«Дембельский мундир» вместе с документами и личными вещами передал матери лейтенант, привезший тело Вадима домой. Пряча глаза, стараясь избегать материнского взгляда, он рассказал о его гибели:

«Пуля попала ему в голову. Уже кончен был бой, уже сложили оружие бандиты, уже облегченно вздохнули наши парни… И тут — автоматная очередь… Через мгновение перестало биться большое, чистое и доброе сердце. Через полтора месяца ему исполнилось бы двадцать лет.

Это была единственная потеря нашего подразделения в том бою».

Произошло это у высоты с отметкой 729, на юге Афгана.

Спустя девять дней после гибели Вадима домой пришло письмо оттуда… Его письмо. Письмо сына, которого уже не было в живых. Письмо медлительнее пули…

В 64‑й школе, где учился Вадим, третьи классы соревнуются за право носить имя Вадима Миронова. На фасаде школы — памятная доска. Возле установленного в школе портрета — всегда цветы. Его имя увековечено на памятнике студентам института физкультуры, погибшим в Афганистане.

На броне одного из бронетранспортеров подразделения, где служил Вадим, было начертано его имя. Его автомат вручался лучшему воину подразделения. Так решили его боевые друзья и командиры.

«Уважаемая Елена Львовна. Пишет Вам замполит подразделения, лейтенант Эльданиз Ибадов. Я понимаю, Елена Львовна, Вашу скорбь и разделяю ее вместе с Вами. Для всех нас, знавших Вадима, это огромная потеря. Ощущение, будто самого близкого человека лишился.

А ведь так оно и есть. Вадим был всем нам братом — кому старшим, кому младшим… Мы с ним сдружились, сблизились, как братья. Человек он был большой души. И специалист высочайшего класса — второго такого нет в подразделении. Командиры ссорились из‑за него — каждому хотелось, чтобы Вадим на выходе был в его группе. Вот такой наш Вадим».

Начиная с 1988 года на стадионе или в манеже института проходят ежегодные соревнования по легкой атлетике среди спортивных школ Краснодарского края на приз памяти Вадима Миронова. Он мечтал вернуться, доучиться и стать тренером.

В 1987 году режиссером‑документалистом В. А. Домбровским был создан фильм «До свидания, целую. Вадим», который получил на смотре главный приз.

Грамоты, боевые награды, письма. Его, ему… о нем. Невозможно повернуть вспять время. Не могут принять его смерть ни мать, ни сестра, ни Наташа, ни бывшие одноклассники, однокурсники Вадима — все, кто его знал.

Остается одно — память.

Третьего мая 2010 года ему исполнилось бы 43 года.

Мама, Елена Львовна, будет ждать гостей. Накроет стол и будет ждать. И они придут, приедут, прилетят, друзья Вадима.

Этот день рождения — день памяти Вадима Миронова.

А Елена Львовна постоянно носит на руке часы Вадима, те самые, которые были на руке сына в том, последнем бою…

Вся трудовая деятельность Алексея Федоровича и Клавдии Дмитриевны Обручевых связана с сельским хозяйством. Они работают в животноводстве со дня образования совхоза. Воспитали четверых детей, одним из них был Николай. Как вспоминает его сестра, «он не доставлял особых хлопот, рос не хулиганистым. Любил играть в машинки на песке, был не драчливым, у него всегда были друзья».

Николай рос трудолюбивым и любознательным, любил музыку. Еще любил Коля рыбалку, в отличие от брата, и часто приносил домой улов. Внешне это был высокий, стройный, светловолосый юноша. Очень любил бродить по лесу.

Летом, не отставая от взрослых, работал на сенокосе. И на практику приезжал в свой совхоз. Ему нравилась выбранная профессия, и в планах было возвращение после армии в родные края и работа в совхозе. Об этом он писал и в письмах из Афганистана. Служил честно, о чем говорят письма командования части, в которых родителей благодарят за воспитание сына. В одном из писем из Афганистана, в частности, говорится:

«Ваш сын служит в здоровом, сплоченном воинском коллективе, где преобладает чувство дружбы, уважения друг друга, помощь и товарищеская взаимовыручка. С первых дней службы Ваш сын показал себя исполнительным, дисциплинированным воином, добросовестным, политически грамотным. Самоотверженно выполняет интернациональный долг. Хороший товарищ, постоянно оказывает помощь командирам и начальникам. За образцовое выполнение воинского и интернационального долга имеет ряд поощрений от командования».

В своих письмах домой Николай больше интересовался Димкой, своим племянником, которого так мечтал увидеть:

«…быстрей бы служба кончилась, а то я Димку так хочу увидеть!». И в каждом письме сообщал: «Осталось 119 дней», «А до моего приказа осталось всего 96 дней».

О войне писал очень скупо и в общих чертах. Больше о будущем, о друзьях:

«Здесь служат парни, которые понимают, что такое настоящая дружба. Это уже не те пацаны, которые слонялись по подворотням. Нас мама правильно воспитала, не давала бездельничать. Мне это сейчас так пригодилось, я маме очень благодарен. И мои товарищи тоже знают цену труду».

Письма приходили часто. Короткие, но спокойные, никаких жалоб на трудности, даже намека, что служить непросто, не было.

Когда Коли уже не было в живых, Клавдия Дмитриевна получила письмо, которое так долго шло «из‑за речки». В нем Николай сообщал: «Не пиши. Скоро буду…» Два года службы подходили к концу. Все готовились к его приезду. Родители присматривали «гражданку» в сельсовете, чтоб приехал — и во все новое. Сестра: «Мы ждали Колю со дня на день, ведь он уже прислал домой письмо, что служба окончена и скоро будет дома. Но все случилось иначе…»

Тишина — она звонка

и непривычна,

Как минута молчания

Погибшим на этой земле.

В смерти их нет

Ничего необычного,

Просто как‑то нелепо

Умирать на 20‑й весне.

А в родимом краю,

Где матери ждут,

не поверив,

Может, цинковый гроб

По ошибке пришел

в ее дом…

Но ошибки — увы! — не было. Это случилось 17 апреля 1987 года…

В эту последнюю операцию Николай вызвался идти сам. Жалко стало совсем еще зеленых угловатых «салаг», ничего не умевших и пороха настоящего не нюхавших. Куда их… Из боя Николай не вернулся.

На фотографиях у Николая всегда мягкие черты лица: доверчивые светлые глаза, полные добродушные губы…

Трудно поверить, что его уже нет.

* * *

Прости, солдат, что отчий дом

Тебя согреть не может в холод.