил.

Зак явно не насытился кровью с тела Беати и теперь присосался к ее запястью, запустив руку ей между ног. Она закатила глаза и повизгивала от удовольствия. Все это выглядело так, будто они прямо сейчас займутся сексом, и наше присутствие их нисколько не смутит. Но через секунду Зак оторвался от своего увлекательного занятия, поднялся и прошелся по комнате. Стараниями Беати он был уже абсолютно чистым. Оба его соска были проколоты, а над низким вырезом джинсов виднелась тату в виде кошачьей фигурки.

— Скучно, ребята… Кстати, мы можем помочь убить ночь еще кому-нибудь. Скрасить, так сказать, времяпрепровождение. — Он подошел к Джошу, изображая приятную улыбочку. Мне она приятной не показалась, как и Джошу. — Прости, Кира, ты милашка, но тебя не зовем… раз доктор сказал нет — значит, нет.

Зак зашел ему за спину, и тот едва подавил желание не обернуться за ним. Я видела, как Зак проводит руками по его плечам, не прикасаясь, но тот все равно как-то это почувствовал и обернулся. Тут Зак поймал его за руку. Джош попытался ее выдернуть, но он так переплел пальцы, что с ходу не вырвешься. Потом Зак медленно лизнул его кисть — тыльную сторону.

В глазах Джоша было страха и злости поровну. Потом страха стало чуть больше.

— Оставь его в покое, — сказала я.

— Что-то я не слышу это от него.

Джош молчал — не знаю почему.