Этот бой, в котором душманская пуля остановила сердце Германа Горяинова, навсегда оставил его девятнадцатилетним.

Судьба. Какое емкое слово. Многие верят в нее. Ибо она преподносит радости и невзгоды, счастье и горе. За судьбой Германа — бессмертие.

Мама Германа, Людмила Андреевна, пишет, что с детства сын был окружен любовью и заботой ее родителей, братьев и сестер. Он очень любил всех и все его любили, но самым обожаемым человеком у него была, конечно, бабушка Панна Николаевна.

В школу Гера пошел уже когда семья жила в Казахстане, в городе Талды‑Курган. Потом, в 1973 году, семья вернулась в Новосибирск, и Гера продолжил учебу в школе № 119. С ребятами он сходился очень быстро, «потому что был с юмором, никогда никого не обижал».

«Во всех делах Герман был спокоен и решителен, — вспоминает классный руководитель Милодора Федоровна Николаева. — Душевный, чуткий, отзывчивый товарищ. Честный, вежливый человек».

Таким он и остался в памяти друзей и одноклассников. Любили его в классе не только за смелость. Как никто другой, Герман умел находить общий язык с совершенно разными по характеру людьми. Ни под кого не подстраивался, мог любому в глаза сказать то, что о нем думает. И это не обижало, друзей от этого не становилось меньше.

В любой группке, на которые обычно разбивается по интересам класс, он был своим. Часто ли встретишь парня, которому доверяются девичьи тайны? А ему доверялись. Девчата советовались с ним, зная: поймет, никому не расскажет. Была ли у него самого тайна — первая любовь? Никто не знает.

Гера серьезно увлекался борьбой: самбо и дзюдо. В спортзале он становился удивительно хладнокровным и расчетливым, резким, быстрым в обдуманном риске, а если проигрывал, то долго не мог успокоить свое самолюбие. Изматывал на тренировках и себя, и своего друга, соперника и напарника Сашу Кашеутова. Звание кандидата в мастера спорта по дзюдо обязывало.

Там же, в спортзале, на тренировках и соревнованиях Герман познакомился с курсантами Новосибирского высшего военно‑политического общевойскового училища. Много расспрашивал, узнавал новые интересные для себя подробности армейской жизни. Возможно, уже тогда он и сделал свой выбор: учиться после окончания десятилетки нелегкой, но такой необходимой профессии — Родину защищать.

Неудача на вступительных экзаменах сначала обескуражила его, а потом заставила искать другой путь к заветной цели. Герман поступает в топографический техникум. Может, с отчаяния, может, хотел что‑то самому себе доказать. Мечта о военной службе, офицерской карьере завладела им настолько, что, проучившись полгода, он оставляет техникум, поступает на работу на Новосибирский завод конденсаторов, ждет призыва в армию, чтобы потом из армии, испытав тяжесть солдатской службы на собственном опыте, вновь поступать в военное училище вне конкурса.

Из армии писал мало. Больше писал о зеленой весне в Афганистане, о том, какой бедный и забитый народ живет там. О себе вскользь: «Занимаюсь спортом. Есть временный спортзал и ковер». Как бы извиняясь за сухость и краткость письма, в конце дописывал: «Здесь ничего страшного нет. Переживать за меня нечего…» Потом был тот бой, последний, письмо замполита отряда: «…погиб при выполнении своего солдатского и служебного долга при оказании интернациональной помощи народу Афганистана… Спасибо за воспитание сына… Вы можете по праву гордиться Германом…»

Директор школы № 80, в которой Герман закончил 10‑й класс, Александр Валентинович Гладилин, говоря о Германе, вспомнил одну восточную мудрость: «Хочешь жить годы — сей просо, хочешь жить десятилетия — сади деревья, хочешь жить вечно — учи детей». Эта мудрость своим крылом коснулась и Германа, который подолгу возился с мальчишками в секции спортивной борьбы, обучая их премудростям борьбы.

Удивительное чувство гармонии исходило от Германа Горяинова. Всем он запомнился своей простотой, чуткостью, как малышам, так и взрослым.

Об особом отношении к нему говорит «Неотправленное письмо другу», написанное его одноклассниками. Вот этими, взрослыми уже, девочками и мальчиками. Мы приводим его полностью, в нем человеческая мудрость и любовь к другу.

Неотправленное письмо другу

Посвящается Герману Горяинову

«…Как быстро летит время! Нам уже за 40. Нашим детям уже по 18. По 18, как и тебе тогда.

Чаще и чаще мы оборачиваемся назад, туда, где осталась наша юность, туда, где навсегда остался ты. И только сейчас, став родителями взрослых детей, стало понятно, сколько боли принесла твоя смерть близким.

Смерть… Это сейчас, Гера, когда многих уже нет рядом, стало ясно, какая она — безжалостная, нежданная, неутомимая. Всегда, как охотник, настороже. Берет лучших из лучших. Любит полакомиться.

Но это сейчас, а тогда!? Гера, тогда, помнишь?

Весна… Весна! Хотелось орать во все горло! Потому что небо синее, потому что воздух пьяный, потому что мы молодые! Ты вспомни, Гера! Буйство зелени, запахи, будоражащие кровь, смутные желания, безудержные, еще не осознаваемые в пелене будущего. Позади школа, а впереди — новое, непознанное, но точно прекрасное! Там любовь, там счастье, там — целая жизнь. И ничего в голове, Герка, ничего! Ветер, только весенний ветер. Ты помнишь? Мы же мчались как бешеные, подхваченные этим весенним вихрем, кружились в хороводе танцев, первых влюбленностей, робких поцелуев, ни о чем не думали. Жизнь, смерть, будущее — все это отступало куда‑то. Успеем еще! Важным было только сейчас, и всё…

Знали ли мы, юнцы, что именно тебе, самому славному, доброму мальчишке, достанется этот страшный жребий — война… Мы еще помнили ту войну, 45‑го, но она так давно закончилась, что мы перестали бояться умереть на войне. И снова была весна. Все дышало счастьем. И мы мечтали об институтах, любви, женитьбе, детях. И никому не приходило в голову, что все это может оборваться выстрелом.

Как вмиг все изменилось! Ты ушел не в армию, а на фронт! Мы тут встречались, влюблялись, целовались, строили планы, а твоей заботой было выжить, выдержать еще один переход, остаться жить после очередного боя. Ты взрослел быстрее, чем мы. И жизнь твоя пошла как при ускоренной съемке: повзрослел, возмужал, погиб. Тогда они забыли, что ты еще не любил, не родил ребенка, не посадил дерево. Они забыли, что тебе 18…

Они… Кто виноват, Гера? Кто ответит за твою смерть? Бог, судьба, генералы?

А знаешь, потом было 15 февраля — День вывода войск из Афганистана. А сколько еще погибло, Гера… Сколько еще вернулось под кодовым названием „груз 200“… А война затянулась, Гера! И снова мы в ответе за погибших, за тех, кому так и не исполнилось двадцати.

Герман Горяинов. Кто он? Мальчишка из соседнего двора, одноклассник, отличный парень, „груз 200“. Не укладывается в голове. Затопляет душу горячая боль, рвет сердце. Не утихает, болит, ноет. И это навсегда.

Нет вам забвения. Мы помним о вас и любим вас, навсегда оставшихся восемнадцатилетними.